Не могу сказать, что сумел сам для себя разложить по полочкам окончательно то, что напишу ниже, однако общее представление постепенно проявляется, и после того, как оно относительно «уложилось», очень многие неясные и нелогичные до того события и факты стали выглядеть совсем иначе и складываться во вполне осмысленную картину.
Существует много (пожалуй, даже слишком много) теорий и гипотез, каким именно образом Соединенные Штаты будут выходить из того кризиса, который они привезли сами себе и всему остальному миру. Тем не менее при зачастую диаметральной разнице в подходах, авторы всех теорий вполне едины в двух весьма основополагающих моментах.
Первый заключается в том, что США будут выходить из кризиса и спасать себя исключительно за счет всего остального мира, при этом они постараются максимально «опустить» его весь до минимально возможного уровня.
Вторая точка общего консенсуса состоит в том, что выход из кризиса не будет эволюционным — он произойдет по принципу сдвига — то есть, накопление противоречий и кризисных явлений будет сознательно сдерживаться на критическом и закритическом уровне, после чего произойдет то, что происходит во время землетрясения — накопленная энергия высвободится практически одномоментно и будет направлена исключительно на разрушение.
На мой взгляд, происходящая сейчас на Ближнем Востоке «Арабская весна» выдохлась и переходит из фазы самопроизвольных массовых выступлений в фазу планирования классических индустриальных войн с мощной составляющей совершенно нового постиндустриального способа ведения войн, которые для краткости называют информационными.
В это понятие пока вкладывается слишком много разных смыслов, поэтому придется по ходу расшифровывать и обозначать, в чем новизна и в чем угроза такого способа ведения вооруженной борьбы.
Цель планирования и цель будущих и уже ведущихся войн — создание разорванного и расчлененного мира — причем не только в географических, но и ментальных, культурных и этических координатах. Все должны стать врагами всем — а задача победителя — постоянно подерживать слабейших, не давая усилиться их противникам. При этом «все» — это не просто разные страны и народы, речь идет о создании непримиримой вражды внутри них — с тем, чтобы обрушить само понятие государства, народа и нации.
Вечно такое состояние не может продолжаться по определению — и поэтому в период и на фоне всеобщей и максимальной хаотизации Соединенные Штаты должны будут решить все или почти все свои внутренние проблемы и выйти из этого цикла единственным структурированным и мощным в финансовом и военном смысле государством. Говоря иначе, цель — захват мирового господства и закрепление этого состояния на максимально длительный срок.
Эта цель вполне тривиальна и осуществлялась в истории не один раз — причем иногда и вполне успешно. Так что сходу отметать вероятность победы и создания очередной всемирной империи явно не стоит.
Однако это — стратегия. Конечная цель. На её пути стоят тактические задачи и оперативные решения, от реализации которых зависит и окончательный результат происходящего. Безусловно, что для нас этот сценарий неприемлем — мы (и не только мы) заплатим за него слишком высокую цену, чтобы безропотно и покорно идти на бойню с мыслью — а может, пронесет? Не пронесет.
«Арабская весна» во многом стала полевым испытанием новых и новейших технологий ведения войн нового поколения.
Учитывая, что наша очередь придет неизбежно, есть смысл оценить уже имеющиеся результаты именно с нашей точки зрения. Что грозит именно нам.
США взяли на вооружение в качестве нового Гитлера не личность, а массу. Массу, вооруженную идеей. Эта идея — совершенно извращенный ислам в его минималистической лайт-версии для тупых, оболваненных и нерассуждающих масс. Английский проект ваххабитского течения в исламе наконец выстреливает. Запускается в полный рост и сразу во всех направлениях. Трудно сказать, сколько здесь расчетливого планирования, сколько — стечения обстоятельств, однако объективный и субъективный факторы сплелись и взаимоусиливаясь, превращаются в ту волну, которая должна будет пройтись катком. Собственно говоря, вот именно здесь мы и подходим к нашей, сугубо конкретной российской ситуации.
(продолжение следует)