Парижский саммит 2006 г. между российским Путиным, президентом Франции Шираком и канцлером Германии Меркель подчеркнул возрождение России в качестве одной из главных мировых держав. Новая Россия наращивает влияние посредством ряда стратегических шагов, связанных с ее геополитическими запасами энергии — в первую очередь нефти и природного газа. Она делает это, умело используя стратегические ошибки и главные политические промахи Вашингтона. Новая Россия также осознает, что если она будет действовать нерешительно, ее скоро окружит и растопчет ее военный соперник, США, против которого осталось немного средств защиты. Битва, про которую мало говорят, — это битва с максимальными ставками в сегодняшней мировой политике. Иран и Сирия рассматриваются Вашингтонскими стратегами просто как ступени к большому Российскому Эндшпилю. (Игра слов в оригинале, вариант перевода : игра «конец России» – перев.)
Формальная повестка дня на парижском саммите включала французские инвестиции в Россию и вопрос об иранской ядерной программе (строящейся при участии России). Однако, стоит отметить что повестка также включала вопрос будущих российских энергетических поставок в Европейский Союз, в частности в Германию. Это служит указанием на новую мощь путинской России. Путин сказал немецкому канцлеру, что Россия «возможно» перенаправит часть будущего природного газа из крупнейшего Штокмановского месторождения в Баренцевом море. Проект стоимостью 20 миллиардов долларов должен появиться онлайн в 2010 и изначально планировался для поставки сжиженного газа на терминалы в США.
После сокрушительных проигрышей два года назад в спонсированных США «цветных революциях» в Грузии, а затем Украине Россия начала разыгрывать свои стратегические энергетические карты в высшей степени осторожно, начиная с ядерных реакторов в Иране и военных поставок в Венесуэлу и другие латиноамериканские страны и заканчивая стратегическим рыночным сотрудничеством с Алжиром по сделкам с природным газом.
В то же время, администрация Буша увязла глубже в геополитическом болоте, проводя международную политику, которая безрассудно игнорирует как союзников, так и врагов. Эта безрассудная политика ассоциируется с бывшим управляющим Халлибуртона Диком Чейни более, чем с какой другой фигурой в Вашингтоне.
«Президентство Чейни», как без сомнения историки нарекут годы мл. Джорджа Буша, основывалось на ясной стратегии. Критики часто неправильно понимали эту стратегию, чрезмерно фокусируясь на наиболее видимой составляющей, а именно, на Ираке, на Ближнем Востоке и на галдящих «ястребах» вокруг вице-президента и его старого дружка, министра обороны Дона Рамсфельда.
«Стратегия Чейни» была внешней политикой США, основанной на установлении прямого глобального контроля над энергией, контроля со стороны Большой Четверки американских или связанных с США частных нефтяных компаний-гигантов — Шеврон Тексако и Эксон Мобил, Бритиш Петролиум и Ройал Датч Шелл. Прежде всего, она была направлена на контроль за всеми основными мировыми регионами нефти, вместе с основными месторождениями природного газа. Этот контроль двигался в тандеме с растущей заявкой США на абсолютное военное превосходство над одной потенциальной угрозой своим глобальным амбициям — России. Возможно, Чейни – идеальная личность для сплетения американской военной и энергетической политики в связную стратегию доминирования. В начале 1990-х, в администрации Буша старшего, Чейни был также министром обороны.
Администрация Чейни-Буша определяется коалицией интересов между Большой Нефтью и главными производствами американского военно-промышленного комплекса. Эти частные корпоративные интересы осуществляют свою власть, контролируя политику правительства Соединенных Штатов. Ее характерной чертой стала агрессивная милитаристская повестка дня. Отличным примером может служить бывшая компания Чейни, Халлибуртон Инк., в одно и то же время и крупнейшая энергетическая и геофизическая мировая компания, и крупнейший строитель военных баз.
Чтобы понять эту политику, стоит посмотреть, как Чейни в должности управляющего Халлибуртона и непосредственно перед тем, как стать вице-президентом, рассматривал проблему будущих поставок нефти.
«Где, в конечном счете, находится приз»: речь Чейни в Лондоне 1999 г.
