Мой уже не юный «Макинтонш» иногда выдает фразу «Программа завершила свою работу во время нереагирования». Я не знаю в точности, что это значит применительно к компьютеру, зато это отлично подходит к текущему управлению Россией.
Проблем, которые так неожиданно возникли у власти с обществом, можно было бы избежать с минимальными для системы потерями. Было доступно сразу несколько решений – убедительных, простых и даже изящных.
Скорее всего, ничего бы не было – ни белых ленточек, ни Болотной площади, ни Парфенова на трибуне, ни Акунина прямо из Парижа, ни обозленных наблюдателей на участках, ни сорока сороков в «Фейсбуке» и «ВКонтакте», если бы президентом просто оставили Медведева. То есть вот если бы 24 сентября Путин вышел на съезде и сказал: «Я считаю, товарищи, что Дмитрий Анатольевич справился, предлагаю выдвинуть его нашим кандидатом. А я свое место в строю найду». И половина тех, кто присоединился сейчас к бунту оскорбленных достоинств и поруганных мозгов, в общем удовлетворилась бы этим минимальным признаком прогресса.
Конечно, куда изящнее было бы Путину с Медведевым посоревноваться на выборах, и победить хоть в первом туре, а лучше во втором – с отрывом процента в четыре. И удав был бы сыт, и обезьянки спокойны. Все и так знали, что Путин несколько популярнее в народе. Зато какой урок демократии. Результат, конечно, не фонтан, но ведь тяжело в учении, коли рожа крива. Смирились бы с результатом.
От такой игры российский управленческий аппарат мог бы сойти с ума «настоящим медицинским манером». Но ведь решение, которое система приняла 24 сентября, оказалось для нее еще более разрушительным.
Но даже после него можно было выйти из положения: пропустить Прохорова и его «Правое дело» на выборы и в Думу. Ведь собирались же. На худой случай – подвинуться и пустить в думу «Яблоко». И многие, вместо того чтобы идти на площадь, сказали бы: «Гляди-ко, «Яблоко». Блеснул заутра луч денницы, и слава богу. Мы и лучу ведь рады. Так нет, вместо этого нам устроили восход на месте вчерашнего заката. Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос, да не с той стороны.
«Опасно разворачивать назад уже начатый процесс либерализации, – писал я в начале февраля по поводу египетской революции, – это создает атмосферу неисполнившихся ожиданий. А это – воздух революций».
ВНУТРЕННИЙ ЦЕНЗОР
Нам трудно поверить, что на самом верху могут не знать простейших вещей. А ведь могут. Взять информированность. Во время «Разговора с Путиным. Продолжение», Путин-продолжение признался в том, что он не заходит в интернет. А новости узнает, когда по дороге просматривает записи. А я знал, я знал! Когда он молодым президентом приезжал к нам в Афины в декабре 2001 г., мы в посольстве бегали и искали, у кого дома есть одновременно и телевизор, и видеомагнитофон, чтобы записать ему вечерний выпуск российских новостей. Потому что он их смотрит по дороге на работу, в машине.
И я, поднявшись в шесть, что ли, утра, вез эту кассету-VHS девушкам из пресс-службы в отель «Интерконтиненталь». Ездок подгоняет, ездок доскакал. И вот лесной царь в своем черном «Мерседесе» смотрит, что там говорили-то про него и про все остальное вчера. Так то еще был НТВ Гусинского и мальчики кровавые в глазах. А сейчас? Ну представьте, что вы – директор федерального канала номер один, номер два и номер три. И твердо знаете, что человек номер один государства каждое утро садится в свой черный мерседес, велит помощнику нажать кнопку play, едет и смотрит, смотрит и едет. Уж вот он, мне душно, мне тяжко дышать. Господи, пронеси. Поневоле начнешь снимать для одного-единственного зрителя.
То же и с папочками, содержащими информацию в печатной форме. Мы ведь и обзор готовили: «Освещение государственного визита президента Российской Федерации В.В. Путина в Грецию 7–8 декабря 2001 года». А греческая пресса, она всякая: и правая, и левая – одна не любит за то, что русские – коммунисты, другая за то, что больше не коммунисты. А еще как раз журналисты президентского пула разбуянились на борту, эй ухнем, сама пойдет, и с самолета – прямо в греческий КПЗ. Так ему все и пиши? Пишем, конечно. Но начинаем с позитива. Негатив в конце, и без усердия, ж-пу вычеркиваем. Все равно справку посмотрит советник, потом посол. Информация должна быть подана конструктивно. И вообще, на двусторонние отношения не повлияет.
С докладами министерств и спецслужб, может, еще хуже. Допустим, низший чин и собирается написать всю правду. Но высшему-то чину эту правду лесному царю на доклад нести. А там спросят: «А что на твоей опушке такой бардак?». И составитель справки эту проблему руководства понимает, не говоря уже о том, что оно само все правит и визирует. Поэтому начинаем с позитива. И закладывается нереагирование. В результате наверху думают, что у них 100 000 молодых сторонников, готовых в любой момент, а оказывается после пяти лет напряженной работы некого вывести на улицы, зато есть чем расплатиться в ресторане «Марио».
НЕЛЕПЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
В истории с проходом чиновников к поясу Богородицы по спецпропускам меня расстроило не то, что начальники обидели простых верующих. Расстраивает количество чиновников наверху, которые полагают, что вот такое поклонение по спецпропуску сработает. Вот что в головах у людей, которые думают, что главное – тронуть талисман, неважно, как, и сработает. Они вроде как страной управляют.
Все-таки должны быть какие-то первичные представления о сути дела, хотя бы знание притчи о мытаре и фарисее в храме. Должно же быть понимание, что это из разряда вещей, где служебное положение не работает. Ну вот если люди всерьез думают, что оно здесь работает, то способны ли они принимать правильные управленческие решения? Если они бога пытаются так незатейливо обмануть, так что они думают про избирателя? Если они считают, что, сходив в храм по пропуску на два лица в любое время, они утверждают свой статус («Дмитрич, ты к поясу-то ходил? Ну надо, все наши уже были»), то что у них за представление о статусе?
Я ведь не против Путина лично. Он в свое время был на своем месте. Но система, которая принимает одно за другим неверные решения ради в общем довольно бессмысленной цели – возвращения Путина лично на формальное первое место, и не проявляет при этом ни малейшей изобретательности, а напротив, совершает одну оплошность за другой, как она сможет умело управлять страной?
НЕСКЛАДНЫЕ НАЗНАЧЕНИЯ
Между тем нереагирование продолжается. Что такое назначить Говорухина главой избирательного штаба? Он ведь давно уже не Жеглов с Шараповым – хотя и эти персонажи из 1940-х не факт, что должны возглавить штаб бодрящегося кандидата в 2012-м. Так это ж еще создатель «Ворошиловского стрелка», где под высокую мораль замаскированы экзистенциальные проблемы автора – ненависть к молодым: «Вот вы, сволочи, молодые, а я старый» (а это всегда несправедливо, еще Симонид Кеосский писал), и пролетария к образованным: «Студенты они, филологи, гады, компьютерщики». Попрятались, суки, в окошки отдельных квартир.
Зло в «Стрелке» представлено троицей: сын милицейского начальника (берем в злодеи с небольшими оговорками), бизнесмен (берем 50 на 50) и студент, изучающий структурную лингвистику с помощью новейших компьютерных технологий, разумеется (превед медвед). Этим троим бедный, но честный пенсионер мстит за изнасилованную внучку. Хотя при соотношении девушек и юношей на наших филфаках (даже без вычета тех, кому девушки неинтересны), юношам там не до каких-то посторонних внучек, можно вообще с факультета не выходить и просто лениво покручивать головой.
Помнится, сам преподавал структурным лингвистам латынь: вот не смотрел тогда Говорухина, знал бы, какие они гады, нарочно переврал бы спряжения. Потому как наши мальчишки, которые сделаны из вражеских компьютеров и вражеских иностранных языков, – это уже не наши мальчишки. В таких можно и из снайперской винтовки. Наш ответ «Фейсбуку». Тут один депутат «Единой России» уже предлагал.
Компанию стрелку составит бывший враг справа Дмитрий Рогозин с идеологией из 90-х «отомстим за национальное унижение», и в качестве главы комитета по международным делам ведущий программы «Постскриптум» с простым и верным, как остановившиеся часы, объяснением любых событий в мире: стрелки всегда показывают на Белый дом. Наш ответ Парфенову, что ли? Одна надежда, что весь этот трудовой коллектив, как и в случае с «Нашими», прекратит работу по случаю полнейшего нереагирования. Собственно, пример того, как неважно у них получается – недавний эфир «Разговор с Путиным. Продолжение».
НЕПРАВИЛЬНЫЙ РАЗМЕР
На вопрос о том, будет ли Путин третьего срока таким же или каким-то новым, прежде невиданным, имеется наглядный ответ. Путин-продолжение постарался максимально приблизить свою внешность к Путину-начало. Старым и мудрым президентом он становиться не хочет, хочет оставаться молодым и бодрым. Только причем тут старик Козлодоев и зануда Пушков. Своими назначениями Путин выдает свой истинный возраст – не биологический, разумеется (этот-то всего меньше имеет значение), а, так сказать, политический и психологический.
Никакого практического смысла для системы в возвращении Путина нет. Это чисто личное. А ведь его еще пионером учили, что общественное надо ставить выше. Возвращаясь, Путин, очевидно, хочет создать эпоху своего имени, а для эпохи восьми лет (и, по сути, даже 12 лет) ему кажется маловато. То ли дело – век Екатерины или Виктории. Он задумывается о следе в истории, но почему-то меряет его длиной – как обувь. Как будто имеет значение, этот след 39-го или 42-го размера. Слишком длинный след – это вообще уродство: 47-й размер, извините, вам в «Три толстяка». Горбачев был у власти примерно столько же, сколько Медведев, но те пять лет были, как пятьдесят. След в истории меряется иначе, а лишняя длина как раз может все испортить. Вот просто интересно, каким Путин-продолжение представляет себе эфир «Разговор с Путиным. Конец».