После некоторого затишья, связанного с проведением очередных раундов переговоров в формате «пять плюс один» в Стамбуле, Багдаде и Москве, ситуация вокруг Ирана вновь начинает разогреваться. С конца июля главной темой в израильских СМИ является вопрос о нанесении удара по иранским ядерным объектам.
Дело вроде не новое. Всплески воинственной риторики и в Тель-Авиве, и в Тегеране случались и ранее. Назывались даже сроки израильского удара, но они проходили, и ничего, к счастью, не случалось. В результате мир начал привыкать к тому, что словесная война между Израилем и Ираном становится как бы ритуальной, лишенной смыслового содержания частью ближневосточной «головоломки». В том смысле, что угроза применения силы используется Израилем в качестве средства давления на Тегеран и, возможно, американцев, не склонных ввязываться в прямую конфронтацию с Ираном. Слишком велики, по сути, неприемлемы риски, связанные с силовым сценарием.
С точки зрения формальной логики вывод правильный. Но Ближний Восток – это своего рода Зазеркалье, пространство Лобачевского, где не действуют законы евклидовой геометрии. Параллельные линии в нем иногда пересекаются, а дважды два не обязательно дает в сумме четыре. В зависимости от обстоятельств могут быть и другие варианты.
Если взглянуть на противостояние Израиля и Ирана под этим углом, то трудно не увидеть в нем много такого, что не укладывается в рамки обычной логики, устоявшихся подходов к урегулированию конфликтных ситуаций. Так, с точки зрения глобальной безопасности иранская ядерная программа (ИЯП) – это, прежде всего, проблема нераспространения, которую необходимо решать с использованием соответствующих международных механизмов (СБ ООН, МАГАТЭ, «шестерка»). Однако переговоры «шестерки» с Ираном идут трудно, с длительными перерывами.
Иранцы заявляют, что борются за мирный атом, но на деле, похоже, убеждены в том, что после Ирака и Афганистана только ядерное оружие может гарантировать им сохранение суверенитета и территориальной целостности в условиях происходящей ломки Большого Ближнего Востока. К тому же иранцы ведут себя аррогантно, чтобы не сказать провокационно.
Израильтяне, хотя и не являются непосредственными участниками переговорного процесса, имеют сложную историю отношений с ООН и поэтому в принципе не склонны к «интернационализации» своих проблем с соседями по региону. В подобных вопросах они полагаются, прежде всего, на себя и своего стратегического союзника – Соединенные Штаты. Ситуацию не упрощает и то обстоятельство, что Израиль, заявляющий, что атомная бомба у «режима аятолл» представляла бы опасность для его существования, сохраняет «конструктивную двусмысленность» в отношении собственного ядерного потенциала.
Новый момент, придающий особо тревожный характер проходящим в Израиле дискуссиям, – убежденность большинства их участников в том, что премьер-министр Б. Нетаньяху и министр обороны Э. Барак планируют нанести удар по Ирану уже в ближайшее время, еще до президентских выборов в США.
Звучит невероятно. Что это – блеф или подготовка общественного мнения к близкой войне?
Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, рассмотрим ряд внутренних и внешних факторов, влияющих на принятие руководством Израиля соответствующих решений.
Vox populi
В начале августа 2012 г. израильская газета «Маарив» провела опрос общественного мнения по тематике ИЯП. На вопрос, можно ли предотвратить создание Ираном атомной бомбы с помощью санкций и международного давления, но без удара по его ядерным объектам, 41% респондентов ответили отрицательно. Правда, проведение военной акции в одиночку поддержали только 35% (из них 40% евреев и 12% арабов), тогда как за то, чтобы «оставить это дело США», высказались 39% (из них 35% евреев и 46% арабов).
Расклад мнений в высших эшелонах израильской политэлиты несколько иной. Идея нанесения удара по Ирану в одиночку, без политической поддержки и военной помощи со стороны США, воспринимается как чрезмерно рискованная, если не сказать близкая к авантюрной (хотя, по преобладающему мнению, необходимыми военными средствами для этого Израиль располагает).
Категорически против осуществления военной операции собственными средствами в начале 2011 г. высказались ушедшие в отставку руководители израильского генштаба и силовых структур. Аналогичную позицию, по данным израильской прессы, занимают действующие начальник генштаба, руководители военной разведки, Моссада и службы внутренней безопасности. По их мнению, удар, даже в случае успешного осуществления, не даст желаемых результатов и лишь отсрочит на 1,5–2 года реализацию Ираном его ядерной программы. Последствия такого развития событий будут гарантированно крайне тяжелыми как для региона (масштабный конфликт с перспективой его разрастания в случае перекрытия нефтяных коммуникаций), так и для самого Израиля. Помимо реальной опасности ракетного обстрела территории Израиля с севера (Хезболла) и юга (ХАМАС), действия в одиночку могут критически осложнить его отношения с США и привести к международной изоляции.
В принципе для начала боевых действий требуется решение правительства, но на практике система принятия решений в Израиле выстроена таким образом, что в вопросах такого уровня мнение премьер-министра имеет решающее значение. В связи с этим израильская газета «Едиот Ахронот» описала следующий возможный сценарий: на срочно созванном заседании правительства Б. Нетаньяху и Э. Барак объяснят, что говорить о деталях военной операции на столь широком форуме из-за неизбежных утечек информации невозможно. С учетом серьезности вопроса они могут получить мандат на то, чтобы продолжить подготовку и назначить возможную дату военной операции. В день «Х» они соберут министров силового блока и по примеру «операции Энтеббе» (освобождение израильскими спецподразделениями заложников в аэропорту Уганды в 1976 г.) скажут: «Наши самолеты взяли курс на Иран, но их еще можно вернуть на базы в Израиль, если вы примете такое решение». По мнению газеты, в подобных обстоятельствах ни один министр не сможет выступить против.