Тогда в сентябре 1999 г., за год до выборов в США, которые сделали его наиболее влиятельным вице-президентом в истории, Чейни произнес полную откровений речь перед своими коллегами — руководителями нефтяной промышленности в Лондонском Институте Нефти. В мировом обозрении будущего для Большой Нефти, Чейни сделал следующий комментарий:
«По некоторым оценкам, в последующие годы мировой спрос на нефть будет ежегодно увеличиваться в среднем на два процента, тогда как естественное сокращение добычи из существующих запасов будет составлять, по крайней мере, три процента. Это значит, что к 2010 г. нам будет не хватать дополнительно 50 миллионов баррелей в день. Так откуда же возьмется нефть? Правительства и национальные нефтяные компании, очевидно, контролируют около 90 процентов запасов. Нефть, по существу, остается делом правительств. В то время как во многих регионах мира имеются большие нефтяные возможности, Ближний Восток с его двумя третями мировых запасов и самой низкой ценой — по-прежнему то место, где, в конечном счете, находится приз. Даже если компании сильно озабочены доступом к этим ресурсам, прогресс остается у них небольшим. Верно то, что технология, приватизация и раскрытие целого ряда стран создали множество новых возможностей по всему миру для различных нефтяных компаний, но, оглядываясь в начало 1990-х гг., ожидалось, что значительная часть новых мировых ресурсов придет из бывшего Советского Союза и из Китая. Конечно, это случилось не вполне так, как ожидалось. Вместо этого случились тревожные успехи, породившие эйфорию процветания в 1990-х. »
Замечания Чейни заслуживают внимательного прочтения. Он постулирует умеренный рост мирового спроса на нефть к концу текущего десятилетия, т.е. в ближайшие года четыре. Он оценивает, что миру потребуется найти дополнительно 50 миллионов баррелей ежедневной добычи. Общая ежедневная добыча нефти в настоящее время колеблется возле уровня 83 миллиона баррелей нефтяного эквивалента. Это означает, что для того, чтобы избежать катастрофических нехваток и последующего опустошительного удара по мировому экономическому росту, согласно оценкам Чейни в 1999 г., мир должен найти новые источники производства нефти, составляющие более 50 % от мирового уровня добычи в 1999 г., и это надо сделать к 2010 г.. Другими словами, это эквивалент пяти новых нефтяных месторождений, каждое из которых равно по размерам сегодняшней Саудовской Аравии. Это обалденное количество новой нефти.
При условии, что достижение полной производительности нового нефтяного месторождения может занять до семи лет, для того чтобы предотвратить ужасный энергетический кризис и заоблачные цены на нефть и газ, времени опять же немного. Оценка Чейни базировалась также на заниженной оценке будущего спроса на импортируемую нефть со стороны Китая и Индии, сегодня наиболее быстро растущие потребители нефти на планете.
Вторым заслуживающим внимания пунктом лондонских комментариев Чейни 1999 г. является его замечание, что «Ближний Восток с его двумя третями мировых запасов и самой низкой ценой, — по-прежнему то место, где, в конечном счете, находится приз.» Однако, как он вполне недвусмысленно заметил, нефтяной «приз» Ближнего Востока находится в национальных или правительственных руках, закрытый от эксплуатации частным капиталом, и тем самым, малодоступный для Халлибуртона Чейни и его друзей из ЭксонМобил или Шеврон или Шелл или БП.
Тогда Ирак с его вторыми по величине после Саудовской Аравии запасами нефти на Ближнем Востоке был под властью Саддама Хусейна. Иран, который имеет вторые по величине мировые запасы газа, вдобавок к своим нефтяным резервам, находился под властью националистической теократии, которая был закрыта для тендеров частных нефтяных компаний США. Резервы Каспийского моря были предметом ожесточенной геополитической битвы между Вашингтоном и Россией.
Замечание Чейни о том, что «нефть по существу остается делом правительств», а не частного бизнеса, приобретет новую значимость, если мы ускоренно перемотаем пленку до сентября 2000 г., в самый разгар предвыборной кампании Буш-Чейни. В том месяце Чейни, вместе с Доном Рамсфельдом, Полом Волфовитцем и многими другими, кто вошел в новую администрацию Буша, опубликовал политический доклад, озаглавленный «Перестраивая защиту Америки». Эта статья была опубликована группой по имени “Проект Нового Американского Столетия” (ПНАС, PNAC). (В США полагают, что 20-й век прошел при полном доминировании США, вопрос таким образом ставится о закреплении достигнутых успехов. — прим. перев.)
