В ближайшее время президент Украины Виктор Янукович подпишет закон о региональных языках, со скандалом принятый парламентом во втором, окончательном чтении 12 июля.
Согласно новому закону, в большинстве регионов с компактным проживанием русскоязычного населения русский язык будет использоваться в СМИ и документах органов власти с минимальными ограничениями, практически так же, как украинский. Это значит, что скоро на постсоветском пространстве сложится новая ситуация. Ведь еще совсем недавно в большинстве государств бывшего СССР (а в начале 90-х — вообще во всех без исключения) лишь всячески ограничивали сферу применения русского языка. Чем закончится это «наступление»? Почему тысячи человек будут стараться его остановить и как в сложившейся ситуации вести себя россиянам? Ответы на эти вопросы попытались найти «Новые Известия».
Навязчивое стремление властей многих постсоветских государств ограничить, а то и вовсе убрать русский язык отовсюду, откуда только возможно, всегда вызывало в нашей стране негодование и непонимание. «Дело в том, что национальные языки воспринимаются (в бывших советских республиках. — «НИ») как один из атрибутов независимости, — рассказал «НИ» о причинах этого непонимания руководитель отдела Средней Азии Института стран СНГ Андрей Грозин. — Один государственный язык для очень многих там — это как герб, флаг или гимн: некий признак, по которому определяется, что его страна является независимой». Не случайно в Белоруссии, первой после России стране бывшего СССР, решившей в 90-х годах придать русскому официальный статус, введение двух госязыков воспринималось как прелюдия к созданию единого государства с нашей страной.
Тот факт, что официальный статус русского языка вполне может уживаться с независимым статусом государства, первыми на постсоветском пространстве осознали власти государств Средней Азии. Впрочем, в данном случае у них просто не оставалось вариантов. Поток гастарбайтеров, устремившихся из региона в Россию, отсутствие адекватной замены русскоязычной документации, русскоязычным телеканалам или школьным учебникам делали невозможным вытеснение русского языка. В результате в Казахстане он получил официальный статус в 1995 году, в Киргизии — в 2001-м. Любопытно, что наиболее мягкую политику в отношении русского языка проводили либеральные по местным меркам режимы, склонные прислушиваться к мнению граждан. А его гонителями в Средней Азии, напротив, оказывались автократы — туркменский лидер Сапармурат Ниязов и его преемник Гурбангулы Бердымухаммедов, повелевшие даже на клавиатуре компьютеров отказаться от кириллицы, и таджикский президент Эмомали Рахмон, фактически лишивший русский язык статуса языка межнационального общения, который предусмотрен конституцией страны.
Возможно, однако, что и эти «бастионы» борьбы с русским языком падут в случае, если украинский «пример» покажется среднеазиатским автократическим лидерам «безопасным». Например, если они увидят, что украинский закон о региональных языках вступил в силу — и это не привело к ослаблению власти президента Виктора Януковича. Правда, как убедились «НИ», вероятность этого не так уж велика.
В том, насколько расколото украинское общество по вопросу о статусе русского языка, «Новые Известия» убедились даже на примере своих собственных корреспондентов, высказавших разные точки зрения по отношению к закону о региональных языках. Впрочем, их взгляды на проблему в целом совпадают с теми, что господствуют в регионе, в котором они проживают.
Согласно социологическому опросу, проведенному украинским социологическим центром имени Юрия Разумкова, около 43% жителей Украины выступают за то, чтобы в стране сохранялся один государственный и официальный язык — украинский. При этом их оппонентов примерно столько же. 25% выступают за то, чтобы русскому был предоставлен статус официального в отдельных регионах, а 23,9% — за предоставление русскому языку статуса второго государственного. В числе тех мест, где идею закона о региональных языках категорически не принимают, есть и столица страны — Киев. Здесь против закона высказываются, по данным разных опросов, больше половины респондентов. «С рейтингами у Партии регионов сейчас дела идут не очень хорошо. Видимо, их аналитики посчитали, что внесение такого законопроекта сможет повлиять на эту ситуацию», — высказал «НИ» точку зрения этих жителей украинской столицы президент киевского аналитического центра «Открытая политика» Игорь Жданов.
