Приближающийся саммит АТЭС во Владивостоке и открытие федерального министерства по развитию Дальнего Востока РФ заставляют российское общество и бизнес-элиты иначе взглянуть на Сибирь и Дальний Восток, не как на далекий «форпост» или «периферию», а как на новый потенциальный центр развития страны.
Как связаны подготовка Форума, сибирско-дальневосточные реформы и азиатский вектор политики России? Поможет ли саммит развитию дальневосточных и сибирских регионов, или после его окончания все вернется «на круги своя»?
Сибирь и Дальний Восток. Путь в никуда?
Сибирско-дальневосточную экономику сегодня в России изучают и описывают исключительно под критическим углом. Эксперты подчеркивают застой, консервацию, деиндустриализацию и сокращение населения. Даются советы и рекомендации руководству, которые сводятся к двум основным идеям — необходимость использования внутренних ресурсов и инвестиций (строительство и модернизация инфраструктуры, ТЭК, меры по «сохранению» населения) и использование внешних стимулов и резервов передовых стран Азиатско-Тихоокеанского региона, включая китайский, японский, южно-корейский и пр. капиталы и технологии.
Идеи по сути правильные, но, как говорится, «сколько не говори халва, во рту слаще не станет». Несмотря на гигантские усилия федерального центра в последние годы, как в рамках подготовки к форуму АТЭС, так и в плане реализации федеральных программ развития Сибири и Дальнего Востока, ключевые негативные тенденции в данных регионах полностью сохранились, а отдельные и усилились.
Доля Сибирского и Дальневосточного Федеральных Округов в общероссийском валовом региональном продукте (ВРП) сократилась — с 16,4% (2001) до 16% (2011). Население продолжает убывать (с 19,2% до 17,9%). По данным ВЦИОМ до 40% жителей хотели бы уехать отсюда уже сегодня. По среднедушевым показателям Сибирский федеральный округ занимает последнее место среди 7 российских федеральных округов. Дальневосточный (справедливости ради) — третье.
Нефть не дает процветания. Что такое «сибирский стандарт» жизни?
Часть экспертов считают, что спасение в углеводородных (энергетических) богатствах Сибири. «Их активное освоение, отмечают они, — единственный для сибирских регионов и их жителей выход для подъема уровня жизни». Однако факты говорят об обратном — в 2008 г., когда Иркутская область впервые стала нефтедобывающей, и было введено в строй Верхнечонское месторождение, поставляющее нефть в известный нефтепровод Восточная Сибирь — Тихий Океан (ВСТО), за 2009 — 2010 гг. реальные доходы населения Иркутской области значительно сократились. И таких примеров по всей Сибири можно привести много.
Получается, что пока углеводородное развитие Сибири никоим образом не связано с подъемом уровня жизни живущих там людей. Наоборот, уровень жизни снижается, а условия (экологические, социально-бытовые) ухудшаются. Варианты монархий Персидского залива, где каждый родившийся житель автоматически и пожизненно обеспечен «нефтяной рентой», пока явно не подходят под «сибирский стандарт».
Отдельные российские предприниматели делают громкие заявления по поводу подъема Сибири за счет внешних, азиатских ресурсов. Олег Дерипаска, например, на Петербургском экономическом форуме заявил, что внутренний региональный продукт (ВРП) Сибири и Дальнего Востока может быть увеличен в два раза. Увеличение, по его мнению, произойдет за счет развития кооперации с соседними азиатскими экономиками в сферах энергетики и инфраструктуры.
К слову, сибиряки не очень доверяют этим словам. В местной прессе называют желание О. Дерипаски по подъему Сибири проектом «Нью-Васюки», а активность предпринимателя связывают с его личными, накопившимися проблемами его компаний на западных направлениях и желанием за счет сибирских сырьевых ресурсов и китайских финансовых возможностей решить свои проблемы.
Подлинные мотивы бизнесмена, конечно, точно не известны, хотя первые шаги предприниматель уже сделал. Подписано, например, соглашение между UC Rusal, «Базовым элементом», En+ и китайской компанией Norinco об инвестиционном сотрудничестве на три года в размере 1 млрд. долл. Имеется заинтересованность китайцев в сотрудничестве на сибирских просторах с другими российскими компаниями. Эксперты оценивают этот «интерес» примерно в 14-16 млрд. долл. не привлеченных пока китайских инвестиций.
К этому следует добавить, что в рамках российско-китайского партнерства создается совместный инвестиционный фонд в 4 млрд. долл., ориентированный на привлечение китайских инвестиций в ресурсно-добывающие отрасли Восточной Сибири и Дальнего Востока.
Нужна ли Сибири новая «Ост-Индская компания»?