Группа Чейни ПНАС призвала будущего президента найти подходящий повод для объявления войны Ираку, чтобы его оккупировать и получить прямой контроль над вторыми по величине запасами нефти на Ближнем Востоке. Их доклад откровенно заявлял: «В то время как незавершенный конфликт с Ираком уже обеспечивает необходимое обоснование (sic!), необходимость в существенном американском силовом присутствии в (Персидском) Заливе превосходит частный вопрос о режиме Саддама Хусейна … »
В сентябре 2000 г. Чейни подписался под документом, который в качестве ключевой меры объявил «американское силовое присутствие в Заливе» и смену режима в Ираке, независимо от того является ли Саддам Хусейн «хорошим, плохим, или злым». Это послужило первым шагом в продвижении армии США в «то место, где, в конечном счете, находится приз».
Неслучайно то, что в начале 2001 г. Чейни немедленно получил задание возглавить Президентскую комиссию по выработке энергетической стратегии(Presidential Energy Task Force review ), где он тесно сотрудничал со своими друзьями по Большой Нефти, включая покойного Кена Лэя из Энрона, с которым Чейни ранее пересекался в проекте афганского газопровода, а также с Джеймсом Бейкером III.
В дебатах, предшествующих бомбардировкам и оккупации Ирака в марте 2003 г., оказался погребенным судебный иск, возбужденный Сьерра Клуб (Sierra Club) и Джудишэл Уотч (Judicial Watch) в рамках американского Акта о свободе информации, первоначально для расследования участия Чейни в калифорнийском энергетическом кризисе. Иск требовал, чтобы вице-президент Чейни предал огласке все документы и стенограммы заседаний, относящиеся к его проекту 2001 г. «по выработке энергетической стратегии».
Летом 2003 г. Департамент США по Коммерции, наконец, опубликовал часть документов, несмотря на яростное сопротивление Чейни и Белого Дома. Весьма интересно, что среди файлов комиссии, посвященных внутренним вопросам энергетики США, оказалась подробная карта иракских нефтяных месторождений, нефтепроводов, очистных заводов и нефтеналивных терминалов, а также две таблицы, подробно описывающие иракские нефтяные и газовые проекты и «иностранных претендентов (suitors) на иракские контракты нефтедобычи». «Иностранные претенденты» включали в себя Россию, Китай и Францию, трех членов Совета Безопасности ООН, которые открыто противостояли согласию ООН на вторжение США в Ирак.
Первым же вашингтонским постановлением послевоенной оккупации стало объявление недействительными всех контрактов между правительством Ирака и Россией, Китаем и Францией. Иракская нефть должна была стать американским делом, управляться американскими компаниями или их дружками в Британии, первая победа на пути высоких ставок туда, «где, в конечном счете, находится приз».
Именно об этом рассуждал Чейни в своей лондонской речи 1999 г. Вырвать нефтяные ресурсы Ближнего Востока из рук независимых наций и вложить их в руки, контролируемые США. Военная оккупация Ирака была первым важным шагом этой американской стратегии. Окончательным «призом» Вашингтона являлся, однако, контроль над энергетическими резервами России.
Развал России: «окончательный приз»
По очевидным военным и политическим причинам, Вашингтон не мог открыто признать, что его стратегическим направлением с момента падения Советского Союза в 1991 г. было расчленение (или развал) России и получение эффективного контроля над ее огромными запасами нефти и газа, то есть «окончательного приза». Русский Медведь по-прежнему располагал превосходными военными средствами, пусть и в неважном состоянии, и у него по-прежнему были ядерные зубы.
В середине 90-х Вашингтон начал спланированный процесс приведения бывших советских сателлитов, одного за другим, не просто в Европейский Союз, но и в НАТО, находящееся под контролем Вашингтона. К 2004 году Польша, Чехия, Венгрия, Эстония, Латвия, Литва, Болгария, Румыния, Словакия и Словения были уже приняты в НАТО, а Грузию тщательно прихорашивали для этого вступления.
Это удивительное распространение НАТО, к тревоге некоторых западноевропейцев, как впрочем, и России, было частью стратегии, которую друзья Чейни по Проекту Нового Американского Столетия обосновывали в своем докладе «Перестраивая защиту Америки» и даже еще раньше.
Уже в 1996 г. член ПНАС и дружок Чейни, Брюс Джексон, в то время главный менеджер оборонного гиганта США Локхид Мартин, был главой весьма мощной лоббистской группы в Вашингтоне «Американского Комитета по Расширению НАТО», впоследствии переименованного в «Американский комитет по НАТО».