В Израиле хорошо помнят, что в 1981 г. М. Бегин, возглавлявший в то время правительство, принял решение о бомбардировке иракского ядерного реактора, несмотря на оппозицию руководства Моссада и военной разведки. Однако тогда начальник генштаба и командующий авиацией поддержали премьер-министра. Сегодня все силовики, включая военных, считают, что риски от удара по иранским ядерным объектам без поддержки США неприемлемо высоки.
Израильские обозреватели отмечают еще одну особенность нынешней «военной тревоги». Решения об ударах по Ираку в 1981 г. и по сирийскому объекту в Дейр аз-Зор в 2007 г. премьер-министры М. Бегин и Э. Ольмерт принимали в обстановке абсолютной секретности. Сейчас же публично, даже демонстративно обсуждаются самые чувствительные детали возможной операции, включая маршруты самолетов и объекты, по которым будут наноситься удары. Неудивительно, что часть израильских экспертов видит в этом элементы блефа. «Барак и Нетаньяху уже приняли решение. По крайней мере, это то, что они хотят нам внушить. Или, что даже более важно, они хотят убедить в этом Обаму», – делает вывод израильский обозреватель Т. Бен Овадиа.
Фактор американских выборов
Нынешний виток дискуссий вокруг Ирана совпал с визитом в Израиль в конце июля 2012 г. М. Ромни, кандидата в президенты США от Республиканской партии. И совпал, по-видимому, не случайно. М. Ромни, жестко критиковавший в Израиле Б. Обаму за готовность «толкнуть Израиль под идущий автобус», фактически поддержал идею нанесения удара по иранским ядерным объектам. Говорить о том, что высказывания М. Ромни были тепло встречены в Израиле, – значит преуменьшить резонанс, который они произвели.
По оценке, пожалуй, наиболее известных в Израиле комментаторов Н. Барнеа и Ш. Шиффера, после визита М. Ромни американское и израильское правительства напоминали «два локомотива, мчащиеся навстречу друг другу». Подтекст этой метафоры более или менее ясен: отношение к возможному израильскому удару по Ирану стало существенным, если не решающим фактором успеха в президентской гонке.
Вслед за М. Ромни в начале августа в рамках региональной поездки в Израиле появился министр обороны США Л. Панетта. От имени Б. Обамы он заверил израильтян в том, что США не допустят появления у Ирана ядерного оружия, но твердо высказался против начала военной операции в ближайшее время. Глава Пентагона аргументировал свою позицию, опять же по утечкам информации в прессу, так: после принятия политического решения о создании бомбы (американцы исходят из того, что оно еще не принято) иранцам потребуется не менее полутора лет для выполнения этой задачи, так что времени, чтобы разобраться с Ираном, еще достаточно.
Как утверждают израильские эксперты, ни Б. Нетаньяху, ни Э. Барак не согласились с этой логикой. По их мнению, уже к декабрю 2012 г. Иран настолько продвинется в процессе обогащения урана и в создании других компонентов атомной бомбы и средств ее доставки, что войдет в так называемую «зону иммунитета», когда военная операция станет неэффективной и даже опасной. Кроме того, американскому эмиссару напомнили, что Б. Клинтон давал в свое время обещания не допустить появления ядерного оружия у Северной Кореи, но не сдержал их. «Если США могут сосуществовать с ядерным Ираном, то Израиль нет», – резюмировали израильские собеседники.
Столь жесткая позиция Б. Нетаньяху и Э. Барака имеет свои объяснения. Прежде всего, практически во всех арабо-израильских войнах израильтянам приходилось иметь дело с противником, превосходящим их по экономическому и военному потенциалу. Однако израильтяне выиграли эти войны, за исключением Суэцкой кампании 1956 г., в которой они выступали в качестве «младшего партнера» Англии и Франции. В результате у них сформировался своеобразный «комплекс Давида», по определению побеждающего Голиафа.
Кроме того, в отношениях правого правительства Б. Нетаньяху с администрацией Б. Обамы накопился груз острых проблем, связанных с различными подходами к стратегии и тактике ближневосточного мирного процесса, к «арабской весне», которая по понятным причинам не вызывает у Тель-Авива того энтузиазма, что в Вашингтоне. Камнем преткновения стала и поселенческая политика Израиля, фактически сорвавшая миссию сенатора Дж. Митчелла, с которой в Белом Доме связывали надежды на разблокирование израильско-палестинских переговоров. В результате в последние три года практически все визиты Б. Нетаньяху в Вашингтон проходили «на грани фола».
Как видим, нынешний виток израильско-американских разногласий достаточно органично вписывается в общую картину.
Так бить или не бить?
Думается, что ответа на этот гамлетовский вопрос нет пока ни у кого. Ни в Тель-Авиве, ни в Вашингтоне.
Картина сложная, достойная пера Шекспира. Поведение вовлеченных сторон определяют не только не поддающиеся однозначной оценке политические и военные расчеты, логика предвыборной борьбы (в Израиле тоже поговаривают о досрочных парламентских выборах), но и психология лидерства, моральной ответственности перед страной, своим народом, а также финансово-экономические факторы. Один день регионального конфликта будет стоить Израилю, по предварительным оценкам, около 1,5 млрд шекелей (328 млн долл.).
С точки зрения формальной логики, здравого смысла воевать нельзя. Риски, региональные и глобальные, неприемлемо высоки.
Но, напомним, мы говорим о Ближнем Востоке, пространстве Лобачевского. Причем в эпоху крутых перемен.