Еще одна причина принятия закона, по его мнению, заключается в желании очередным громким скандалом на улицах и в Раде отвлечь внимание населения от серьезных социально-экономических проблем. «Я вырос в русскоязычной семье. И за 40 с лишним лет не почувствовал ни одного факта, когда бы меня дискриминировали по вопросу языка», — признался г-н Жданов. По его мнению, данный законопроект направлен не столько на защиту русского языка, сколько на уничтожение украинского. Учитывая хотя бы то, что семь из 10 газет и девять из 10 журналов печатаются на Украине на русском языке, непонятно, в какой защите нуждается «великий и могучий».
«Если русский язык так распространен, что за него гривной голосуют читатели прессы, то зачем делать вид, что он — иностранный?» — задаются вопросом жители Крыма, где сторонников закона о региональных языках примерно 90%. Народный депутат Украины, член Партии регионов Александр Черноморов в беседе с корреспондентом «НИ» отметил, что принятый Верховной радой закон выполняет обещание, данное востоку и югу страны еще в 1990 году. «Я не понимаю, как может повредить украинскому языку этот закон. Мы что, предлагаем кого-то насильно заставлять говорить по-русски, что ли?» — недоумевает депутат. При этом закон, как считают в Крыму, может серьезно снизить уровень межнациональной напряженности на полуострове. Не случайно за его принятие активно высказываются представители крымско-татарских организаций. Депутат Евпаторийского горсовета Абкерим Алимов в беседе с «НИ» напомнил о том, что в конституции Крыма в качестве государственных были записаны три языка — крымско-татарский, русский и украинский. «Сегодня же крымско-татарский язык, не имея поддержки на государственном уровне, не может развиваться на должном уровне, — считает он. — Дело дошло до того, что крымский татарин не может обратиться в органы власти Крыма на родном языке, а это неправильно. Почему мы на своей родине не можем говорить на родном языке?» Как отмечает г-н Алимов, с принятием этого закона в органы власти станут принимать на работу больше крымских татар, и крымско-татарский язык станет официальным языком для органов власти. «Мы сможем учить своих детей на родном языке не только дома, но и в детских садах и школах: уже за одно это закон заслуживает высокой оценки», — сообщил «НИ» представитель другого нацменьшинства, глава евпаторийской городской организации крымчаков «Кърымчахлар» Михаил Пиастро.
В этих условиях не приходится сомневаться, что закон о региональных языках долго будет предметом споров. А уж поводом для политических баталий он точно останется, по крайней мере в этом году. Лозунг об отмене закона уже принят на вооружение украинской оппозицией. Более того, похоже, что в ходе избирательной кампании по выборам парламента страны, которая пройдет в этом сентябре, он станет одним из основных.
Прибалтийский пример
Не исключено, хотя и не так очевидно, что после того, как украинский закон о региональных языках заработает, активизируется и движение за придание русскому языку статуса официального в странах Прибалтики. «Недавние события показали, что по языковому вопросу русскоязычное население Латвии в целом едино», — отметил в беседе с «НИ» лидер партии «За родной язык» Владимир Линдерман. Говоря о «недавних событиях», он имеет в виду февральский референдум по вопросу о необходимости придания русскому языку статуса второго государственного, во многом инициированный его усилиями. По мнению г-на Линдермана, у референдума есть «формальный и фактический итоги». Формальный итог референдума — поражение сторонников русского языка. Фактический итог — их победа. «Ведь ранее латвийские власти убеждали Европу, что требование «языкового равенства» исходит лишь от «кучки экстремистов». Сейчас очевидно, что это не так», — говорит собеседник «НИ». Успех закона о региональном языке на Украине может стать еще одним аргументом в пользу того, что два государственных языка и независимость страны — вещи сочетаемые. Что в этих условиях делать России? Ответ на этот вопрос, который давали латвийские сторонники двуязычия, был краток: не мешать и не делать неосторожных заявлений. Вероятно, тот же совет уместен и в отношении украинской ситуации.