«Американский Комитет по Расширению НАТО» также включал членов ПНАС Пола Волфовитца, Ричарда Перле, Стивена Хэдли и Роберта Кагана. Жена Кагана, Виктория Нуланд, сейчас является Послом США в НАТО. Начиная с 2000-2003 г., она была советником Чейни по международной политике. Хэдли, убежденный «ястреб» близкий к вице-президенту Чейни, был выбран президентом Бушем вместо Кондолизы Райс в качестве Советника по государственной безопасности.
Сеть военных «ястребов» Чейни перешла из ПНАС на ключевые посты в администрации Буша по управлению НАТО и политикой Пентагона. Брюс Джексон и другие, после успешного лоббирования Конгресса на предмет расширения НАТО в Польшу, Чехию и Венгрию в 1999 г., организовали т.н. Вильнюсскую Группу, лоббировавшую прием в НАТО еще десяти стран бывшего Варшавского Договора, находящихся на периферии России. Джексон называл это «Большим Взрывом».
Президент Буш неоднократно использовал термин «новая Европа» в заявлениях о расширении НАТО. В речи от 5 июля 2002 г., приветствуя лидеров Вильнюсской группы, Буш заявил: «Наши народы разделяют общий взгляд на новую Европу, в которой свободные европейские государства объединены друг с другом и Соединенными Штатами посредством сотрудничества, партнерства и альянса».
Бывший менеджер в Локхид Мартин, Брюс Джексон, заявил о своей причастности к приему в НАТО Прибалтики и других членов Вильнюсской Группы. Давая показания Сенатскому Комитету по международным отношениям, Джексон утверждал 1 апреля 2003 г., что он являлся автором концепции «Большого Взрыва» в расширении НАТО, впоследствии принятой Вильнюсской группой прибалтийских и восточноевропейских государств. Как заметил Джексон, его идея Большого Взрыва «предлагала принятие этих семи стран в НАТО и заявляла что это расширение (несет) стратегические преимущества НАТО и моральные (sic!) выгоды для демократического сообщества наций». 19 мая 2000 г. девять новых европейских демократий приняли в Вильнюсе эти предложения как свои собственные. Это стало целью Вильнюсской группы. Джексон мог бы также отметить выгоды для оборонной промышленности США, включая своих дружков по Локхид Мартин, от создания нового огромного рынка вооружений НАТО на границах с Россией.
Как только цель с НАТО была достигнута, Брюс Джексон и другие члены лобби о расширении НАТО на восток закрыли «Американский комитет по НАТО» в 2003 г., и незамедлительно, в том же самом офисе открылись как новая организация, «Проект о переходных демократиях», которая, согласно их собственному заявлению, была «организована, чтобы использовать возможности ускорения демократических реформ и интеграции, которые, как мы полагаем, будут существовать в расширенном евро-атлантическом регионе в ближайшее десятилетие». Другими словами, подготовлять ряд «цветных революций» и смену режимов по всей Русской Евразии. Все три главных лица в «Проекте о переходных демократиях» работали на Республиканскую партию, а Джексон и Шойнеманн имели тесные связи с основными военными подрядчиками, в частности ЛокхидМартин и Боинг.
Джексон и другие члены ПНАС и «Американского комитета по НАТО» также создали мощную лоббистскую организацию, «Комитет за освобождение Ирака» (КОИ). Наблюдательный совет КОИ включал убежденных демократов: конгрессмена Стивена Соларза и сенатора Роберта Керрей. В нем доминировали нео-консерваторы и приверженцы Республиканской партии, такие как Жанна Киркпатрик, Роберт Каган, Ричард Перле, Уильям Кристол и бывший директор ЦРУ Джеймс Вулси. Почетными сопредседателями выступили сенаторы Джо Либерман (дем.-Коннектикут) и Джон МакКейн (респ.-Аризона). Джексон рассказывал, что друзья в Белом Доме попросили его создать КОИ в 2002 г. чтобы воспроизвести успех «Американского комитета по НАТО» в расширении НАТО на восток, теперь уже поддерживая кампанию администрации по убеждению Конгресса и общества о необходимости войны. «Люди в Белом Доме сказали: нам нужно, чтобы ты сделал для Ирака то, что ты сделал для НАТО», рассказал Джексон в интервью журналу Америкэн Проспект от 1 января 2003 г.
Вкратце, окружение России странами НАТО, «цветные революции» по всей Евразии и война в Ираке — все это было одной и той же американской стратегией, частью большого стратегического плана в конечном счете развалить Россию раз и навсегда как потенциального соперника гегемонии супердержавы США. Россия — не Ирак и не Иран — была первостепенной целью этой стратегии.
