С окончанием Второй мировой войны и до настоящего времени, все финансовые и экономические структуры, лежащие в основе существующего миропорядка, находятся под контролем США и их западных союзников в ущерб всему остальному миру. Это проявляется в выборе главы Всемирного банка, Международного валютного фонда (МВФ), а также в столь длительном существования клуба G-7.
Однако, несколько дней назад, после завершения четвёртого саммита БРИКС в Нью-Дели, многим стал заметен начавшийся процесс медленного смещения центра тяжести в сторону стран-участниц этого объединения. Характер и темпы этих преобразований будет зависеть от того, как будут взаимодействовать старый и новый миропорядки, и какой путь будет избран — путь противостояния или сотрудничества.
Страны БРИКС в настоящее время начинают связывать свои рынки, проводят их интеграцию, и планируют создать свой собственный банк развития. Существует мнение, что все эти структуры создаются ими ради того, чтобы конкурировать с уже действующими, образовав антизападный блок. Конфронтация может произойти, если БРИКС, следуя западной традиции, создаст отдельные структуры.
Тем не менее, есть признаки того, что БРИКС вряд-ли последует западному образцу. Но не потому, что у них есть какой-то свой лучший план, а из-за того, что западная модель им совершенно не подходит.
И не подходит она, по крайней мере, по трём причинам.
Во-первых, существуют значительные различия между странами БРИКС, которые не позволят им создать единый блок. Это особенно заметно на примере Индии и Китая. Помимо разных политических идеологий, наличие протяжённой спорной границы и тень Тибета (которая проявилась в трагической гибели тибетского протестующего накануне саммита в Нью-Дели) оказывают большое негативное влияние и поддерживают взаимное недоверие.
Это недоверие проявилось и в «Делийской декларации», которая призывает к реформе Совета Безопасности ООН, и она достаточно далека от поддержки заявки Индии на постоянное членство в этом элитном клубе.
Во-вторых, хотя БРИКС и начал бросать вызов лидерству Запада во многих сферах (таких, руководство Всемирного банка и Международного валютного фонда, кризис вокруг Ирана и Сирии), он неспособен или просто не желает сформулировать и применить свой подход в данных вопросах. Например, при выборе руководства Всемирного банка, БРИКС требует “открытого и основанного на учете профессиональных качеств” процесса выбора, что не только не отражает его «демократический инстинкт», но также говорит о неспособности договориться между собой о единогласно выдвинутом кандидате.
Коме того, требуя “всеобъемлющий политический процесс” в Сирии и “разрешение ситуации… политико-дипломатическими средствами путём диалога между заинтересованными сторонами” в Иране, БРИКС демонстрирует отсутствие общего видения ситуации. Последнее особенно странно, учитывая, что мирное урегулирование иранского кризиса пойдет на пользу Китаю, Индии и Южной Африке, которые существенно зависят от иранской нефти.
Наконец, следует учитывать, что все страны БРИКС считают США своим стратегическим партнером, и оценивают отношения с Вашингтоном выше, нежели друг с другом. Поэтому у них нет никакого желания противостоять лидеру Западного блока.
Более того, учитывая значимость Вашингтона для всех членов БРИКС, они вполне могли бы пригласить США присоединиться к организации в качестве члена или, по крайней мере, в качестве наблюдателя. Это не только развеяло бы восприятие БРИКС как антизападной организации, но также позволило осуществить совместный переход от нынешнего до формирующегося сейчас будущего мироустройства.
BRICUSS (BRICS + USA) — может быть и не столь броская аббревиатура, но это того бы стоило.
W.P.S. Sidhu — старший научный сотрудник Центра международного сотрудничества Нью-Йоркского университета.