В 2011 г. Палестина подала заявку на полноформатное членство в Организации Объединенных Наций. Широкая международная поддержка этого шага вынудила США заявить о своей решимости использовать право вето в Совете Безопасности.
Тем временем тупик в палестино-израильском диалоге и по-прежнему хрупкий мир между ФАТХ и ХАМАС не обещают скорого прогресса ни во вступлении Палестины в ООН, ни в реальном госстроительстве на оккупированных территориях.
23 сентября 2011 г. президент Палестинской национальной автономии (ПНА) М. Аббас передал в ООН заявку Палестины на полноправное членство в этой организации. На тот момент, по разным данным, Палестинское государство уже признали от 110 до 130 членов ООН. Чуть позже, в ноябре 2011 г., Палестина стала 195-м полноправным членом ЮНЕСКО.
Пройди заявка палестинцев через Совет Безопасности и попади она на рассмотрение в Генеральную ассамблею, за нее с большой вероятностью проголосовали бы необходимые две трети членов ГА. Чтобы не допустить такого сценария, США были вынуждены объявить о том, что наложат вето на возможное положительное решение Совета Безопасности по этому вопросу. Об этом президент США Б. Обама лично сообщил М. Аббасу.
Промежуточные результаты процесса вступления Палестины в ООН демонстрируют растущую поддержку палестинцев по всему миру. Вместе с тем отсутствие членства в ООН – не единственное и не главное препятствие, стоящее перед Палестинской государственностью.
Новое государство – старые проблемы
Существует еще несколько групп фундаментальных проблем, которые ПНА пока не в состоянии решить. Прежде всего, это проблемы социально-экономические и институциональные, а также «дефицит безопасности» и высокая зависимость Палестины от изменчивой региональной конъюнктуры.
Если говорить об экономике, то, на первый взгляд, по объему ВВП на душу населения (2900 долл. в 2008 г.) и уровню бедности (в 2009 г. 22% населения ПНА проживало за чертой бедности) Палестина выглядит лучше многих арабских стран.
Однако проблема автономии – не в абсолютных показателях, а в чрезвычайно неустойчивой макроэкономической динамике. Хозяйственная жизнь оккупированных территорий полностью зависит от внешней, в том числе политической, конъюнктуры.
Так, если в 1994–1999 гг. (на фоне «процесса Осло») объем ВВП на душу населения Палестины постепенно увеличивался, то в 2000–2007 гг. (вторая интифада, блокада сектора Газа и т.д.) наблюдалось стремительное сжатие местной экономики.
В результате на уровень 1994 г. подушевой ВВП ПНА вышел лишь в 2009 г.
В особенно непростой ситуации находится сектор Газа. По состоянию на 2011 г., местный ВВП на душу населения был все еще на 35% ниже уровня 1994 г.
И в Газе, и на Западном берегу все эти годы наблюдался быстрый рост населения. Если в 1994 г. население Палестинских территорий составляло 2 млн 366 тыс. человек, то в 2010 г. – уже 4 млн 152 тыс.
Такая демографическая динамика вкупе с упомянутыми экономическими проблемами провоцирует рост безработицы. В 2009 г. она составила 24,5% трудоспособного населения ПНА. Среди молодежи этот показатель еще выше – 29% в 2011 г.
В результате многие палестинцы вынуждены искать заработок за границей, в первую очередь – в Израиле. Денежные переводы из-за рубежа (около 400 млн долл. в 2005 г.) продолжают играть важную роль в жизни палестинцев.
Экономический кризис 2000-х годов привел к разбалансированности бюджета ПНА. В бюджете 2008 г. расходные обязательства автономии на 60% превысили сумму доходов. Покрыть этот дефицит могла только массированная иностранная помощь. По решению стран-доноров, принятому на конференции в Париже в декабре 2007 г., Палестине в 2008–2010 гг. предоставлялась международная помощь, эквивалентная 7,7 млрд долл.
Таким образом, выплата зарплат госслужащим, сотрудникам органов безопасности, выполнение социальных обязательств автономии сегодня целиком зависят от регулярных дотаций из-за рубежа.
При этом страны-доноры регулярно используют вопрос о предоставлении дотаций в качестве инструмента давления на палестинцев. Так, в ответ на решение М. Аббаса подать заявку на вступление Палестины в ООН Конгресс США заморозил перевод автономии 200 млн долл. помощи.
В этих условиях говорить об экономической состоятельности и самостоятельности Палестинского государства по-прежнему сложно.
Институциональная незрелость и «дефицит безопасности»
Не менее важной группой проблем, стоящих перед Палестиной, являются проблемы институционального характера.
По состоянию на 2012 г., в ПНА не сформированы действенные институты государственной власти, отсутствует необходимая законодательная база, устоявшиеся управленческие практики.
Проблему институтов особенно наглядно продемонстрировали последствия парламентских выборов 2006 г., победу на которых одержало движение ХАМАС.
Высокая политическая конкуренция между ФАТХ и ХАМАС привела не к прогрессу, а скорее к регрессу палестинской государственности, фактически способствовала началу гражданской войны, общественному и территориальному расколу автономии (на хамасовский сектор Газа и фатховский Западный берег), который до сих пор так и не преодолен.
