Не успела думская фракция «Единой России», проигнорировав возражения и поправки, в ударном порядке принять закон, ужесточающий правила проведения массовых акций, как последовали новые законопроекты: об объявлении НКО, получающих зарубежные гранты, и о возвращении в Уголовный кодекс.
Вал принимаемых «на ура» инициатив заставил некоторых наблюдателей вспомнить стихотворение «Кремлевский горец» Осипа Мандельштама: «Как подкову дарит за указом указ — кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз».
В этом же русле — возобновление уже прекращенного было Нажать расследования в отношении Алексея Навального, уход, а фактически, изгнание с телевидения Нажать Ксении Собчак и ряда либерально настроенных журналистов НТВ, ход процесса по делу Pussy Riot, который, по оценке адвокатов, вполне может закончиться приговором к реальным многолетним срокам заключения.
В понедельник Мосгорсуд рассматривал вопрос о дальнейшем пребывании участниц панк-группы под стражей. Накануне защитник Николай Полозов выступил с сенсационным заявлением: якобы по имеющейся у него достоверной информации девушек отпустят под подписку о невыезде. Но чуда не случилось.
Как говаривал политобозреватель Михаил Леонтьев, «тенденция, однако!».
Многие аналитики еще весной предполагали, что целью так называемой «медведевской политреформы» было сбить протестную волну накануне выборов, а после инаугурации Владимир Путин попытается править так, будто в стране ничего не изменилось.
Конец «оттепели»
По мнению экспертов, настроения бюрократии и актива «Единой России» лучше всего характеризуются словами: «Хозяин вернулся!». Медведев же, хотя формально и возглавил «партию власти», авторитетом в ней не пользуется и на ход событий не влияет.
«Очевидно, наступление идет, гайки закручиваются», — считает генеральный директор Совета по национальной стратегии Валерий Хомяков.
«Все говорит в пользу того, что Путин пока придерживается жесткой линии. Власть следует паханской логике: «зачморить фраеров», которые вдруг решили, будто имеют право голоса», — заявил Русской службе Би-би-си политолог фонда «Индем» Юрий Коргунюк.
«Раз в условиях реальной демократии Путин и «Единая Россия» неизбежно теряют власть, значит, остается уничтожать оппозицию, затыкать рты независимым СМИ, нагнетать псевдопатриотическую риторику и шпиономанию»
Дмитрий Орешкин, политолог
Аналитики указывают, что протестные настроения вызваны не столько какими-то конкретными действиями Кремля, сколько неприятием частью общества самой идеи неограниченной и несменяемой власти.
«Эпоха «тефлонового» Путина кончилась, к нему начали относиться критически, — замечает бывший член президентского Совета по правам человека Дмитрий Орешкин. — С точки зрения демократии, это естественно и неизбежно. Люди просто устают от одних и тех же лиц во власти, одной и той же риторики. Но в той системе ценностей, которую исповедуют «коллективный Путин» и сам Владимир Владимирович, ситуация приобретает кризисный характер. Раз в условиях реальной демократии Путин и «Единая Россия» неизбежно теряют власть, значит, остается уничтожать оппозицию, затыкать рты независимым СМИ, нагнетать псевдопатриотическую риторику и шпиономанию».
«Будь я советником Путина и «Единой России», я посоветовал бы им готовиться паковать чемоданы, — говорит Валерий Хомяков. — Побыть какое-то время в оппозиции, снова вернуться во власть, когда нынешняя оппозиция, в свою очередь, вызовет разочарование. Так живет весь цивилизованный мир. Но, судя по всему, о таком варианте в Кремле не хотят и думать».
Дмитрий Орешкин считает, что дело не только и, возможно, даже не столько в самом Владимире Путине, сколько в его окружении. С самим Путиным, уверен эксперт, даже в случае прихода к власти оппозиции ничего худого не случится: президент есть президент. А вот кое-кому из представителей «коллективного Путина» может, по выражению аналитика, «сделаться мучительно больно».
«Каждый фрагмент власти на своем уровне имеет большой или небольшой огородик, где собирает свой урожай, и расставаться с ним не хочет ни в какую», — говорит политолог Валерий Хомяков.
«Агенты» и «клеветники»
Авторы законопроекта о зарубежном финансировании НКО подчеркивают, что соответствующий документ является почти дословным переводом соответствующего американского закона.
«Во-первых, тот закон был принят в начале 1950-х годов¸ в разгар «холодной войны», в эпоху маккартизма, когда в США тоже было не самое светлое время, что признают сами американцы, — напоминает Валерий Хомяков. — Во-вторых, он фактически применяется только к официальным парламентским лоббистам, а не к правозащитникам или экологам».
Дмитрий Орешкин замечает, что слово «агент», по крайней мере, в русском языке, подразумевает отношения начальника и подчиненного, а российские правозащитники, по его словам, в услужение ни к кому не нанимались и делают исключительно то, что сами находят полезным и правильным.
