Накануне 1-го мая председатель ФНПР Михаил Шмаков в интервью газете «Трибуна» заявил, что «Мы приняли правильное решение о поддержке кандидата Владимира Владимировича Путина и, по сути, провели всероссийскую акцию по его поддержке. Поэтому его победа — это наша общая победа!».
Нет смысла напоминать об использованных методах достижения этой «победы» и спорить о том, является ли она пирровой. Скорее всего уже этой осенью мы увидим её первые плоды и поймем, не поторопились ли те, кто поздравил Путина с такой «победой». Михаил Шмаков призывает на первомайской акции выдвинуть требования повышения государственных гарантий по оплате труда; повышения оплаты труда бюджетников; уважения к труду и повышения престижа рабочих профессий; создания 25 млн. новых высокотехнологичных рабочих мест; и, наконец, расширение участия работников в управлении организацией (это, по мнению Шмакова, возможно только через профсоюзы). В повторении экономически необоснованных лозунгов Путина не просматривается иного смысла, кроме попыток снизить протестные настроения. Ведь если победа Путина, как говорит господин Шмаков, это «наша общая победа» и ФНПР фактически интегрирована в путинскую систему власти, то кому предъявлять эти требования? Со своим единомышленником Путиным господину Шмакову нужно просто работать, реализовывать совместные планы, а не митинговать и не требовать от него чего-либо. Смешно выглядит и попытка потребовать «расширения участия работников в управлении организацией». Ведь управление всегда направлено на достижение определённой цели. Нет цели, нет и управления. И если Шмаков о ней умалчивает, то, надо полагать, сам не знает, для чего нужно это участие. И вряд ли стоит ломиться в открытую дверь. Принципы управления любым предприятием, которое в современных условиях имеет шансы выжить, предусматривают максимально полное вовлечение в него работников (ГОСТ Р ИСО 9001-2008).Руководство должно формировать систематизированную внутреннюю среду предприятия, в которой сотрудники всех уровней осознают единые цели и направления работы предприятия и имеют возможность быть полностью включенными в процесс решения стоящих перед ним задач. В мировой практике при вовлечении работников в процесс управления, в зависимости от его целей, широко используются кружки качества (Исиро Исикава); проблемные группы, создаваемые для решения различных производственных проблем; производственные (рабочие) советы и т.д. Причём работодатели сами заинтересованы в их создании. Здесь нечего требовать и профсоюзы ни при чём. В экономической сфере таким группам предоставляются лишь информационные и консультационные права. Поскольку просчитать полезность вложения капитала в развитие предприятия, даже в интересах рабочих, — это не их уровень. Они, как правило, предпочтут немедленное увеличение своих доходов. Для пресечения нарушений прав работников, предусмотренных Трудовым Кодексом, существует прокуратура. Профсоюзы здесь также не нужны. Если же работодатель действует в рамках законов, то не видно ни эффективных возможностей, ни реальных действий ФНПР по защите работников. Например, зарплата простого секретаря в ГИБДД, органах МВД, прокуратуре и предприятиях-монополиях примерно равна зарплате профессора в университете и в 5-10 раз выше, чем того же секретаря в школе или поликлинике. Зарплата водителя скорой помощи больше, чем суммарная зарплата квалифицированного врача и медсестры в этом же экипаже. Зарплата в банковском секторе страны примерно в 3 раза выше, чем в обрабатывающей промышленности. Но что-то не слышно, чтобы Михаил Шмаков предлагал Владимиру Путину какие-то реальные меры по исправлению этого положения. Борьба за права трудящихся, должна быть ориентирована, в первую очередь, на создание условий, при которых нарушение этих прав для работодателей было бы невозможным или нецелесообразным. Нужно устранять причины, а не бороться с их следствием. Путь решения этой задачи известен — это развитие добросовестной конкуренции предприятий за трудовые ресурсы. Например, шахта «Распадская», на которой мае 2010 года в результате взрывов метана погибли более 90 шахтеров и горноспасателей, была для Междуреченска градообразующим предприятием. Пользуясь тем, что другой работы в городе нет, её оборзевшие владельцы установили оклады горняков 12-15 тыс.руб., создав при этом условия, при которых получить эти деньги можно было лишь грубо нарушив требования безопасности. Не был бы Междуреченск моногородом, не было бы и таких мизерных зарплат и такой трагедии. Если у наших органов власти не хватает способности организовать создание новых предприятий, то надо было хотя бы разделить «Распадскую» на несколько независимых предприятий. Тогда работодатели, с целью привлечения трудовых ресурсов, вынуждены были бы повышать зарплаты и создавать безопасные условия труда. Но путинская система власти реально не ориентирована на борьбу с монополизацией экономики, на развитие конкуренции. Если бы господин Шмаков действительно был бы борцом за права трудящихся, то он, как составная часть путинской системы власти, использовал бы своё влияние на Владимира Путина, чтобы отказаться от идеи «стабильности», цена которой равна стоимости бочки нефти на мировых рынках. Содействовал бы проведению реформ в экономике, выступил бы против вступления России в ВТО. А далее заработавшие и крепнущие предприятия, конкурирующие за трудовые ресурсы, без каких-либо профсоюзов улучшили бы положение своих работников.