Во время приветственной церемонии в Белом Доме в честь десяти новых членов НАТО в 2004 г., президент Буш заметил, что миссия НАТО теперь расширилась далеко за пределы альянса. «Члены НАТО обращают свой взор к народам Ближнего Востока, чтобы укрепить нашу способность бороться с террором и обеспечить нашу общую безопасность», — сказал он. Но миссия НАТО теперь расширилась даже за пределы глобальной безопасности. Буш добавил: «Мы обсуждаем, как мы можем поддержать и усилить импульс свободы на Ближнем Востоке». Свобода, таким образом, приходит в повестку дня контролируемого Вашингтоном североатлантического альянса.
Конец эры Ельцина привел к небольшому повороту в планах США. Путин начал медленно и осторожно проявляться как динамическая национальная сила, полная решимости заново отстроить Россию после направляемого МВФ разграбления страны комбинацией западных банков и коррумпированных российских олигархов.
Российская добыча нефти возросла с момента коллапса Советского Союза так, что к началу войны США в Ираке в 2003 г. Россия стала вторым производителем в мире после Саудовской Аравии.
Настоящий смысл «Дела Юкоса»
В 2003 г. произошло определяющее событие новой Российской энергетической геополитики при Владимире Путине. Оно было проведено вполне в духе Вашингтона, который предельно ясно демонстрировал намерение разместить войска в Ираке и на Ближнем Востоке, независимо от протестов в мире или дипломатических тонкостей ООН.
Чтобы понять Российскую энергетическую геополитику, необходимо сделать краткий обзор зрелищного ареста в октябре 2003 г. российского миллиардера «олигарха» Михаила Ходорковского и захват государством его гигантской нефтяной группы Юкос.
Ходорковского арестовали в аэропорту Новосибирска 25 октября 2003 г., по обвинению российской Генпрокуратуры в уклонении от налогов. Правительство Путина заморозило акции Юкос Ойл из-за налоговых обвинений. Затем против Юкоса были предприняты дальнейшие шаги, приведшие к коллапсу цены акций.
То, что мало упоминалось в пересказах западных масс-медиа, которые обычно изображали действия путинского правительства как возврат к методам советской поры, заключалось в том, что собственно спровоцировало решительные путинские поступки.
Ходорковского арестовали всего за четыре недели перед важными выборами в российскую Думу (нижнюю палату парламента), в которой Ходорковский умудрился купить голоса большинства, используя свое огромное благосостояние. Контроль над Думой было первым шагом Ходорковского в его планах выставить свою кандидатуру против Путина на выборах президента в следующем году. Победа в Думе позволила бы ему изменить избирательный закон в свою пользу, а также изменить готовящийся в Думе спорный закон «Закон о недрах». Этот закон не позволил бы Юкосу и другим частным компаниям контролировать сырьевые ресурсы под землей, либо создавать частные трубопроводы, независимые от российских государственных.
Ходорковский нарушил обещание, данное Путину олигархами, о том, что им позволят сохранить свои богатства (фактически украденные у государства в подтасованных аукционах при Ельцине), если они будут оставаться вне российской политики и вернут в страну часть украденных денег. Как самый влиятельный олигарх того времени Ходорковский служил мотором того, что все яснее становилось поддерживаемым Вашингтоном заговором против Путина.
Ходорковского арестовали сразу после за мало упоминаемой в прессе встречей чуть ранее в том году 14 июля 2003 г. между Ходорковским и вице-президентом Чейни.
После встречи с Чейни Ходорковский начал переговоры с ЭкссонМобил и ШевронТексако, прежней фирмой Конди Райс, о приобретении крупной доли в Юкосе, по некоторым сведениям от 25 до 40 %. Это было задумано для получения Ходорковским де факто неприкосновенности от возможного влияния путинского правительства, при помощи привязывания Юкоса к нефтяным гигантам США, и, следовательно, к Вашингтону. Это также дало бы Вашингтону, через нефтяных гигантов США, фактическое право вето на будущие российские нефте- и газопроводы и нефтяные сделки. За несколько дней до своего ареста в октябре 2003 г. по обвинению в уклонении от налогов Ходорковский принимал у себя Джорджа Буша старшего, ныне московского представителя влиятельной и таинственной Уошингтон Карлайл Груп в Москве. Они обсуждали окончательные детали покупки акций Юкоса американскими нефтяными компаниями.