В начале 2012 г. с подачи тогда еще министра МЧС Сергея Шойгу возникла идея создания государственной корпорации по развитию Сибири и Дальнего Востока. 29 апреля вице-премьер Игорь Шувалов официально подтвердил идею, отметив, что действительно, «мы планируем создание госкорпорации…которая будет инвестировать в Восточную Сибирь и Дальний Восток».
В прессе и среди экспертов стали обсуждаться детали проекта. Выяснилось, что речь идет о создании своеобразного «государства в государстве». (Некоторые его даже сравнивали с известной «Ост-Индской компанией»). В сферу деятельности компании могут попасть 16 субъектов РФ (60% территории), которые были бы частично или полностью выведены из-под действия многих федеральных законов (о недрах, лесных угодья, землепользовании, трудовых мигрантах и пр.).
Корпорация могла бы забирать у центра право на разработку и лицензирование ключевых месторождений полезных ископаемых и углеводородов, формировать режимы и условия внешних (азиатских) инвестиций и пр. Сроки деятельности компании определялись в 25 лет, а штаб квартиру предполагалось разместить во Владивостоке.
На территории Сибири и Дальнего Востока, фактически, сформировалось бы «новое» правовое пространство, не соответствующее антимонопольному, налоговому и другим правовым режимам РФ. Юридически — это было бы эксклавное государственное образование. Более эмоциональные эксперты называли проект «черной оффшорной зоной» от Урала до Владивостока, который бы отвечал интересам узкой группы людей, вошедших в руководство.
Хорошо, что проект все-таки не состоялся, тем более что опыт государственных мега-корпораций в России себя не очень оправдал. Полезен другой (исторический) опыт — великих российских политиков Сергея Витте и Петра Столыпина, сумевших за 15 лет ненасильственными методами создать в Сибири инфраструктуру, которой мы пользуемся и сегодня. Наши знаменитые предки смогли сохранить и закрепить население на необъятных просторах империи.
Как распорядиться властью «генерал-губернатора»? Открытие нового министерства Дальнего Востока.
В сегодняшних условиях более перспективным, чем создание госкорпорации, выглядит идея создания нового федерального министерства по развитию Дальнего Востока РФ. Сегодня это уже — свершившийся факт. Регионально министерство охватывает территорию Дальневосточного федерального округа (5,4% ВВП и 36,3% территории России).
Основная штаб-квартира будет находиться в Хабаровске и из 260 чиновников ведомства 200 вынуждены будут переехать на берега Амура. Министр — фигура известная и достойная. Полпред Президента в ДФО, бывший губернатор и академик РАН Виктор Ишаев — один из немногих, кто не только знает, что происходит здесь, но и как вытащить регион из пропасти.
Понятно, что остаются еще нерешенные вопросы относительно окончательных полномочий министра. Фактически В.Ишаев будет ограничивать функции и юрисдикцию 10 других федеральных министров. И список конкурирующих министерств хорошо известен. Несомненно, возникнет определенная ревность Владивостока (почему не у нас?), а так же появятся претензии других регионов по поводу отсутствия у них аналогичной структуры и пр. Но будем считать это неизбежными проблемами роста.
Главное то, что данный проект — это реальная альтернатива спорной идее создания госкорпорации. А объем полномочий министра в данном варианте только на пользу региону, особенно в плане предоставления гарантий и благоприятных режимов для зарубежных (азиатских и иных) инвестиций в экономику Дальнего Востока. Уже сегодня, к примеру, крупные китайские компании готовы напрямую сотрудничать с новым министерством. Причем речь идет об инвестициях в инфраструктурные и энергетические объекты Дальнего Востока на десятки миллиардов долларов.
Возможно, что именно на уровне нового министерства заработают и умирающие внутренние федеральные программы развития Дальнего Востока и Сибири, будет приостановлен катастрофический отток населения. Хорошо, если бы министр вернулся к оправдавшей себя в советское время практике высоких поясных надбавок к заработной плате по мере длительности проживания людей в трудных климатических условиях.
Не секрет, что большинство ехали в Сибирь и на Дальний Восток именно за рублем, а не за «запахом тайги». Есть и более отдаленные исторические примеры — деятельность генерал-губернатора Сибири Николая Муравьева-Амурского и других, наделенных большой властью и распорядившихся этой властью умело и с пользой для Отечества.
Саммит АТЭС может стать весьма подходящей площадкой для «презентации» этого казалось бы сугубо внутреннего российского дела. Новая восточная политика Владимира Путина должна зародиться в Хабаровске и Владивостоке, то есть на берегах Амура и Тихого океана. Россия остро нуждается в этом рождении.