В конце октября подошла к завершению натовская операция в Ливии под названием «Объединенный защитник», а уже 2 ноября был опубликован официальный отчет о результатах ее проведения.
Заметим, что в отчете ничего не сказано о потерях самого блока. Нет, это вовсе не значит, что таковых не было. Были, но только на уровне повседневных потерь, какие происходят ежедневно в рядах армии ввиду определенной специфики данного вида деятельности.
Данная операция стала главным свидетельством того, что войну можно выиграть и без человеческих жертв со стороны победителей, а сама победа не вызывает никаких сомнений – вражеская армия разбита, политическое руководство страны в насильственном порядке отстранено от власти, а сам политический строй изменен.
Такой новый вид войны на данный момент активно разрабатывается аналитиками Министерства обороны Соединенных Штатов Америки, хотя уже имеет свое название – «Воздушно-морская операция». И именно война в Ливии стала прототипом для подобных разработок.
Несмотря на то, что сама концепция новая, она все же явилась результатом развития военно-стратегических принципов в новых экономических и политических условиях. Ведь идея тесной взаимосвязи различных видов вооружения и сил возникла еще во времена разделения армии на определенные виды. Сначала появилась военно-морская, потом – наземно-воздушная, а в результате стремительного развития военных технологий – и воздушно-наземная операция.
Началом перехода в эру воздушно-наземных операций принято считать начало 90-х годов прошлого века, когда была проведена «Буря в пустыне». После этой операции в последующее десятилетие, был осуществлен окончательный переход на данный вид операций. Причина такого перехода проста – скорость является более важной, чем сила, а точность – чем скорость. И это неудивительно, ведь авиация всегда играла важную роль в проведении всевозможных военных операций, а быстрое развитие инновационных технологий способствовало тому, что она заняла лидирующие позиции в формуле успеха.
Основной причиной возникновения нового вида проведения операций считается исчезновение самого слова «наземная». В результате быстрого развития экономико-технологических характеристик ведущих стран мира, изменилось и политическое осознание того, что территория проживания и развития стала рассматриваться как ценность, на которой неприемлемо какое-либо военное вмешательство. В то же время территория противника рассматривается как нечто само собой разумеющееся, не имеющее особой ценности. Немаловажную роль играет и возрастание значимости водных просторов, а также островов и материков, находящихся в непосредственной близости от них.
Согласно данным военно-морского ведомства Штатов, вода занимает три четверти всей поверхности нашей планеты. Таким образом, около 80 процентов населения проживает на расстоянии всего в несколько сот километров от побережья. К тому же, более 90 процентов мирового товарооборота осуществляется при помощи морских транспортных путей. Этот список можно продолжать очень и очень долго. Например, увеличение потребления морепродуктов, протяженность авиатрасс над водным пространством, возрастание доли добываемых в условиях морей и океанов энергоресурсов, увеличение количества складских и производственных мощностей и обслуживающих предприятий, находящихся в море.
Однако в этом списке особое место занимают две основные причины возрастания интереса к морям и океанам. Это, во-первых, прогнозируемое освоение и раздел Северного Ледовитого океана. Во-вторых, — это существование отдельных частей суши или даже целых островов, которые можно использовать в качестве запретных зон в ходе военных действий.
И именно вторая причина стала основополагающей для возникновения военно-морских операций. Так, по крайней мере, утверждает военно-политическая документация Соединенных Штатов Америки, которая находится в открытом доступе.
Согласно этим документам, весь ход введения военных действий предполагает существование запретных зон, то есть районов, к которым был ограничен доступ ввиду их использования для проведения боевых операций, способных повлиять конечный итог войны. В качестве примера американские аналитики приводят операцию «Буря в пустыне», когда американские войска имели полный доступ к месту проведения операции и благодаря этому, а также превосходящей военной мощи, сумели в короткие сроки освободить Кувейт от оккупации иракскими войсками. Тогда противники сделали вывод, что в прямом бою победить американцев не представляется возможным, поэтому и стали искать пути выхода из сложившейся ситуации – то есть использовали классический принцип введения боя – попытались ограничить возможность противника в полной мере использовать свой военный потенциал.
Одним из способов такого ограничения и стало появление так называемых запретных зон в географических районах, которые представляли наибольший интерес для обеих сторон. Американские военные аналитики назвали их A2/AD или anti-access и area denial.
Некоторые представители военно-политических кругов Америки считают, что некоторые страны в течение последних двадцати лет намеренно проводили разработки и закупку нового вооружения и техники, а также занимались модернизацией уже имеющегося в наличии арсенала с целью использовать уязвимость военных американских мощностей и получить, таким образом, возможность создания запретных зон в регионах, имеющих важное стратегическое значение для Соединенных Штатов.
Среди такого вооружения американские военные стратеги выделяют: крылатые и баллистические ракеты, противокорабельные системы вооружения, интегрированные перспективные средства противовоздушной обороны, модернизированные истребители четвертого поколения, малозаметные беспилотные летательные аппараты, а также информационно-вычислительные системы, которые могут вывести из строя американские системы искусственного интеллекта и связи.
