https://www.funkybird.ru/policymaker

Право на свержение власти есть у народа, а не у элитных кланов

Если при авторитарном режиме две недели идут акции протеста – значит, это кому-то нужно.

На прошлой неделе в Общественной Палате состоялись привлекшие особое внимание СМИ (включая центральные телеканалы) слушания. Тема их была обозначена как «Митинги и шествия: законные права граждан и их защита. Роль и задачи правоохранительных органов в обеспечении общественной безопасности граждан».

На самом деле собственно членов Общественной палаты среди присутствовавших было не очень много. Еще были три-четыре представителя руководства МВД Москвы, эксперты, и большое число представителей той части политического спектра, которая присвоила себе имя «либералов». Т.е. деятели «Солидарности», «Мемориала», журналисты «Эха Москвы», «правозащитники» с диссидентским прошлым и т.д.

В итоге никакого экспертного обсуждения не было, да и ведущий заседание адвокат Кучерена не давал ему состояться. Шел привычный обмен декларациями по поводу событий майских событий. Представители «вестернизированного сектора» привычно и предсказуемо рассказывали о своей законопослушности как в ходе событий 6 мая, так и в последующие дни, а также о «необоснованных зверствах» ОМОНа. Было привычное шоу, знакомое по телевизионным передачам. Причем, благодаря позиции, занятой ведущим, солировали все больше представители либерального лагеря: Ксения Собак, Виктор Шендерович, Николай Сванидзе, Лев Пономарев, Сергей Давидос и им подобные. В этом же ряду были такие одиозные фигуры, как Михаил Федотов и Людмила Алексеева.

СМИ потом писали, что «Общественная палата встала на сторону ОМОНа», но это как минимум неточно. Потому что Общественная палата ни на чью сторону не вставала: ее позиция никак не была определена. Но позиция председательствовавшего Кучерены, хотя в конце он и произнес дежурную фразу о том, что «никакого решения мы не принимаем», явно была ориентирована если и не на поддержку солировавших «либералов», то на обеспечение их благоприятного отношения к нему самому.

Изначально определив регламент, как пять минут для представления позиций МВД и организаторов акций и затем по три минуты для экспертов (хотя довольно странно ожидать полноценного экспертного заключения втесненного в три минуты), он в последующем сам же его и не соблюдал. Точнее – не соблюдал относительно стороны «западников», предоставляя им явное регламентное преимущество.

Никто из тех, кто из экспертов обозначил свое намерение выступить, не получил слова, пока Кучерена не дал выговориться большей части представителей «либерального сектора». Например, если первым попросил слова Виталий Третьяков – то он его получил лишь примерно через полтора часа после начала заседания. Второй из попросивших слова экспертов получил его примерно через два часа после начала (причем на все обсуждение было отведено как раз два часа).

Всем же «либералам» председательствующий давал говорить до тех пор, пока они сами не останавливались. Зато тогда, когда они выступили, он объявил, что теперь остается мало времени и постоянно подгонял выступающих, ограничивал их действительно тремя минутами – но лишь в том случае, когда они оппонировали его «либеральным протеже». Если же выступающие вновь оказывались из сторонников «болотного протеста», то им по-прежнему говорить позволялось без ограничения.

Причем, с одной стороны, если обычно негласным правилом подобных слушаний в ОП является отказ от личных выпадов в адрес оппонентов – принято обсуждать именно позицию – то в данном случае названный сектор не ограничивался и не останавливался именно в личных выпадах. Они, не стесняясь, предъявляли претензии к тому же ведущему в том, что он не прерывает экспертов, дающих негативное заключение по их позиции, в ответ на что Кучерена лишь давал им понять, что сам относится к выступлениям таких экспертов, как не заслуживающим внимания и призывает также относится и остальных.

Особое недовольство «либералов» вызывали выступления тех экспертов, в заключениях которых содержались утверждения, что МВД должно пресекать любые действия, имеющие антиконституционную направленность и что призыв к свержению (пусть и путем «оранжевых» технологий) конституционных органов власти является антиконституционным, равно как и действие подобного рода на всех этапах своего осуществления. В ответ на это они заявили, что заключение о необходимости пресечения таких действий – является пропагандой «государственного экстремизма». Причем, как только псевдолибералы поняли, что хотя ведущий и старается свернуть экспертные выступления, неблагоприятные для данной стороны, но они все больше оказываются не в их пользу – они стали просто покидать зал, уже не интересуясь ничем, что может быть сказано в ходе вступлений.

Понятно, что в демократическом обществе могут и должны быть представлены разные точки зрения и разные оценки тех или иных политических событий. Но прошедшее в Общественной палате шоу, показательно тем, что, во-первых, продемонстрировало, насколько люди, объявляющие себя приверженцами либерализма, оказываются нетерпимы к любой точке зрения, отличающейся от их позиции, а во-вторых, показало, с каким благоговением к ним относятся определенные представители элиты.

Строго говоря, конечно, современное российское общество далеко от того, чтобы считаться демократическим. Оно является довольно мягким и щадящим авторитаризмом. Но, во-первых, на самом деле одним из главных носителей и пропагандистов этого авторитаризма является даже не столько власть и ее силовые структуры, сколько именно носители «квазилиберализма». Во-вторых, именно тогда, когда власть в силу тех или иных причин начинает в той или иной степени учитывать сомнения и ожидания большинства, именно тогда определенная часть элиты и политического класса начинает усиленно обвинять ее в тирании.

И, если уж на то пошло, то все майское политическое напряжение в Москве было вызвано простой вещью: тем, что 7 мая Путин собирался подписать — и подписал, среди прочих, указ, выводящий сырьевой сектор, оборонный сектор и естественные монополии из-под действия программ о приватизации. Хотя большая часть тех, кто принял участие в «протестных акциях» искренне не думала, что она используется теми, кого это решение лишило ожидаемой добычи, совсем не в тех целях, ради которых сами они шли на митинги.

Но особо важно и другое – показательная позиция Кучерены. Показательна именно как факт постоянного поощрения элитой именно «фундаментально рыночного» коллаборационистского течения в политической жизни России.

Да, в России – авторитаризм. Но если в условиях авторитаризма две недели в городе проходят малочисленные, но упорные акции «протеста», а в Общественной палате представители политической элиты, по сути, поощряют тех. кто их проводит и организует – значит это просто нужно кому-то на высшем уровне власти. А люди, подобные тому же Кучерене, занимают свою позицию даже не потому, что сочувствуют «оранжевым» – а просто потому, что боятся. Боятся как оказаться не на стороне победителя, так и попасть в фокус информационного террора коллаборационистов, который они, не стесняясь, используют против своих оппонентов. А также потому, что внутренне, ментально, они ощущают этих самых коллаборационистов близкими себе по духу, по образу жизни, по классовой принадлежности.

У народа же конечно есть право на свержение угнетающей его власти. Только, во-первых, именно у народа, а не у клиентуры элитных кланов. Во-вторых, если ты намерен свергнуть власть – как минимум не делай вид, что ты этого не делаешь. И если в ответ власть (пусть самая плохая) вместо того, чтобы сдаться без боя наносит тебе удар – не делай вид, что ты был мирным прохожим и не жалуйся на ее действия.

И уж если на то пошло – законны любые действия власти, направленные за защиту избранных большинством органов власти