В последнее время, обсуждая новый законопроект про НКО, наша бравая в других случаях рукопожатица как-то теряется.
Не помогли ни истерики в стиле пенного патриотизма (не единожды пойманный на торговлишке Родиной Лев Пономарёв кричал, что не позволит ставить на себя позорное клеймо агента), ни весомые неприкрытые угрозы депутатам от г-жи Алексеевой (в народе ласково прозванной за кротость и доброту Людоедмилой) в стиле «чуешь, чем пахнет?»
Когда стало ясно, что и это всё не срабатывает, пришло время действий под ложным флагом, взятия заложников и ложных мишеней.
В качестве детишек и беременных женщин за неимением их на правовом поле битвы были избраны благотворительные фонды и организации, занимающиеся как раз правами детей и беременных, инвалидов и пр. на здравоохранение, на нормальную среду обитания и так далее. В частности, опять ко двору пришёлся фонд «Подари жизнь» Чулпан Хаматовой и Веры Корзун. Ещё пара фондов подвернулась, которые занимаются делом — лечат, помогают, и потому всем нормальным людям их жалко.
Приговорённые к «заклеймению» правозащитники и оппозиционеры ползают между ними и наклеивают на несчастных ярыки иностранных агентов, внушая им, что теперь вольной жизни пришёл конец, что за каждую копейку, цент или евроцент, полученный ими из за рубежа, их заклеймят агентами, что под политической деятельностью понимается всё, включая предложение поправок в таможенный и налоговый кодексы по прямой необходимости во ввозе лекарств, например, и так далее. А следовательно, нужно сплотиться вокруг правозащитников и иностранных агентов с целью не дать их в обиду — всё равно всем пропадать в случае поражения.
Попытались записать в будущие жертвы и РПЦ на том основании, что у Церкви есть зарубежные приходы.
Ход хороший. И прежде всего он хорош именно тем, что отлично показывает, с кем мы имеем дело. Методика — та же, что и у известного чеченского юриста и правозащитника Шамиля Басаева: занять роддом, выставить в окна ребятишек, врачей и рожениц, а любую попытку выкурить себя оттуда объявлять актом насилия и доказательством равнодушия государства к гражданам, проводя пропагандистскую работу среди заложников и пытаясь превратить их в своих союзников тщательно культивируемым стокгольмским синдромом.
Однако, понятно, что не сработает и это — закон не примут в таком виде, чтобы он мог быть использован товарищами правозащитниками как средство умножения агентов.
Так что же делать? Куда податься? Неужели же нет никакого выхода?
Свой вариант спасения от клейма «иностранного агента» предлагает отечественным правозащитникам маститый правозащитик и диссидент Александр Пинхосович Подрабинек. Его никто не помнит, поэтому напомню: это тот правозащитник, который пару лет назад узнал, что ветераны Великой Отечественной не любят антисоветчину, и уличил их в том, что они кровавая гэбня. А потом прятался от воображённой им мести путинских нашистов. Ну как же. Об этом ещё все московские СМИ писали, как о наводнении. Всё равно не помните? Ну и ладно.
Так вот. В своей статье на портале Грани.Ру он пишет: «Нас ставят перед выбором: или берите грант и записывайтесь в «агенты», или гранта не берите и отказывайтесь от проекта. Так ставят вопрос они. На самом деле свободного выбора здесь нет — и в том, и в другом случае мы подчиняемся противоправным требованиям власти. Свободный выбор выглядит иначе: подчиняемся мы таким требованиям или нет? Альтернатива, которую нам предлагает власть, надумана. Правильный выбор — грант берем, а в реестр «иностранных агентов» не записываемся».
Вот!
Примерно чего-то подобного я и ожидал. Не прошли даром уроки Л.Н.Щаранского: «Грабь! Бухай! Отдыхай!»
Оптимизм Александра Пихосовича впечатляет и внушает уважение — он призывает правозащитников к непримиримой подпольной борьбе за гранты.
Цитирую: «Да, НКО могут закрыть. Да, за неуплату штрафа могут отобрать загранпаспорт. Но вспомните, что ещё недавно, каких-нибудь тридцать лет назад, зарегистрированных НКО не было вообще, а загранпаспорта получали только немногие и по особому разрешению. Тогда за свободу и демократию платили тюрьмами и психбольницами, и шли на это добровольно. Правозащитные организации работали, несмотря на то что у них вовсе не было никаких грантов, и угрозы властей при этом в расчёт не принимались. А ещё раньше нашу свободу отстаивали на Гражданской войне, а потом в крестьянских восстаниях и партизанских движениях, и шли на это тоже добровольно, невзирая на власть, которая по жесткости была не чета нынешней».
При всем уважении к заслугам Александра Пихосовича — не могу отреагировать на его предложения с оптимизмом. Александр Пинхосович, на мой взгляд, не понимает одной важной вещи.
А именно: те диссиденты были воспитаны той властью и тем режимом. Именно поэтому они такие, как есть, — идейные борцы. Не случайно же главная дива демократии Валерия Ильинична Новодворская называет себя не иначе как Павкой Корчагным. Согласимся: стойкая тётка. О вменяемости говорить неуместно, но стойкость, бесстрашие и готовность пойти в лагерь за идею — налицо.
В условиях же общества потребления Павки не производятся — нет нужных для этого инструментов.
Поэтому я считаю, что и рецепт Подрабинека не сработает. И предлагаю нашим правозащитникам и диссидентам свою беспроигрышную стратегию борьбы с проблемным законом: гордиться.
Что плохого в том, чтобы быть агентом заграницы, если заграница — лучшее достижение в мировой истории? Что плохого в том чтобы быть агентом Запада — то есть носить на себе знак представителя демократии, свобод и прав человека? Как можно этого стыдиться? Звание агента Запада — не повод для стыда. Напротив — это повод для гордости. Как же просто теперь будет разбивать кремлевскую пропаганду о коварном и злопыхающем Западе, спасая именем Запада детей, защищая невинных, призывая милость к падшим, защищая слабых….
Кремль сам дал в руки правозащитникам и западникам козырь в руки.
Проблема только в одном: для того, чтобы этот козырь использовать, нужно действительно во всё это верить. А верят ли наши правозащитники в то, что Запад действительно цитадель всего благого, желает нам добра и содержит их именно из этих целей, — можно понять по их реакции на закон.