Также незадолго до этого Юкос заявил о намерении купить конкурирующую Сибнефть у Бориса Березовского, еще одного олигарха Ельцинской поры. ЮкосСибнефть, с ее 19,5 миллиардами баррелей нефти и газа, стала бы тогда собственником вторых по величине в мире запасов нефти и газа, после ЭкссонМобил. ЮкосСибнефть была бы четвертой в мире по добыче, выкачивая 2,3 миллиона баррелей нефти в день. Скупка акций ЮкосСибнефти со стороны Экссона или Шеврона была бы буквально энергетическим государственным переворотом. Чейни знал это, Буш знал это, Ходорковский знал это.
Но самое главное, Владимир Путин знал это и решительно этому воспрепятствовал.
Ходорковский поддерживал ряд весьма впечатляющих знакомств в англо-американском истэблишменте. Он создал благотворительную организацию, Фонд Открытая Россия, смоделированную с фонда Открытое Общество, основанного его близким другом Джорджем Соросом. В избранный совет Фонда Открытая Россия вошли Генри Киссинджер и друг Киссинджера, Джейкоб Лорд Ротшильд, лондонский наследник семьи банкиров. Также вошел в состав правления фонда и Артур Хартман, бывший американский посол в Москве.
После ареста Ходорковского, «Вашигтон Пост» сообщал, что российский миллиардер в заключении продолжал пользоваться услугами Стюарта Эйзенстата (Eizenstat) (бывшего заместителя секретаря казначейства, заместителя госсекретаря, заместителя секретаря по коммерции во время администрации Клинтона) для лоббирования в Вашингтоне в пользу своего освобождения. Ходорковский был полностью повязан с англо-американским истэблишментом.
Впоследствии западные СМИ и официальные лица, обвинявшие Россию в возвращении к методам коммунистов и к политике грубой силы, в упор не замечали тот факт, что Ходорковский вряд ли сам был белым и пушистым. Ранее, Ходорковский в одностороннем порядке разорвал контракт с Бритиш Петролеум. БП был партнером Юкоса и успел вложить 300 миллионов долларов в бурение очень перспективного Приобского нефтяного месторождения в Сибири.
Как только БП завершил бурение, Ходорковский выдворил БП, используя бандитские методы, которые были бы незаконны в большинстве стран развитого мира. К 2003 г. добыча в Приобском достигла 129 миллионов баррелей, что эквивалентно 8 миллиардам долларов рыночной стоимости. Ранее, в 1998 г., после того как МВФ выдал миллиарды России для поддержания курса рубля, банк Ходорковского «Менатеп» перенаправил «жалкие» 4,8 миллиарда долларов из денег МВФ на счета избранных банков-дружков, в том числе американских. Вашингтонские вопли протеста об аресте Ходорковского в октябре 2003 г. были, по меньшей мере, неискренние, если не вполне лицемерные. С точки зрения Кремля, Вашингтон схватили за руку, запущенную в российский карман.
Разборка Путин-Ходорковский обозначила решительный поворот правительства Путина к перестраиванию России и воздвижению стратегических преград иностранному наступлению под предводительством Чейни и его британского друга Тони Блэра. Этот поворот произошел в контексте наглого американского захвата Ирака в 2003 г. и одностороннего заявления администрацией Буша о том, что США отказываются от нерушимых обязательств по договору с Россией о противоракетной обороне (ПРО), для того чтобы создать ракетный щит США. Это заявление могло восприниматься в России лишь как недружественный акт, нацеленный на ее безопасность.
К 2003 г. не надо было иметь стратегического военного чутья, чтобы осознать, что пентагоновские ястребы и их союзники в военной промышленности и Большой Нефти представляют себе Соединенные Штаты как страну, не связанную международными обязательствами и в одностороннем порядке преследующую свои интересы, которые в свою очередь, конечно, определяются ястребами. Их рекомендации были опубликованы одним из многих вашингтонских консервативных «мозговых фондов». В январе 2001 г., Национальный Институт Публичной Политики (НИПП) опубликовал «обоснование и требования к контролю за ядерными силами и вооружениями США», как раз в начале правления администрации Буш-Чейни. Доклад, требующий одностороннего американского прекращения свертывания ядерных сил, был подписан 27-ю высокопоставленными чиновниками из предыдущей и нынешней администрации. Список включал человека, который сегодня является советником Буша по национальной безопасности, Стивена Хедли, особого помощника министра обороны Стивена Кэмбоуна (Cambone) и адмирала Джеймса Вулси, бывшего главу ЦРУ и председателя вашингтонской НПО «Фридом Хаус». «Фридом Хаус» играла центральную роль в спонсированной США «оранжевой революции» в Украине и во всех других «цветных революциях» в бывшем Советском Союзе.
