Относительно того, какое поведение в политике допустимо, а какое нет, бытуют разные мнения. Синьор Макиавелли, например, полагает, что здесь разрешено абсолютно всё — это бой без правил. Другие с ним не согласны, или согласны, но не совсем.
Я же замечу вот что: в политике есть как минимум один смертный грех. Совершённый единожды или даже дважды, он всё же простителен. Но если в него впадать постоянно — ваша политическая душа погибнет и сразу попадёт в десятый круг ада (в особо тяжких случаях — в одиннадцатый).
Имя этому греху — безответственность. Разумно поступающий злодей гораздо лучше того, кто предпринимает какие-то политические действия, не задумываясь об их последствиях (для себя ли, для других — неважно).
Чуть-чуть отступлю в сторону. Как вам известно, а может, и неизвестно, мне нередко приписывают симпатию к либералам. Кое-кто порой даже причисляет меня к ним.
Спешу развеять эту иллюзию. Не обманывайтесь, господа либералы. Ленин бил вас бичами, а я буду бить вас «скорпионами». Ибо заслужили.
На мой взгляд, именно либералы более всего повинны в этом грехе. У меня есть соображения, почему дело обстоит так, но я их приберегу для концовки поста.
Возьмём хотя бы массовые протесты конца прошлого и начала этого года. Там, конечно, было всякой твари по паре, но основной посыл этих акций — либеральный.
Российский же либерал, как правило, хороший человек. И хочет он только хорошего. Чтобы всем было хорошо, чтобы законы соблюдались, чтобы уважались права граждан. В том числе, разумеется, и право собственности. И даже особенно оно. Либералу жаль всех несправедливо репрессированных — но Ходорковский, но Чичваркин, но Козлов… О-о-о!
При этом либерал, разумеется, стоит за умеренный прогресс в рамках законности. Революции, даже бескровной, он не хочет, а уж кровь — это вообще фи. В Европе и лучших домах Филадельфии кровь не проливают.
Этот-то посыл и привёл нашу либеральную публику к полной безответственности. Она выходила на акции, совершала какие-то действия, даже не задумываясь: а что дальше? Выйдем мы на площадь с белыми ленточками, активно и гражданственно чего-то потребуем — но что будет, если власть наши требования исполнять не захочет?
Что хуже всего, подобным образом рассуждали (или, точнее сказать, не рассуждали) не только рядовые участники акций, но и те герои, что красовались на трибунах. Да, давайте соберёмся и потребуем. А если власть положит на наши требования сами знаете что — ещё раз соберёмся и потребуем. Сказать ли вам сказку про белого бычка?
А теперь, просрав 95 процентов полимеров, эти самые митинговые вожди числят себя победителями, мелькают на экранах, на страницах журналов, в интернете… Я бы спросил, чего они в итоге добились — так ведь не ответят же. Между тем, Путин получил всё, что хотел получить. Отделался лёгким испугом, но в недалёком будущем за этот испуг жестоко отомстит. Не в последнюю очередь — по вине митинговых вождей. У которых в голове не укладывается: как же они могут за что-то отвечать?
Или вот другой пример — дело Pussy Riot. Уж здесь, казалось бы, всё нагляднее некуда. Многовековая российская дикость в клерикальном одеянии ополчилась против нашего светского общества. Как же поступят добрые либералы?
Так ведь они же добрые. И ведут себя в точности так, как описывает [info]golishev. «Да, девчонки виноваты — похулиганили, осквернили святыню. Но вы бы уж простили их, а? Проявите христианское милосердие, не наказывайте их слишком строго».
Милосердие, конечно, замечательная штука.
Не действует по принужденью милость; Как теплый дождь, она спадает с неба На землю и вдвойне благословенна: Тем, кто дает и кто берет ее. И власть ее всего сильней у тех, Кто властью облечен. Она приличней Венчанному монарху, чем корона. Знак власти временной есть царский скипетр: Он — атрибут величья и почета, Внушающий пред царской мощью трепет; Но милость выше мановенья скиптра, И трон ее живет в сердцах царей. Она есть свойство бога самого; Земная власть тогда подобна божьей, Когда с законом милость сочетает.
Только ведь, если помните, у Шекспира этот прочувствованный монолог не произвёл на Шейлока никакого впечатления. Милость в подобных случаях вообще идёт лесом. Вопрос лишь в одном: имеет Шейлок право вырезать фунт христианского мяса, или не имеет? И наши либеральные Порции без всяких споров признают: да, имеет, но… пусть проявит милосердие. Слёзно просим. А ведь тот шекспировский еврей был куда добрее нынешних людоедов в рясах.
И тут корень беды — безответственность. Добрый либерал поступает, разумеется, по-доброму — он же добрый. При этом о последствиях либерал совершенно не задумывается. На практике всё сводится к тому, что он, проливая слёзы над бедными овечками, своими руками протягивает их волкам. И он, разумеется, ни в чём не виноват — потому что иначе просто быть не может.
А теперь, как я и обещал, о причинах.
На мой взгляд, левые в сегодняшней России уже более-менее определились со своими позициями. Они понимают, чего хотят, что готовы ради этого сделать и к чему их поступки приведут. Осознают они это, конечно, не в полной мере — но для этого понадобился бы дар ясновидения. Достаточно уже того, что люди задумываются о последствиях своих действий.
Националисты… За всех не скажу — я недостаточно хорошо знаю эту публику. Но вот нацдемы, насколько мне известно, определились и со своими целями, и с действиями ради достижения этих целей. Что в любом случае похвально.
А вот либерализм в России, ИМХО, пока ещё не стал идеологией — системой идей, взглядов и понятий. Это, скорее, настроение: за всё хорошее, против всего плохого. За свободу против тирании. За законность против произвола. Ну и так далее. А вот мыслить, планировать, рассчитывать…
Парадоксальная ситуация: на сегодня у либералов в России больше всего силы — и меньше всего возможности применить эту силу на практике. Именно из-за безответственности. Хотя как знать, возможно, в дальнейшем это изменится.