Сирия имеет ведущее геополитическое значение для баланса сил на всем Ближнем Востоке, а не только в арабском мире, пишет Карло Джин в статье, опубликованной в газете Legno storto.
«Многонациональная и многоконфессиональная Сирия всегда имела большое геополитическое значение для баланса сил на Ближнем Востоке, а не только в арабском мире. Эта страна была колыбелью панарабизма и секуляризма партии «Баас». Эти две идеологии объединили страну», — пишет издание.
«Ее внутренний баланс сил всегда оказывал влияние на соседние государства, многонациональные и многоконфессиональные, как и Сирия: Ливан, Иордания, Ирак. Период после Асада окажет влияние и на Турцию, где проживают более полумиллиона алавитов», — полагает автор статьи.
«Сирия всегда была поборницей панарабской программы и, в отличие от Египта Садата и Иордании короля Хусейна, никогда не заключала мирного договора с Израилем. Именно поэтому долгие годы в Сирии находилась штаб-квартира политического крыла «Хамаса», созданного на базе «Братьев-мусульман» по инициативе Израиля и США с целью ослабления ООП Арафата. Решением, принятым 17 месяцев назад, по основам режима Дамаска был нанесен суровый удар: «Хамас» покинул Сирию и переместился в Катар после начала репрессий со стороны сирийских суннитов в отношении шиитов», — пишет автор статьи.
«В годы холодной войны Сирия превратилась в сателлита Москвы, от которой получала финансирование и оружие. Она также пользовалась поддержкой Израиля: еврейское государство рассматривало Дамаск как одну из основ стабильности на Ближнем Востоке, хотя она и препятствовала миру в регионе. Сирия с 1948 года выступала против создания палестинского государства, утверждая, что вся Палестина, Ливан и Иордания являются частью исторической территории Великой Сирии, жемчужины Оттоманской империи. Израиль благосклонно относился к сирийской оккупации Ливана, полагая, что Дамаск придержит «Хизбаллу», передовой отряд шиитского экстремизма и Тегерана у границ Израиля», — говорится в статье.
«После окончания холодной войны Сирия уже не могла рассчитывать на советского покровителя, которого она не могла заменить на Соединенные Штаты, как это сделал Египет. Дамаск начал обращаться в основном к Ирану, продолжая опираться на Москву. Тегеран был рад поддержать режим алавитов. Создание в Ираке проиранского правительства, напряженность между Турцией и Израилем по Газе, «возвращение» России в Средиземное море с опорой на сирийскую базу Тартус, как казалось, укрепили позиции сирийского режима», — пишет автор статьи.
«Все испортило суннитское восстание, поддержанное «хорошими диктаторами» Аравийского полуострова, во главе с саудовцами. Победа суннитов может изменить геополитический расклад во всем регионе. «Эффект домино» может распространиться на Ливан, палестинцев, Иорданию и Ирак. Для Ирана это станет серьезным ударом: успех суннитов в Сирии заставит Тегеран перейти в оборону. Новую Сирию поддержат иракские сунниты, которые становятся все более активными, совершая теракты против шиитов. Кроме того, Турция неизбежно усилит свое присутствие в Ираке. Это единственное государство, способное выступить противовесом Ирану», — пишет журналист.
«Иными словами, конфликт между правительством Дамаска и суннитскими повстанцами оказывает влияние далеко за пределами Сирии. Речь идет о противостоянии между шиитами и суннитами. Ситуация в Сирии влияет на баланс сил в Персидском заливе. Иными словами, в сирийский кризис непосредственно вовлекаются Иран и Турция, два региональных «тяжеловеса». Сложившаяся ситуация способна позволить США сократить свое присутствие на Ближнем Востоке и в Персидском заливе, чтобы направить основные силы в Азиатско-Тихоокеанский регион, новый стратегический и экономический мировой центр. Падение режима Асада окажется шахом не только для Тегерана, но и для Москвы, частично и для Пекина. Совершенно очевидно, что победителем станет Турция, но прежде всего — США. Сирийские повстанцы практически ведут войну за американцев. Это триумф непрямой стратегии, позволяющей избегать дорогостоящего политического и экономического участия. Она укрепляет позиции Турции, ослабляет Иран, быть может, создавая предпосылки для соглашения, выгодного Западу», — заключает автор статьи.