Присутствие в качестве гостя на восстановительно-объединительном съезде Республиканской партии России—Партии народной свободы (РПР-ПАРНАС) дало мне повод задуматься о нескольких важных вещах.
Наше недавнее прошлое
Как известно, Республиканская партия была создана аж в 1990 году, еще в эпоху горбачевской перестройки. В те времена политической элитой овладело чувство демократического романтизма. В рядах КПСС началось брожение, которое, в конечном счете, дало нам первого президента России Бориса Ельцина и многих его соратников. Основатель Республиканской партии Владимир Лысенко был, как известно, преподавателем научного коммунизма в Московском авиационном институте.
Такого рода «родимое пятно» во многом предопределило очень высокую степень демократического радикализма тогдашней эпохи — хотелось поскорее избавиться от опостылевшего прошлого. И действительно, 1990-1993 годы, пожалуй, практически единственный период в истории России, который с полным правом может называться демократическим: честные выборы, свободные СМИ, Верховный совет как место для дискуссий, массовая смена лиц на всех руководящих должностях в центре и на местах, эйфория от сотрудничества с Западом. Республиканская партия принимала во всех этих событиях самое активное участие.
Казалось еще немного, и Россия станет частью цивилизованного сообщества.
Однако события октября 1993 года, а потом последовательное перерождение режима из младореформаторского в полуавторитарный этот процесс остановили. На первый взгляд это было малозаметно: в 2000-х вроде бы продолжала функционировать рыночная экономика, росло благосостояние населения, осуществлялись вроде бы демократические процедуры, оставались открытыми границы, в отдельных СМИ можно было критиковать власть. Признаем факт: политическая элита, за редким исключением, с этим смирилась. Да, продолжали действовать вроде бы оппозиционные партии (например, КПРФ), но их активность была строго дозирована, то ли по договоренности с политическими управленцами из Кремля, то ли по собственной инициативе, напоминающей самоцензуру.
А тут еще начался вал «сурковской пропаганды» о «лихих 90-х», который сделал свое дело: признаваться в том, что ты «демократ первой волны», который, кстати, ничего не получил в виде теплых мест или выгодных бизнесов, означало навесить на себя ярлык «городского сумасшедшего». И мне кажется, что Республиканской партии, руководители которой как раз несли это знамя романтической эпохи начала 90-х, здорово повезло, когда власти в 2007 году ее закрыли. Конечно, с точки зрения чисто партийной жизни, это был мощнейший удар, юридически — это было нарушение тогдашнего законодательства (что и признал Европейский суд). Но посмотрите на судьбу СПС, а затем «Правого дела», которых не лишали регистрации.
Наше сложное настоящее
Республиканцы начинают свою деятельность в очень непростых для них условиях.
С одной стороны, ценности демократии и свободы снова весьма популярны. Но с другой — проснувшееся гражданское общество шарахается от любых действующих партийных структур, не без основания считая, что они явные или скрытые коллаборационисты. При этом «рассерженные горожане» в своей массе не приемлют и радикалов, которые допускают мысль о штурме Кремля, и других подобных вещах.
Казалось бы, у Республиканской партии, которая пять лет просто не существовала, в этих условиях есть хороший шанс. Но чтобы им воспользоваться, нужно доказывать, доказывать и доказывать делом: Владимир Рыжков со товарищи все эти годы в установленные властью правила не играли.
И действительно, есть Партия народной свободы, которая так и не получила регистрацию, а сейчас объединилась с республиканцами. Но и у нее есть очевидный изъян: постоянные внутренние конфликты, регулярно выплескивающиеся на публику все эти годы. «Сурковская пропаганда» умело раздувала эти вроде бы естественные процессы в стане демократов и насаждала тезис: эти хлюпики-либералы вечно цапаются между собой, борясь за посты. Ну и конечно: если дать им власть, они быстро забудут о своих принципах и начнут действовать ровно так же, как и нынешние жулики и воры.
Чтобы РПР-ПАРНАС органически вписалась во вновь формирующуюся политическую конфигурацию, нельзя забывать обо всех этих наслоениях в нынешнем общественном сознании, весьма подвижном и противоречивом.
Наше успешное будущее
Михаила Прохорова сейчас критикуют за весьма экзотическую конфигурацию его партийного проекта. Мне кажется, некая разумная мысль у него есть. Люди уже не приемлют традиционного для 90-х годов партийного построения: лидер или группа лидеров (весьма напоминающих капээсэсное политбюро), ведущие за собой массы рядовых членов. Это, кстати, предопределяет совершенный в своем роде архаизм «Яблока», которое превратилось в замкнутую политическую секту. Конечно, Михаил Прохоров бросился в другую крайность, совсем обезличив свою будущую партию, — но это его проблемы, решить которые он, скорее всего, не сможет. Я же возвращаюсь к РПР-ПАРНАСу.
1. Нужно не бояться давать приют новым героям, которые появляются у нас на глазах буквально по всей стране, оказывая им максимальную поддержку и выдвигая на любые позиции, в том числе руководящие. Как мне кажется, необходимо уже через 1-2 года радикально обновить все руководящие органы партии, включая ее сопредседателей. «Старой гвардии» этого не надо бояться: обеспечив передачу в новые руки ценностей свободы и демократии, они не выпадают из обоймы, продолжая активно работать внутри партии, участвуя в выборах и т.д.
2. Сейчас крайне важно расширить и идеологическую базу РПР-ПАРНАСа. Зацикливаться на чистом либерализме — значит (при всем моем уважении к этому политическому течению) резко ограничить свободу маневра. Партия на данном этапе должна стать приютом для всех, кто разделяет главные ценности — свобода и демократия, чистые руки и безупречная репутация. В каком-то смысле это эстетическая платформа для совместной работы. Делиться сейчас по углам — например, «левый» или «правый» центр — просто несвоевременно, потому что общество фактически хочет вернуться к тому романтическому периоду, который мы переживали в начале 90-х годов. Да, недоиграли мы в те игры. Недаром уличные шествия и митинги, а также жужжание на кухнях и в Интернете так напоминают именно тот период.
3. И последнее. На съезде некоторыми выступающими было правильно подмечено: несмотря на относительно прочную макроэкономику, в стране нарастают социальные проблемы. Тут и ЖКХ, и образование, и здравоохранение. Дело ведь не в каких-то концептуальных вещах, понятных только специалистам (а губительная институциональная отсталость социалки им очевидна), а просто в конкретных житейских проблемах конкретных групп людей. Я уж не говорю о коррупции, которая заползла во все поры нашей жизни и гробит любую предпринимательскую инициативу малого и среднего бизнеса. Этим РПР-ПАРНАСу надо заниматься в текущем режиме, оказывая всевозможную помощь в, казалось бы, мелких конфликтах, которые не носят «право-левого» характера. Только так потом можно будет рассчитывать на успех на муниципальных, региональных и даже федеральных выборах. Именно через эту деятельность у партии и появляется возможность не просто восстановиться, но и реально обновиться.
Если перечисленные выше три условия будут реализованы, то у второй волны демократического движения, формирующейся на наших глазах, есть хороший шанс на конечный успех.