Китай и Россия стоят на страже режима Асада не только на дипломатическом фронте, пишет в статье для издания MIGnews Ира Коган. В июне стало известно, что обе державы планируют провести полномасштабные военные учения совместно с Сирией и Ираном, причем не где-нибудь, а на территории Сирии и в прибрежных сирийских водах Средиземного моря. Минобороны Китая получило разрешение на проход 12 кораблей через Суэцкий канал для захода в порт Тартус. И хотя информация о маневрах опровергается властями РФ и Китая, китайский линкор уже вошел в территориальные воды Сирии, сообщает РОСБАЛТ.
Эксперты не исключают, что российские, иранские и китайские корабли концентрируются у берегов Сирии, чтобы предотвратить вмешательство Запада в гражданскую войну или даже выступить против мятежников на стороне Асада. И если мотивы Ирана и России понятны, то стремление КНР защищать сирийского диктатора вызывает много вопросов. Что заставляет Пекин участвовать в конфликте, столь далеком от его территории?
«Ближневосточные интересы Китая связаны, главным образом, с Ираном, который до недавнего времени был третьим по объему поставщиком горючего для растущей китайской экономики. Со своей стороны, Иран потреблял огромное количество китайских товаров, рабочей силы и оружия. Именно продажа оружия стала условием допуска Пекина на иранский нефтяной рынок. Китайцы на свои деньги построили огромный порт в Ормузском проливе, через который нефть из стран Персидского залива идет на Запад», — отмечает автор.
Между Китаем и Сирией тоже существует экономическое партнерство, но в гораздо меньшем масштабе. Смена режима в Дамаске не стала бы слишком большой потерей для Пекина, если бы не одно «но»: китайские лидеры, как и весь мир, видят в Сирии последнюю опору Ирана. Многие политологи считают, что после падения Асада начнется наступление США и союзников на Тегеран. Этого Китай не хочет допустить — он уже понес огромные убытки из-за антииранских санкций, а военная операция в Иране поставит Поднебесную на грань энергетического кризиса. Пекин и так предпочитает не акцентировать внимание на экономическом ущербе, который нанес его инвестициям и контрактам переворот в Ливии, говорится в статье.
Но экономические интересы — только одна сторона дела. Немалую роль играют политические соображения. Москва и Пекин не исключают вариант сохранения власти Асадом — ведь он успешно противостоит повстанцам уже почти полтора года. Во внешней политике всегда выгоднее поддерживать победителя. Кроме того, и Россия, и Китай подозревают США в стремлении ослабить их позиции в арабском мире, что не так уж далеко от правды. Вашингтон не скрывает своего отношения к Китаю как к стратегическому противнику, в свете его бурного экономического роста и налаживания сотрудничества с нефтедобывающими странами.
«И наконец, обе страны, выступая против вмешательства во внутренние дела других стран и поддерживая концепцию национального суверенитета, заботятся о своем реноме. Пекин разделяет российскую формулу «рыночная экономика и полицейское государство», поэтому там существует проблема с соблюдением прав человека и опасность оппозиционных выступлений. Конечно, этим гигантам не грозит международная интервенция, но Москва и Пекин не хотят, чтобы эти темы даже упоминались на международном уровне, вредя их имиджу объективных арбитров», — утверждает Коган.
Помимо всего прочего, просирийская позиция Пекина отражает убежденность китайских лидеров в том, что отставка Асада не приведет к прекращению насилия. В сирийских событиях они видят не восстание против диктатора, а борьбу вооруженных группировок, в которой нельзя занимать чью-либо сторону.
Отчасти, считают аналитики, Запад сам спровоцировал сопротивление Китая, дав понять, что ливийский сценарий в Сирии не повторится. Возможно, в другой ситуации, перед угрозой военной операции, Пекин согласился бы на санкции и другие меры. Предполагается также, что Китай, в отличие от России, способен пойти на уступки международному сообществу, поскольку принципами поступаются легче, чем экономическими и стратегическими интересами.
«Однако участие китайских военных в совместных учениях с Россией, Ираном и Сирией говорит об обратном. Разумеется, Пекин не станет воевать ни за Сирию, ни за Иран. Китайское руководство в последнее время придерживается тактики мирного разрешения конфликтов и пойдет на обострение только в одном случае: если действия другого государства будут направлены против него. Теория Третьей мировой войны, которая будет происходить (или уже происходит) в ближневосточном регионе между США с одной стороны и Россией и Китаем — с другой, кажется конспирологическим бредом, но в Пекине к ней могут относиться серьезно, во всяком случае, не сбрасывать ее со счетов. Китайские корабли у берегов Сирии — это ясный намек западному миру: Китай к такой войне готов», — заключает автор материала.