Умер Вацлав Гавел — последний президент Чехословакии (1989-1992), первый президент Чехии (1993-2003), один из основателей Гражданского форума и член Европейского совета по толерантности и примирению.
Сейчас, после новогодних праздников и Рождества Христова, когда затихла поднятая вокруг его имени апологетическая шумиха, можно более критично взглянуть на его деятельность как политика, и как диссидента.
Его смерть почти совпала со смертью Ким Чен Ира. Западные политики возмутились, что Москва выразила соболезнования народу Северной Кореи, но забыло про Гавела и чехов! С присущей им наглостью они потребовали от России выразить соболезнования также и по поводу кончины Гавела. И подчеркнули, что он, а не Ким Чен Ир, заслуживает уважения. А так ли это?
О мёртвых либо хорошо, либо ничего. Тогда мы должны и покойного фюрера поминать незлым, добрым словом. Мол, нагрешил, бедняжка Адольф, переусердствовал. Куда лучше правило, исповедуемое Конфуцием: «Плати добром за добро, и справедливостью за зло». Им руководствуясь, мы и остановимся на фигуре Вацлава Гавела.
Итак, долгое время Гавел трудился на писательской ниве. Но после интервенции войск стран Варшавского договора в Чехословакию в 1968 году он начал активно участвовать в борьбе «за демократию и права человека».
Приходившие из-за границы гонорары позволили Гавелу долгое время не работать ради заработка. Гавел критиковал СССР и русских за их военный визит в ЧССР, но ни словом не обмолвился о его геополитической подоплёке. Ведь в 1968 году под вывеской «пражской весны» планировалось осуществление проекта, очень напоминавшего основы концепции польского профессора экономики Мирослава Орловского, выдвинувшего в 1957 г. идею создания «центрально-европейской федерации стран народной демократии». В её состав должны были войти Варшава, Берлин, Будапешт, Бухарест и Прага. Причём, «несущим винтом» всей конструкции выступала Чехословакия, как путь к контролю над Балканами и бассейном Дуная.
Видимо, чехословацкой элите подобные идеи импонировали. Москва же в таком стремлении сплотить вокруг единого геополитического центра (Варшавы или Праги) такое количество центрально-европейских государств справедливо увидела очередное издание доктрины Средней Европы (Mitteleuropa) Фридриха Науманна, предложенной им в 1915 г. — в самый разгар Первой мировой войны. Целью геополитических манипуляций Науманна была изоляция России от Центрально-Восточной Европы (ЦВЕ) и распространение на весь регион влияния Германии.
Советское правительство сработало на упреждение, введя в 1968 году на территорию Чехословакии, решившейся на обострение отношений с Москвой, войска стран-участниц Варшавского договора (в том числе и поляков), и Праге пришлось отказаться от попыток организовать в Европе антисоветский блок.
Праге нужна была не свобода, а смена сюзерена — сегодня, когда Чехия входит в Североатлантический альянс и участвует в реализации колониалистских планов Вашингтона, это понятно всем. И сейчас новый сюзерен — Соединённые Штаты — определяет дальнейшее поведение Чехии, служащей разделительной линией между Западной и Восточной Европой. И этому сюзерену Гавел и служил. И не зря ему приходили гонорары из западных стран. Он эти деньги отработал с лихвой.
Уже в 1999 году Гавел выступил во французской прессе в поддержку вторжения сил НАТО в Югославию: «Я думаю, что во вторжении НАТО в Косово имеется элемент, в котором никто не может сомневаться: воздушные атаки, бомбы не вызваны материальной заинтересованностью. Их характер — исключительно гуманитарный: главную роль играют принципы, права человека, которые имеют приоритет даже над государственным суверенитетом. Это делает вторжение в Федерацию Югославия законным даже без мандата ООН».
Думаю, за такие слова ещё не одно поколение сербов будет плеваться, когда услышит его имя. Ведь он так проникновенно оправдывал «гуманитарные» убийства сербских женщин и детей, уютно нежась в тот момент в президентском кресле в Праге. Но позднее Гавел отрицал, что употребил термин «гуманитарные бомбардировки»: «Ужасный термин «гуманитарные бомбардировки» я, разумеется, не только не придумал, но и никогда не использовал, и использовать не мог, поскольку у меня — осмелюсь утверждать — есть вкус». Но от слов в оправдание колониальной политики Запада в отношении Белграда отказываться не стал.
Впрочем, Югославия — не единственная подлость Гавела. Получив в 2009 году премию Квадрига, он сделал всё возможное, чтобы её не получил … Владимир Путин. До этого премию получали такие известные мерзавцы, как необандеровец и шовинист Виктор Ющенко, а также «гробовщик» СССР Михаил Горбачёв. По поводу них у Гавела эмоции не взыграли. Значит, он согласен мириться и с фашисткой свастикой на улицах Львова, и с плевками в адрес ветеранов Великой Отечественной войны от полоумных бандеровских политиканов, и с реками русской и нерусской крови, пролитой благодаря горбачёвским реформам.
Больше всего на свете Гавел не хотел видеть сильную и авторитетную Россию. В своих произведениях он часто использовал слово Абсурдистан — ироническое название для страны, в которой абсурдные вещи стали нормой, особенно в политике и правительстве. Первоначально термин получил распространение среди диссидентов, которые обозначали им социалистические страны Восточной Европы. В последнее время употребление термина расширилось на ближневосточные страны и страны постсоветского пространства. На самом деле Абсурдистан — не более чем колниалистский термин для закрепления в массовом сознании превосходства Запада над остальными. На эту тему подробно писал в книге «Ориентализм» американский философ арабского происхождения Эдвард Саид. Последний утверждал, что под термином «Восток» (Orient) Запад видит идеологию и политику. Для географического обозначения на Западе есть иной термин — «Восток» как East.
От гавеловского Абсурдистана веет западным высокомерием. Да и приставка — стан указывает на насмешку над восточной традицией наименования государств (Татарстан, Таджикистан и т.д.). И сегодня Запад указывает востоку, как жить, обрабатывая сознание своих граждан гавеловскими абсурдистанами.
После смерти Гавела российские либералы рассыпались в высокопарных соболезнованиях. Он и герой демократического сопротивления, и образец диссидента, и прочая, прочая, прочая. Да, он — образец, но не герой. Ибо он — образец политической подлости и беспринципности.
Лизнуть сапог американцу для него было важнее, чем сербская кровь Косово. Пресмыкаться перед Западом за финансовые подачки для него было приемлемей, чем осудить украинствующих нацистов, оскорбляющих седовласых ветеранов в День Победы. Он красноречиво молчал, когда убивали иракцев и ливийцев. Он молчал, когда Запад грозил смертями сирийцам и иранцам. Он знал, когда и что нужно говорить, чтобы Западу понравилось.
Так что, Гавел — не герой. Он — приспособленец и негодяй.
Занимательно, что в России после его смерти была реализована гражданская инициатива по выражению соболезнований жителям Чехии, а также семье умершего. Это значит, что червяк либерализма гложет тело России изнутри. И носители этих червей живут рядом с нами.