Общие впечатления от общения с побывавшими недавно в Сирии, мягко говоря, не радужные. Обстановка — как принято говорить, оперативная — существенно ухудшилась. Поток оружия из-за границы превышает все мыслимые пределы. Даже то количество, что перехватывается, огромно. При этом армия перехватывает очень незначительную часть того, что идёт потоком.
Армия во многих случаях охраняет саму себя, причем далеко не всегда делает это хорошо. Система блок-постов не выстроена до конца, поэтому дороги на большом протяжении попросту не контролируются. Вне дорог ситуация еще хуже. Потери среди военнослужащих существенно возросли — причем речь уже не идет даже о соотношении 1:1, оно значительно выше в пользу боевиков.
Боевики, понимая, что армия очень неохотно без прямого приказа входит в населенные пункты, действуют предельно цинично — захватывают небольшие городки и деревни, ведя оттуда налеты на блок-посты и места дислокации армейских. В случае, когда их все-таки выбивают, убивают местных жителей — вероятно, зная поименно сторонников режима, снимают трупы и немедленно выдают их за жертвы кровавого режима.
При этом, если у армии получается перехватывать колонны боевиков на марше, она все-таки оказывается способной наносить тяжелое поражение противнику за счет превосходства в технике и вооружении — один налёт ударного вертолета на днях на северо-западе Сирии уничтожил просто огромное число боевиков, просочившихся через границу и двигающихся по направлению к населенному пункту.
Говоря иначе, отказ властей от плана Аннана до сих пор не произошел — они медлят с отданием приказов, непозволительно долго реагируют, не дают армии четкие указания. Население постепенно начинает роптать на откровенную мягкость властей. Разговоры о том, что нужно действовать активнее и жестче, раздаются уже почти повсеместно.
Несмотря на то, что среди бандитов довольно много сирийцев из числа криминальных элементов, доля иностранцев очень существенно возросла. Ливанцы, иорданцы, ливийцы, иракцы — для нас отличить их от натуральных сирийцев сложно — но сами «местные» прекрасно понимают, кто есть кто. Уже поэтому население вполне адекватно восприняло слова Асада об иностранной агрессии — по сути, так дела и обстоят.
Очень велики опасения по поводу «сдачи» Россией Сирии. По сути, большинство понимает, что отказ России от активной защиты и «умывание» ею рук психологически переломит ситуацию просто немедленно.Поэтому надежда на русских крайне велика — хотя бы на их дипломатическую поддержку.
Наконец, чисто психологически население еще не перестроилось и до сих пор не убедило само себя в том, что идет война. Расслабленность очень заметна.
Еще один крайне тревожный фактор. Начался отстрел высокопоставленных военных и чиновников. Причем ряд терактов выбивается из общего ряда — крайне профессиональные убийства с использованием очень нетривиального оружия — с тепловым наведением, к примеру. На днях был убит высокопоставленный военный на выезде из дома. Три выстрела — два трупа. Стреляли не через окна автомобиля, а через двери, крайне профессионально. Очень профессионально была проведена сама засада, отход и судя по всему, разведка и подготовка.
Так что ухудшение обстановки явно налицо. Слова Лаврова о том, что она явно предкатастрофическая — вполне адекватны происходящему. Проблема, как всегда, в колебаниях и неумелом руководстве — организационно и армия, и спецслужбы вполне справляются в эпизодах, когда получают право на оперативное реагирование.
Выход — в консолидации руководства и жестком управлении. Мероприятия, которые требуется проводить для существенного изменения обстановки в лучшую сторону для властей, вполне понятны — организация сплошной системы блок-постов, перехват бандгрупп на марше, проведение зачисток в населенных пунктах, уничтожение агентуры противника. Эти мероприятия вполне по силам сирийцам, людей у них для этого более чем достаточно.
Российская помощь вполне может быть ограничена советниками с полномочиями принимать решения — довольно странно, что этот вполне напрашивающийся шаг до сих пор не сделан. Таковы первые впечатления об услышанном и просмотренном.