Можно констатировать, что после выборов 2006 г. автономия пребывает в состоянии перманентного внутриполитического кризиса.
Этот кризис периодически обостряется, после чего предпринимаются попытки его преодоления. Последняя из таких попыток датирована декабрем 2011 г., когда М. Аббас и И. Хания подписали в Каире соглашение о национальном примирении. Однако негативный опыт предыдущих попыток ставит под сомнение прочность этого согласия.
На «дефицит» внутренней безопасности накладывается «дефицит» внешней. Здесь можно выделить два аспекта – тупик в диалоге с Израилем и влияние турбулентной ситуации в соседних арабских странах.
На сегодня палестино-израильский диалог фактически прекращен. Мирный процесс заморожен. Попытки усадить палестинцев и израильтян за стол переговоров не дают результатов.
Израиль продолжает развитие поселений за пределами границ 1967 г., не обращая внимания на почти уже ритуальную критику мирового сообщества.
Так, властями Иерусалимского округа в декабре 2011 г. был утвержден план строительства 130 домов в районе Гило. В апреле 2012 г. официальный статус был присвоен еще трем израильским поселениям на Западном берегу, ранее считавшимся незаконными.
Перспективы выхода из тупика, прогресса в решении ключевых вопросов палестино-израильского урегулирования (об Иерусалиме и о границах 1967 г.) не просматриваются.
Еще один фактор, подрывающий безопасность автономии, – ее традиционно высокая зависимость от ситуации в соседних арабских странах. Крупнейшие из них – Египет и Сирия – в 2011 г. погрузились в пучину «арабской весны». Неопределенность там пока еще не начала транслироваться на палестино-израильский контекст. (Скорее наоборот, позитивный опыт движения ХАМАС, в свое время выигравшего выборы в ПНА, сегодня вдохновляет египетских и сирийских исламистов.) Однако в какой-то момент такая «трансляция» обязательно начнется. С высокой вероятностью результатом «арабской весны» станет усиление в регионе враждебных Израилю исламистских сил.
Приблизить Палестину к ООН или к компромиссу с Израилем новые региональные тенденции вряд ли способны. Скорее речь может идти о новом витке конфронтации и об усугублении «дефицита безопасности» в Палестине.
Рост симпатий продолжается
Все эти и многие другие проблемы, как ни странно, почти не имеют отношения к перспективам дальнейшего расширения круга стран, признавших Палестинское государство.
В конце 1980-х годов только что провозглашенное Государство Палестина признали арабские страны, а также большая группа стран соцлагеря и участников Движения неприсоединения.
Палестинское государство признал и Советский Союз, правопреемницей которого, в том числе и в этом вопросе, является Российская Федерация.
В разгар баталий вокруг вступления Палестины в ООН министр иностранных дел России С. Лавров четко сформулировал российскую позицию. Она заключалась в том, что для России вопрос о статусе Государства Палестина давно решен, и решен положительно. Заявил С. Лавров и о поддержке палестинской заявки на вступление в ООН, акцентировав внимание на необходимости возобновления палестино-израильских переговоров.
В 1990-х – начале 2000-х годов процесс признания продолжался, распространившись, в том числе, на Латинскую Америку.
В настоящее время самым перспективным «фронтом работ» в этом плане является Европа.
Идея признания Палестинского государства пользуется широкой поддержкой европейских политиков, экспертов и интеллектуалов.
Доказательством такой поддержки стало, к примеру, триумфальное выступление М. Аббаса на сессии ПАСЕ в октябре 2011 г., по итогам которого парламентарии призвали европейские правительства, в том числе представленные на тот момент в Совете Безопасности, поддержать заявку палестинцев на полноправное членство в ООН.
В ноябре 2011 г. произошло и долгожданное признание Палестины первой западноевропейской страной – Исландией.
Распространению этой «моды» на Евросоюз, очевидно, помешали, во-первых, стремление ЕС демонстрировать единодушие хотя бы по некоторым внешнеполитическим вопросам, которое в палестинском случае достигнуто не было, а, во-вторых, глубокий кризис в еврозоне 2011–2012 гг., отодвинувший внешнеполитическую проблематику на задний план европейской повестки.
Тем не менее можно ожидать, что по мере возрождения интереса к вопросам внешней политики в Брюсселе и других европейских столицах вновь вернутся к палестинской проблеме. К этому их будет подталкивать и симпатизирующее палестинцам общественное мнение.
Дрейф Европы в сторону пропалестинской позиции означает дальнейшее укрепление лагеря сторонников независимости и ООНовского статуса для Палестины.
Таким образом, Палестинская государственность в настоящее время развивается по двум расходящимся векторам. Симпатии и готовность международного сообщества признать ее растут. При этом степень институциональной, внутриполитической и социально-экономической готовности к ней самой Палестины не увеличивается.
В этой ситуации Палестинское государство, скорее всего, продолжит наращивать формальные атрибуты независимости. Со статусной и психологической точек зрения этот процесс в состоянии отчасти компенсировать палестинцам нерешенность их внутренних проблем.