Восточная Ливия грозит центральным властям заблокировать поставки нефти. Сепаратисты Киренаики выдвинули к ПНС политические требования, перекрыли движение по прибрежному шоссе — главной магистрали, соединяющей восточную Ливию с Триполи. Кто захватывает ливийскую нефть, вместе с Накануне.RU анализирует руководитель Института стран Ближнего Востока Евгений Сатановский.
Заблокировавшие шоссе между Сиртом и Бен Джавадом боевики требуют от ПНС и правительства согласиться на равное число мест в парламенте для всех трех исторических регионов страны- Киренаики, Триполитании и Феццана.
Ливийская проправительственная газета «Libya Herald» отмечает, что дорога была перекрыта боевиками «военного крыла самозванного Переходного совета Киренаики». Возглавляющий его Хамед аль-Хасси заявил, что его люди пока просто заблокировали магистраль, но если ПНС не примет их требования, бывшие «повстанцы» двинутся к нефтеперерабатывающему заводу в Рас-Лануфе и нефтяным объектам в Бреге, чтобы полностью прекратить поставки нефти.
Ранее, 6 марта 2012 года, «Конгресс народа Киренаики», собравшийся в Бенгази, заявил о создании «союзного федеративного района Барка (Киренаика)» и формировании автономных органов власти, включая МВД и министерство нефти. Переходный совет возглавил Ахмед аз-Зубейр ас-Сенусси, являющийся также членом ПНС Ливии. Тогда же глава Переходного национального совета Ливии Мустафа Абдель Джалиль выступил с угрозой применить военную силу против Киренаики. На территории Барки (Киренаики), в восточной части Ливии, проживают около 2 млн человек, что составляет примерно треть населения страны. Здесь же сосредоточены 80% национальных запасов нефти.
Вопрос: Евгений Янович, как прокомментируете угрозы сепаратистов Восточной Ливии перекрыть поставки нефти?
Евгений Сатановский: После свержения правительства Каддафи гражданская война в Ливии перетекла в вялотекущую фазу групп, группировок, полевых командиров, племенных формирований по принципу «все против всех». Это ливийский террариум «единомышленников» с перегибами властных полномочий в рамках того метода, какой принят на Ближнем и Среднем Востоке – если не зарезал, то шантажировать. Я полагаю Ливию страной, которая страной быть перестает, если еще не перестала. Сепаратисты Киренаики логично развивают именно это направление движения Ливии от статуса страны к статусу просто территории.
Вопрос: Все идет к тому, что Восточная Ливия получит обособленные права и отделится?
Евгений Сатановский: Все идет к тому, что там каждый делает то, что хочет. А ситуация с местными полевыми командирами, альянсами, племенными шейхами напоминает ситуацию после свержения императора Николая и гражданской войны в России. Самарское правительство, Сибирское правительство, Донбасское правительство и все остальные автономии, кого только кто может прирезать и кто как может договориться с очередной Антантой или с японцами. Ничем это не отличается. Как там дальше Ливия будет разваливаться – это зависит не только от Киренаики. Бенгази испокон веку был сепаратистским анклавом и просто спровоцировал в данном случае распад страны, который является только вопросом времени, если не придет новый Каддафи из Триполитании, или новый король Идрис из Киренаики и не объединит страну, задавив всех своих оппонентов, но это вряд ли. Из Феццана, кстати, вряд ли кто-то, кроме «Аль-Каеды Магриба», может прийти.
Вопрос: В итоге кто захватывает ливийскую нефть? Причастны к этому западные структуры, китайцы, или это все внутренние межплеменные разборки?
Евгений Сатановский: Я не большой сторонник теории заговора, я полагаю, что вопрос захвата нефти – вопрос племенных формирований, которые контролируют терминалы, месторождения и трубы между ними. Это своего рода племенные альянсы. Они нефть все равно продают кому-то. Ее продавал Каддафи, ее продают без Каддафи. Захватывать нефть непосредственно на земле никому не нужно, это все давно устаревшие теории 70-80-годов или, если угодно, 20-х, 30-х и 40-х годов, когда в последний раз нефть захватывали именно в том контексте, в котором мы об этом говорим до сих пор. Местные аборигены этим всем занимаются исключительно. А у кого там закупает Запад или Китай эту нефть – у черта, дьявола или у мисуратской бригады – это уже совершенно неважно. Купят у любого. А любой любому продаст, та же самая «Аль-Каеда» американцам – с удовольствием, а заработанные деньги частично использует против них, но «бизнес есть бизнес».