«Кому больше нужны честные выборы и борьба с коррупцией в России — россиянам или Западу? — задает риторический вопрос политолог. — А почему Запад готов выделять на это гранты? Потому что демократическая страна так или иначе, через институт выборов, ориентируется на повышение благосостояния своих граждан, а не на гонку вооружений. А коррупция есть механизм перераспределения благ в обмен на лояльность и, следовательно, — инструмент укрепления авторитаризма».
«Власть будет продолжать делать глупости, а общество радикализироваться, и все будет только усугубляться»
Валерий Хомяков, эксперт
Многие оппозиционеры и правозащитники соглашаются с тем, что финансовая помощь из-за рубежа неизбежно создает негативный моральный фон для их деятельности. Лучше бы обойтись без нее. Но для этого нужно, чтобы отечественный бизнес мог без опаски поддерживать ту же ассоциацию «Голос». Слишком много в реальности примеров того, как предприниматели, «проявившие политические амбиции», разумеется, по чистому совпадению, немедленно становились объектом сугубого интереса «силовиков».
Не все однозначно и с «клеветой».
В демократических странах действуют весьма жесткие законы о диффамации.
Но, во-первых, такие случаи рассматриваются там как частные конфликты, а не дело государственного обвинения. Человек, считающий, что его оболгали, оскорбили и нанесли ущерб репутации, может подать гражданский иск и добиться публичного опровержения и денежной компенсации, однако в тюрьму за слова не сажают.
Во-вторых, защите подлежат честь и достоинство конкретных лиц, а не государственных органов, партий, социальных и возрастных групп. Заявления типа «наша полиция коррумпирована» неподсудны.
Но главное, слишком много оснований опасаться, что выбирать выражения придется только «клеветникам» Кремля и «Единой России», а, скажем, бездоказательно обвинять оппозиционеров в том, что они «продались забугорью» и Нажать ходят на митинги за
«печеньки» и дальше можно будет безнаказанно.
Молчание Медведева
У ситуации с законопроектом о «клевете» есть еще один немаловажный аспект.
Соответствующую статью убрали из УК меньше года назад по инициативе Дмитрия Медведева. Теперь депутаты от партии, которую он возглавляет, оказывается, считают то решение «ошибкой».
Нетрудно заметить, что слова «свобода» и «модернизация» последнее время исчезли из лексикона российской власти. Однако в данном случае налицо ревизия и без того небогатого «либерального медведевского наследия» уже не на уровне стилистики.
«Чем сильнее пресс, тем сильнее огонь под спудом тлеет и тем страшнее потом взрывается. История мстит тем, кто не извлекает из ее ошибок уроки»
Людмила Нарусова,
член Совета Федерации РФ
«То, что Медведев не является ключевой фигурой в системе власти — это банальность, — указывает Валерий Хомяков. — Все понимают, кто хозяин в доме. Поэтому так легко и быстро пленку отмотали назад. В законе о выборах губернаторов президентский фильтр заменили муниципальным, закон о выборах депутатов Госдумы приняли в таком виде, что вместо восстановления мажоритарных округов получилось непонятно что».
«Согласен Медведев с последними шагами «Единой России» или не согласен — его личное дело, — говорит Дмитрий Орешкин. — Главное, он согласился быть частью «вертикали» в надежде, что за хорошее поведение его опять назначат президентом в 2018 году. Именно назначат, потому что свободные выборы ему не выиграть. А сохранится ли к тому времени «управляемая демократия» и насколько обоснованна его надежда — время покажет».
Пессимистические прогнозы
«В той системе ценностей, которую исповедует лубянская политическая школа, нынешнему курсу нет альтернативы, — рассуждает Дмитрий Орешкин. — Уступить хоть в малости, значит дать понять, что есть смысл протестовать и требовать еще чего-нибудь. Надо сказать: «Ребята, все впустую! Сидите на кухне, клевещите из-под лавки, но слушать вас никто не намерен. Вы пустое место и звать вас никак». Эта демонстративная стратегия будет, как мне кажется, усиливаться».
«Страх у людей исчез. Если резьба сорвана, то, сколько ни закручивай гайку, эффекта не будет, — говорит Валерий Хомяков. — Боюсь, что ситуация тупиковая. Власть не прошла тест на гибкость и сообразительность. Она будет продолжать делать глупости, а общество радикализироваться, и все будет только усугубляться».
По мнению сенатора Людмилы Нарусовой — матери телеведущей-оппозиционерки Ксении Собчак, исторические параллели не внушают оптимизма.
«Чем сильнее пресс, тем сильнее огонь под спудом тлеет и тем страшнее потом взрывается. Николай I повесил декабристов, которые всего-то требовали Конституции и освобождения крестьян. Но на сцену вышли народовольцы-бомбометатели. Александр III провел контрреформы, сведя на нет демократию Александра II, и черносотенец Победоносцев, как Александр Блок писал, «над Россией простер совиные крыла» — появилось еще более разрушительное явление: революционеры-большевики. История мстит тем, кто не извлекает из ее ошибок уроки», — заявила она в недавнем интервью.