Освобождение Андрея Санникова и Дмитрия Бондаренко позволяет предположить, что Минск вновь решил повернуться лицом к Европе. Эксперты уверены, что и другие политзаключенные будут отпущены. Однако отмечают сложности и разночтения, которые касаются как самого списка политзаключенных, так и определения термина «реабилитация», на которой настаивает ЕС.
Члены Совета министров иностранных дел Евросоюза на заседании 23 апреля в Люксембурге приветствовали выход двух оппозиционеров из заключения, но при этом подчеркнули: Минск должен освободить и реабилитировать всех политических заключенных.
Вряд ли этот процесс окажется легким. Стоит напомнить, что Владимир Макей, глава Администрации президента Беларуси, в интервью узкому кругу журналистов 17 апреля заявил: подобные требования ЕС — это «путь в никуда».
«Никакого освобождения под давлением не будет. Никакой реабилитации по евросоюзовскому велению — тоже не будет. Это все должны прекрасно понимать», — подчеркнул высокопоставленный чиновник.
«Говорят, что осталось полтора или два десятка каких-то политических заключенных, которых, цитирую, «надо немедленно освободить, немедленно реабилитировать». В этот список включили даже радикальных революционеров-анархистов, которые забрасывали российское посольство бутылками с зажигательной смесью, коктейлями Молотова. По интерпретации Евросоюза, завтра этот список может разрастись и до 50-60 человек», — предположил Макей.
Это явная гипербола. Вместе с тем, правозащитник Валентин Стефанович отмечает, что действительно существует несколько списков политзаключенных. Один, например, составлен правозащитниками, другой, более широкий — группой родственников осужденных.
«Мы не претендуем на то, чтобы быть истиной в последней инстанции, — подчеркнул Стефанович в интервью БелаПАН. — Так или иначе, после выхода Санникова и Бондаренко мы считаем политзаключенными 13 человек».
Причем в отношении троих из этого списка — Евгения Васьковича, Артема Прокопенко и Павла Сыромолотова — правозащитники, по словам Стефановича, настаивают «на необходимости пересмотра дела справедливым судом», так как считают вынесенный приговор «непропорционально жестоким».
«Но в то же время не можем настаивать на их безусловном освобождении в связи с характером действий, которые ими были совершены», — отмечает Стефанович. Поясним: речь идет о группе анархистов, получивших большие сроки за поджог двери здания КГБ в Бобруйске.
В свою очередь, политолог и юрист Юрий Чаусов отмечает, что разнобой в списках политзаключенных дает белорусским властям возможность для маневра. При этом Чаусов подчеркнул, что список, составленный белорусскими правозащитниками, соответствует критериям, которые использует такая авторитетная организация, как «Международная амнистия». «Мне кажется, что необходимо все же согласовать существующие списки, чтобы это был единый месседж для властей», — сказал политолог в интервью БелаПАН.
По мнению эксперта, списки могут быть согласованы в формате некой градации. Например, первая очередь — это именно политзаключенные, признанные таковыми «Международной амнистией». Вторая очередь — это те узники, суд над которыми, с точки зрения правозащитников, не был справедливым, хотя и признать их политическими заключенными без оговорок нельзя ввиду совершенных преступлений.
При этом и Стефанович, и Чаусов отмечают, что неизбежны сложности и с реабилитацией политзаключенных, на которой настаивает ЕС. Они подчеркнули, что пока никто так и не дал четкого пояснения, о какой именно реабилитации — юридической или политической — идет речь.
«Естественно, можно говорить о полной реабилитации в юридическом смысле этого слова, то есть с признанием приговоров незаконными и с выплатой компенсации за незаконное нахождение в местах лишения свободы, — сказал Стефанович. — Но мы понимаем, что подобное вряд ли реально в сегодняшней ситуации».
Правозащитнику представляется более реалистичным «говорить о реабилитации со снятием судимости, что предусмотрено уголовно-процессуальным законодательством. Помилование со снятием судимости даст возможность политикам продолжать свою политическую деятельность, а другим — не бояться, что за ними может быть установлен превентивный надзор за участие, например, в несанкционированном митинге».
Стефанович также подчеркнул, что помилование со снятием судимости необходимо не только тем, кто находится в местах лишения свободы, но и тем, кто за события 19 декабря 2010 года осужден на различные сроки без отбывания наказания в тюрьме.
Со своей стороны, Юрий Чаусов отмечает, что вопрос реабилитации является «самым сложным, поскольку сам термин неоднозначен».
«Говорят и о политической, и о юридической реабилитации. Необходимо все же уточнить понятия: идет ли речь о пересмотре дела и признании этих заключенных невиновными? В таком случае нужно говорить о том, что приговоры были заведомо неправосудны, — отметил собеседник. — С другой стороны, мы знаем, что по ряду приговоров даже не подавались надзорные жалобы. Также есть фактор прошения о помиловании, что означает признание своей вины и уменьшает основания для пересмотра дела».
«Я бы все же посоветовал отказаться от термина «реабилитация». Можно говорить о снятии судимости», — резюмировал Чаусов.
Он также отметил, что дальнейшее освобождение политзаключенных не только возможно, но и весьма вероятно. Однако процесс может затянуться как минимум до сентября, когда должна закончиться парламентская избирательная кампания.
«Многое будет зависеть от того, насколько конструктивным окажется взаимодействие сторон белорусско-европейского диалога и насколько удачно Брюссель найдет баланс между кнутом и пряником. Ведь так называемая миссия Младенова прошлой осенью провалилась», — напомнил аналитик.
Собеседник подчеркнул, что сейчас наблюдается «процесс начала очередного взаимодействия между официальным Минском и Брюсселем».
«Пока стороны еще только примериваются к тому, что может быть предметом переговоров, — сказал он. — Несмотря на заявления ЕС о том, что освобождение политзаключенных не может быть предметом торга, де-факто этот обмен уступками свидетельствует о том, что переговоры об условиях освобождения ведутся».
При этом Чаусов подчеркивает, что Минск постарается перевести фокус на «вещи, которые не являются существенными для устойчивости белорусской модели». Например, надавить по вопросу охраны границ и сделать предметом переговоров именно это, а не какие-то внутренние реформы. Сейчас стороны находятся в процессе набора козырей для дальнейшего диалога, резюмировал политолог.