Власть, не способная удовлетворить основные запросы и ожидания общества, будет смещаться все более радикальной силой.
Говоря о левых политических движениях, принято считать, что левое в политике означает выбор демократии в противопоставлении ее автократии, выбор общественной собственности и планового производства в противопоставлении их частной собственности и рынку, выбор интернационализма в противопоставлении национализму. Одновременно считается, что левые политические силы всегда — за защиту социальных начал в противопоставлении их имущественной иерархии и социальному дарвинизму. На деле же это и так, и не так. Потому что главное здесь, в конечном счете, то, что левые – это партии движения, а правые – партии порядка. Быть правой политической силой – значит выступать за порядок и существующую иерархию. Быть левой политической силой – значит выступать за развитие и движение, но движение — вперед, к новым формам общественного устройства, при более или менее четком определении и понимании образа будущего, проекта общества, альтернативного сегодняшнему миру.
Хотя, в общем-то, на практике разработкой и реализацией таких идей и проектов будущего общественного устройства сегодня левые занимаются очень мало — и в мире в целом, и, особенно, – в России. В России сегодня практически полностью отсутствуют социальное проектирование вообще, интеллектуальный поиск нового общественного устройства, нового прочтения коммунистической теории, в частности. Левые в России сегодня заняты либо тем, что просят вернуть их в «Старое Доброе Советское Время», либо соглашаются его не возвращать, но – при условии реализации не менее, чем при СССР, масштабной социальной защиты населения в настоящем.
Левые настроения сегодня не ориентированы в будущее, левые организации не пытаются звать на борьбу за будущее, левые обществоведы (даже не получается назвать их «левыми интеллектуалами») не осуществляют поиск будущего.
Между тем, быть левой политической силой – вовсе не значит усиленно раздавать социальные пособия. Такие пособия во все времена раздавали и правые, чтобы сохранить за собой власть. Быть левой политической силой – вовсе не значит ограничиваться декларацией своей приверженности идеям справедливости. Во все времена не существовало такой несправедливости, которую ее адепты не провозгласили бы справедливостью.
Быть левой политической силой — значит не признавать то или иное сложившееся положение и устоявшийся порядок лучшим и совершенным из возможного. Быть левой политической силой — значит верить в человека, в его способность, будучи свободным, разумно решать свои проблемы. Быть левой политической силой — значит изначально принимать людей, как равных (даже относительно) от рождения по своим правам и потенциальным способностям.
Поэтому на деле полноценной левой политической силой является та, которая предлагает меры и действует ради установления такого социального и политического устройства, при котором люди сами могут решать свою судьбу в определении политического курса власти, контролируют власть, которая, в свою очередь, вырабатывает и предлагает меры для движения к более совершенному социальному устройству, дающему каждому человеку возможность полного и всестороннего развития, осуществляет и обеспечивает не гарантии порядка в обществе, а гарантии движения общества по пути исторического прогресса, гарантии развития общества в целях гарантий развития человека.
Это параметры выбора. А к чему склоняется в массе своей сегодняшнее российское общество?
Вот данные социологических опросов Левада-Центра последних лет. На вопрос о том, какую экономическую модель предпочитают россияне, 51% опрошенных ответил: модель, основанную на планировании и государственном распределении». 31% респондентов высказался в пользу модели, «основанной на рыночных отношениях и частной собственности».
Опрос на тему, что, по мнению граждан, следовало бы предпринять президенту и правительству, дал следующие результаты: «Жестче контролировать экономику и политическую жизнь в стране» – 63 % респондентов, «Предоставить людям свободу заниматься своими делами и следить только за тем, чтобы они не нарушали закон» — 28 %.
В 2009 году Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) сделал попытку сформулировать вопросы так, чтобы можно было доказать, что большая часть граждан России симпатизирует консерваторам и правым, однако в результате выяснилось, что 31 % опрошенных симпатизирует левым политическим силам того или иного направления (8 % респондентов поддерживали коммунистов, 3 % — социал-демократов, 20 % — сторонников сильного социально-ориентированного государства), тогда как рыночным фундаменталистам свои голоса отдали только 18 % респондентов, националистам – 4 %, «правозащитникам» — 4 %, традиционалистам – 4 %.
Схожую структуру приоритетов можно увидеть и при анализе взглядов граждан России на приоритетность гражданских прав. Согласно данным опроса Левада-Центра, на первом месте здесь — социальные, «левые» права: право на бесплатные образование и медицинскую помощь, на обеспечение в старости, при болезни (эти права сочли приоритетными 68 % опрошенных), право на хорошо оплачиваемую работу по специальности (51 %). А вот «либеральным», «правым» гражданским правам отдали предпочтение значительно меньше опрошенных россиян: право владеть собственностью поставили на первое место в списке приоритетов 33 % респондентов, свободу слова – 28 %, свободу вероисповедания – 15 %, право на получение информации – 14 %, право уехать из страны и вернуться – 13 %.
Еще более показательны в этом данные опроса Левада-Центра на тему политических взглядов россиян. О своей приверженности коммунистическим взглядам («прежде всего, необходимо соблюдать классовые интересы;
за государственную собственность на средства производства») заявили 18 % опрошенных, о приверженности социалистическим и социал-демократическим взглядам («государство должно обеспечивать социальную защиту населения
в условиях рыночной экономики») – 40 %, о приверженности национально-патриотическим взглядам – 12 %, о приверженности либеральным взглядам («за укрепление частной собственности и развитие рыночной экономики») — тоже 12 % респондентов.
Согласно данным опроса ВЦИОМа, посвященного отношению россиян к символам коммунизма (подразумевались советские символы), 65 % респондентов ответили, что символы коммунизма – это часть нашего достояния, и их надо сохранить, и лишь 20 % опрошенных заявили, что данные символы – это пережитки прошлого, и от них нужно избавиться.
Так что, наличие в обществе левого запроса очевидно. И кто бы ни выдвигал серьезную претензию на власть на следующем этапе развития страны, он будет вынужден ставить себя в рамки этого запроса.
Другое дело, что сила, которая сделает этот запрос своим знаменем, может в отсутствие полноценного левого политического субъекта оказаться по своей политической природе и изначальным установкам совсем не левой.
В прошлом решить вопрос о земле, о так называемом «черном переделе», в России могли и царь, и Столыпин, и Львов с кадетами, и Керенский с эсерами. Но, не решая его, они один за другим теряли власть, пока не нашлась та сила, которая взяла на себя смелость сделать это требование одним из ключевых пунктов своей программы действий, — большевики (другое дело, как они этот вопрос, в конечном счете, «решили»).
Есть основания полагать, что так же будет и сейчас: тот, кто выразит доминирующий общественный запрос, кто возьмет власть, опираясь на эти ожидания общества, но не сможет их в достаточной степени удовлетворить, будет смещаться все более радикальной силой. Время этого возможного круговорота во власти может варьироваться очень широко.
В любом случае определенным остается одно: стране нужна такая позиция, такое видение будущего и такой план, «концепт прорыва», который будет отвечать и ожиданиям общества, и задачам рывка в будущее, «опережающей модернизации», причем — не на рыночных, а на, скажем так, пострыночных началах, которые предполагают не краткосрочную мотивацию, связанную с относительно быстрым получением прибыли, а мотивацию долгосрочную, ориентированную, с одной стороны, на крупные вложения средств, дающих отдачу в стратегической перспективе, а с другой – на производство не в расчете на удачу и риск, как при рынке, а на выявленный и прогнозируемый спрос, на удовлетворение важнейших потребностей общества.
Повестку дня нужно определять самому обществу. И рассчитывать только на свои силы.