За этими событиями вскоре последовал ряд финансируемых Вашингтоном скрытных дестабилизаций правительств на границах с Россией, которые имели близкие отношения с Москвой. Этот ряд включает «революцию роз» в ноябре 2003 г. в Грузии, которая привела к отставке Эдуарда Шеварднадзе в пользу молодого, получившего образование в США и про-НАТОвски настроенного президента, Михаила Саакашвили. 37-летний Саакашвили любезно согласился оказать поддержку нефтепроводу Баку-Тбилиси-Джейхан, который позволил бы избежать контроля Москвы за перекачиваемой Азербайджаном каспийской нефтью. США поддерживали тесные связи с Грузией с тех пор, как Михаил Саакашвили пришел к власти. Американские военные инструкторы обучают грузинские войска, и Вашингтон вложил миллионы долларов в подготовку вступления Грузии в НАТО.
Вслед за «революцией роз» в Грузии, «Фридом Хаус» Вулси, «Национальный фонд в поддержку демократии», Фонд Сороса и другие НГО, поддерживаемые Вашингтоном, организовали в ноябре 2004 г. откровенно вызывающую украинскую «оранжевую революцию». Целью «оранжевой революции» было установление проНАТОвского режима при спорном президентстве Виктора Ющенко, в стране, стратегически способной прервать главные трубопроводные потоки российской нефти и газа в Западную Европу. Поддерживаемые Вашингтоном движения «демократической оппозиции» в соседней Белоруссии начали также получать миллионы долларов из щедрой руки администрации Буша, как и оппозиции в Киргизстане, Узбекистане и более отдаленных бывших советских государств, которые, кстати, оказались на пути возможных энергетических трубопроводов, соединяющих Китай с Россией и бывшими советскими республиками, такими как Казахстан.
Вновь контроль над энергией и нефтегазовыми трубопроводами служит первопричиной ходов США. Не стоит, видимо, удивляться тому что некоторые люди в Кремле, в частности Владимир Путин, начали задумываться о том, что новый христиански-перерожденный техасский партнер по молитве, Дж.Буш мл., говорит с Путиным «раздвоенным языком», как сказали бы индейцы.
К концу 2004 г. в Москве стало ясно, что уже давно идет новая «холодная война», на этот раз за стратегический контроль над энергией и одностороннее ядерное превосходство. Было также предельно ясно, судя по характеру действий Вашингтона с момента распада Советского Союза в 1991 г., что Конечной Целью, эндшпилем для политики США в Евразии не является ни Китай, ни Ирак, ни Иран.
Геополитическим «Эндшпилем» Вашингтона было полное разрушение России, то государство в Евразии, которое было бы способно организовать эффективную комбинацию альянсов на основе огромных запасов нефти и газа. Конечно, эту цель никогда нельзя было объявить открыто.
После 2003 г., Путин и российская внешняя политика, особенно энергетическая политика, вернулась к первоначальному ответу на геополитику «Хартленда» или «сердца мира» сэра Хэлфорда Макиндера, ту политику, которая лежала в основе советской стратегии Холодной Войны, начиная с 1946 г.
Путин начал делать ряд защитных ходов, чтобы восстановить в какой-то степени надежное равновесие перед лицом все более очевидной политики Вашингтона, направленной на окружение и ослабление России. Последующие стратегические промахи США сделали работу России чуть полегче. Теперь, когда ставки с обеих сторон — НАТО и России — возросли, путинская Россия перешла от простой обороны к новому динамическому наступлению, чтобы удержать более активное геополитическое положение, используя свою энергию как рычаг.
«Сердце мира» Макиндера и «Шахматная партия» Бжезинского
Важно понимать историческую подоплеку в терминах геополитики. В 1904 году британский географ-академик Хэлфорд Макиндер (Halford Mackinder) сделал доклад Королевскому Географическому Обществу в Лондоне, который лег в основу плана Британской империи, а позднее США, по изменению истории. В своей речи, озаглавленной «Географическая ось истории», Макиндер предпринял попытку определить связь между географическими параметрами государства или региона — топография, выход к морю или континентальность, климат — и его политикой и местом в мире. Он обозначил два вида власти: морские державы, включая США и Британию, а также Японию; и сухопутные державы в Евразии, которые с развитием железных дорог получили возможность объединять большие пространства вне зависимости от морских путей.