Все они могут дополнять друг друга в различных комбинациях, оказывая тем самым влияние ограничения американских военных мощностей не только на земле, но и в космосе и в море. Эксперты серьезно обеспокоены тем, что дальнейшее их развитие может привести к тому, что американские войска будут вынуждены покинуть или значительно сократить свое влияние в определенной части районов мира, имеющих для них огромное стратегическое значение.
Инициатором и идейным лидером создания концепции военно-морской операции выступил генерал-лейтенант Филипп Бредлав, который впервые ввел это понятие в 2005 году, а через год подобная формулировка уже вовсю использовалась в организационных документах военно-воздушных сил. Суть данного понятия сводилась к тому, что эффективность боевых операций можно значительно повысить, если действия истребителей, ракет и бомбардировщиков согласовано дополнить действиями ракет кораблях на подлодках и истребителей на палубах. Было предусмотрено также и планомерное использование ядерного потенциала двух видов войск. В 2007 году подобная концепция, только без названия, начала фигурировать и в документации военно-морских сил.
Вполне возможно, что и военно-воздушные, и военно-морские силы могли заниматься разработкой концепции отдельно друг от друга, не придя ни к какому положительному результату. Однако Министерство обороны вовремя заметило подобную тенденцию и под влиянием угроз создания запретных зон для Америки дало указание о совместной разработке концепции воздушно-морской операции.
В первом варианте разработанной концепции основное внимание было уделено поиску средств и методов для ликвидации как уже существующих, так и появления возможных новых угроз в связи с расширением «запретных зон». Прототип концепции, который был разработан в ходе совместных действий, получил название NIA-D3. Основная идея концепции сконцентрирована на трех принципах: возможность придания войскам сетецентрических свойств, объединение потенциалов различных видов войск, а также возможность нанесения эшелонированных ударов для уничтожения угроз.
Следуя этим принципам, военное ведомство Америки способно наращивать боевую мощь не только на земле, но в на море, в воздухе и даже в космосе. Концепция предполагает, что воздушные и морские силы должны быть организованы, адаптированы и обучены введению совместных действий с использованием сетецентрических технологий.
Правительство Соединенных Штатов Америки планирует внедрить концепцию военно-морской операции по нескольким основным направлениям: формирование в структуре министерства обороны управления военно-морских операций, в составе которого будут представлены различные виды войск; необходимость определения конкретных положений и направлений для взаимодействия всех видов вооруженных сил в процессе подготовки и проведения операции; формирование нормативно-правовой базы, проведение военных учений, пополнения вооружения, кадров и руководства.
Некоторые представители американского военного ведомства убеждены, что самым сложным в процессе продвижения концепции станет создание альтернативных аэродромов на территориях азиатских стран. Поэтому была начала разработка планов, направленных на превращение американских военно-морских баз в Японии, Гуаме и Корее в узлы связи и командные пункты, которые были бы надежно защищены от возможных ракетных атак.
Официальная документация Минобороны демонстрирует, что разработка концепции военно-морской операции не направлена против какой-нибудь конкретной страны и не имеет целью достижение каких-либо национальных американских интересов. Суть концепции сводится всего лишь к преодолению запретных зон.
В то же время основная часть военных аналитиков убеждена в том, что появление и разработка данной концепции связана со стремлением Штатов сдержать Китай в его все возрастающей военной мощи, поскольку, если Америка ничего не будет предпринимать, то очень скоро ей придется уйти из Восточной Азии и западного тихоокеанского региона.
Именно Китай, а не Ирак, Северная Корея, Иран или Афганистан, представляет для США наибольшую угрозу, ведь именно это государство способно в короткие сроки разработать и изготовить новейшие виды оружия, реактивные самолеты, ракетные комплексы, зенитные ракеты. Более того, правительство Китая решило ввести с структуру своих военно-морских сил корабли морской зоны, которые уже стали появляться возле берегов Гуамы и Гавайев.
Руководство североатлантического альянса 2 ноября 2011 года представили отчет о проведении операции «Объединенный защитник» в Ливии. Данная операция длилась с конца марта (25-го) до 31 октября, а в ее ходе было использовано 260 летательных аппаратов, 21 корабль, а также приняло участие около 8 тысяч военнослужащих.
Эта операция стала наглядным примером идей разработанной концепции в условиях реального времени, поскольку целью «Оперативного защитника» было установление запретных зон над ливийской территорией для защиты мирного населения от режима Каддафи. Руководил операцией Бушар, генерал-лейтенант военно-воздушных сил Канады.
Не следует упускать из виду и тот факт, что в ходе проведения операции, каждая из стран-участниц сумела провести и свои собственные: Америка – операцию «Рассвет Одиссея», а Великобритания – операцию «Эллами», что свидетельствует о преследовании своих личных целей.
Таким образом, в случае успешной разработки и реализации концепции военно-морской операции Соединенные Штаты Америки будут иметь возможность оказывать силовое давление и отстаивать свои национальные интересы в разных регионах мира. Также эта концепция способствует внедрению инновационных технологий в развитие экономики, что в свою очередь неизменно приведет к усилению военной мощи Америки.