Вопрос: Но тогда в чем был смысл нефтяного передела в Ливии в современном варианте?
Евгений Сатановский: Современный вариант состоит в том, что Лига арабских государств хотела уничтожить Каддафи физически после оскорблений, нанесенных лично эмиру Катара, лично саудовским монархам. Плюс – уничтожить Ливию как светское государство, боровшееся с радикальным исламом в рамках установления на Среднем и Ближнем Востоке исламистского халифата, что она и делает, эта ваххабитская ось, в Тунисе, Ливии, Египте. Западные коллеги хотели отбить деньги, выданные обещания вроде обещаний французов отдать треть нефтяных концессий, и доказали тем самым, что никакой тактики, а тем более стратегии у них на Ближнем Востоке нет. Открыть дороги власти «Аль-Каеды» второй раз за три десятилетия – это совершенно удивительная вещь. Каддафи нет, и выясняется, что те, на кого они поставили – это радикальные исламисты.
Вопрос: Выходит, что 80% запасов нефти, сосредоточенных в Киренаике, и события, происходящие там, оказались делом десятым?
Евгений Сатановский: Вы знаете, в Чечне тоже много нефти, но, согласитесь, что первая, что вторая война, правда ведь, не из-за нефти шла? Во всяком случае, и Дудаев, и Масхадов, и Кадыров, и Яндарбиев занимались совершенно другими вещами, помимо нефти. А есть масса регионов в Ливии, где нефти нет. Если вы захватываете территорию, то вы сами решаете, зачем она вам нужна. Можете печатать деньги, а если там еще есть нефтяные запасы – то все становится совсем прекрасно.
Вопрос: Как оцениваете требования сепаратистов Киренаики? Почему, действительно, месте в парламенте распределены неравномерно?
Евгений Сатановский: Посмотрите на законодательство Ливии, и вам все станет ясно. Когда Каддафи свергал короля Идриса, база которого была в Киренаике, соответственно, он проводил определенные телодвижения. Места в парламенте распределяются ведь не пропорционально запасам нефти, а по населению страны. Даже по нашей стране – у региона нефти нет, а представительство в парламенте есть. Москва не добывает нефть, но почему-то у нее довольно много депутатов в Госдуме. Значит ли это, что москвичей оттуда надо выгнать, а все, кто там будет сидеть, должны быть из Ямала, Чечни и так далее? Почему то, что адекватно для России, Франции, Великобритании и всех других стран с демократическим устройством, для Ливии должно быть пропорционально запасам нефти? Это логика для малонаселенного региона, которые хотят повыеживаться и использовать инструмент для шантажа.
Вопрос: То есть, дело в численности населения? В таком случае, стоят ли за этими «выеживающимися», как Вы говорите, шантажистами террористические движения, та же «Аль-Каеда»?
Евгений Сатановский: «Аль-Каеда» имеет достаточные плацдармы и в той же Киренаике, но это надо смотреть, кто к кому приписался. Ливийцы когда действовали в «Аль-Каеде», то это не сделало их членами «аль-каедистского интернационала» без привязки к собственным интересам. Кто-то имеет свои синуситские направления, кто-то – салафиты, кто-то – в «Аль-Каеде Магриба». Какая разница, если это все равно ливийцы? Так же и в Йемене — там огромное количество людей, которые воспринимаются американцами исключительно через призму «Аль-Каеды», но одновременно представляют те или иные племенные союзы. Нельзя на Ближнем Востоке отделить одно от другого. Та же самая маленькая Дерна дает большое количество волонтеров в «Аль-Каеду». И, вернувшись из Афганистана, где примерно тысячу человек в годы войны с нами составляли ливийские бригады (а это очень много ), эти люди говорят: «Мы – «Аль-Каеда»». Но от этого они от этого не перестают быть уроженцами Дерны, тех или иных семейных кланов. В данном случае какая разница? Там очень силен радикальный исламизм, особенно в Киренаике. Обычная стандартная смесь организаций и кланов.