Для Макиндера, страстного защитника Империи, скрытым уроком для сохранения гегемонии Британской Империи после первой мировой войны было предупреждение любой ценой объединения интересов восточноевропейских государств — Польши, Чехословакии, Австро-Венгрии — с интересами России, расположенной в «сердце Евразии», или в «осевой» земле по его определению. После версальских мирных переговоров, Макиндер сформулировал свои идеи в следующем знаменитом высказывании :
Кто владеет Восточной Европой, тот управляет «Сердцем мира»;
Кто владеет «Сердцем мира», тот управляет «Мировым островом»;
Кто владеет «Мировым островом», тот управляет миром.
«Сердцем мира» для Макиндера была сердцевина Евразии, «Мировым островом» была вся Евразия, включая Европу, Ближний Восток и Азию. Великобританию, которая никогда не была частью континентальной Европы, он рассматривал как морскую или военно-морскую державу. Геополитическая перспектива Макиндера предопределила вступление Британии в войну 1914 г., а затем и ее вступление во Вторую Мировую войну. Она определяла точно рассчитанные провокации Черчиля чтобы, начиная с 1943 года, склонить все более параноидального Сталина к ввязыванию России в то, что позже стало Холодной войной.
С точки зрения США 1946-1991 гг, эра Холодной войны, свелась к выяснению, кто будет контролировать «Мировой остров», а конкретно, как не допустить к этому контролю «сердце» Евразии с центром в России. Взгляд на карту американских военных союзов в течение Холодной войны делает ясным, что Советский Союз ограничивался геополитически, и предупреждались любые значительные связи с Западной Европой, Ближним Востоком или Азией. Холодная война сводилась к усилиям России обойти установленный НАТО Железный Занавес.
Бывший американский советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский в своей работе уже в постсоветскую эру в 1997 году въявь упоминал геополитику Макиндера, описывая основную стратегическую цель Соединенных Штатов как удержание Евразии от объединения в значительный экономический и военный блок или противовес, угрожающий статусу США как единственной мировой супердержавы.
Следовательно, чтобы понять международную политику США с момента начала президентсва Буш-Чейни в 2001 году, полезно процитировать откровенную статью Бжезинского, опубликованную в Нью-Йоркском журнале «Международная политика» в сентябре-октябре 1997 года:
«Евразия — место для большинства политически активных и динамичных государств. Все исторические претенденты на мировое господство вышли из Евразии. Оба наиболее густонаселенные государства, претендующие на региональную гегемонию, Китай и Индия, находятся в Евразии, вместе с другими странами, могущими бросить политический или экономический вызов превосходству США. После Соединенных Штатов, здесь еще шесть стран, крупнейших по экономике и военным тратам, а также все кроме одной явные (официальные) ядерные державы, и все кроме одной неофициальные ядерные державы. В Евразии находится 75% мирового населения, 60% мирового ВВП и 75% энергетических ресурсов. Коллективно потенциальная мощь Евразии превосходит даже Америку».
«Евразия является осевым суперконтинентом мира. Власть, которая доминирует в Евразии, окажет решающее влияние на два из трех мировых наиболее экономически продуктивных региона: Западную Европу и Восточную Азию. Взгляд на карту также подтверждает, что страна, доминирующая в Евразии, будет автоматически контролировать Ближний Восток и Африку. Имея Евразию как решающую геополитическую шахматную доску, уже недостаточно формулировать одну политику для Европы, а другую для Азии. Все, что случится с распределением власти на евразийском материке, будет иметь решающее влияние на глобальное превосходство Америки… ». (Выделено автором)
Если мы примем слова вашингтонского стратега Бжезинского и поймем аксиомы Макиндера, как определяющий мотив для англо-, а затем и американской внешней политики в течение более чем ста лет, то станет ясно, почему реорганизованное во время президентства Владимира Путина Российское государство пришло в движение, чтобы противостоять разрушительным инициативам и неприкрытым попыткам деконструкции, которые продвигаются Вашингтоном во имя демократии. Как Путин действует, чтобы укрепить российскую защиту? Ответ прост — энергия.
Российская энергетическая геополитика
В терминах глобальных стандартов уровня жизни, смертности и экономического процветания Россия сегодня не принадлежит к мировой элите. В терминах энергии это кол