В прошлую среду в Вашингтоне прошла встреча двусторонней российско-американской рабочей группы по вопросам контроля над вооружениями. Как сообщается в ходе встречи обсуждался вопрос о сокращении числа тактических ядерных вооружений, а также количества боеголовок размещенных на складах. Данное заседание стало одним из серии встреч, которые администрация Белого дома называет «переговорами о стратегической стабильности», исходящих от попытки найти опору в импульсе от договора «Новый страт», в рамках которого обе стороны берут на себя обязательства по сокращению ядерного арсенала до уровня менее 2 000 боеголовок с каждой стороны.
Я не в курсе, о чем именно говорили госсекретарь США Эллен Таушер и заместитель министр внутренних дел России Сергей Рябков, однако по данным одного из отчетов, данные переговоры не содержали ничего важного. Почему? Россия, которая по прежнему имеет около 2 100 единиц развернутого тактического ядерного оружия, одновременно с тем, что США сократили это количество до 200 единиц — вряд ли захочет пересмотреть свои взгляды в этом вопросе, также как и в других – до того момента, пока США не проявят свою реакцию на озабоченность со стороны России по вопросам американской системы ПРО в Европе.
Данный спор по вопросам ПРО достиг в определенном смысле кульминации 23 ноября, когда президент Дмитрий Медведев заявил, что переговоры России и США по ПРО закончились. США не готовы дать письменные гарантии того, что система ПРО не будет использована против российских ядерных вооружений, заявил Медведев, и предупредил, что в случае если США продолжат осуществлять развертывание этой системы по строительству ПРО без гарантий, то Россия разместит свои ракеты в Калининградской области и оценит возможность своего выхода из Нового договора по СНВ. Всего через два дня после встречи рабочей группы глава российских стратегических ракетных сил рассказал о планах по созданию новой тяжелой межконтинентальной баллистической ракеты с «улучшенными возможностями в части обхода гипотетической американской системы ПРО».
Реакция РФ не является сюрпризом. Россия уже давно заявляла, что система, над которой работают США, может нести угрозу ее ракетам. Между тем, администрация Обамы, настаивает, что система предназначается для отражения потенциальной иранской угрозы, и отвергает возражения России.
То что вызывает определенное недоумение — это то, что обе страны продолжают ссориться из-за того, что в общем и целом является милитаристской фантазией.
Во-первых, я должен пояснить, что имеют место быть две основные американские системы противоракетной обороны. Первая — это наземная система, элементы которой сейчас размещены в Калифорнии и на Аляске. Вторая — это морская система «Aegis», базирующаяся на кораблях военно-морского флота США. Администрация Джорджа Буша предлагала разместить наземную систему в Восточной Европе, однако администрация Обамы в сентябре 2009 года отказалась от этой идеи и решила вместо этого продолжить развитие системы Aegis, размещая перехватчики на земле и на кораблях.
Однако, стоит сказать, что ни одна из систем не проверялась в реальных условиях. Хотя две системы несколько раз и совершали учебные перехваты, но надо сказать что эти учения шли по заранее отработанному сценарию и были осуществлены в контролируемых условиях.
Обе системы имеют слабое место — ахиллесову пяту. В докладе под названием «Контрмеры» (Союза обеспокоенных ученых (Union of Concerned Scientists) и Массачусетского технологического института) 2000 года был сделан вывод, что ложные объекты, а также прочие контрмеры могут нанести поражение наземной американской системе ПРО. Любая страна, способная создавать ракеты дальнего радиуса действия, так говорилось в докладе, будет иметь возможность оборудовать эти ракеты необходимыми эффективными контрмерами. В 1999 году американские аналитики сделали такой же вывод. Это справедливо и сегодня.
Возникает вопрос почему этим вопросом столь сильно обеспокоены Китай и Россия?
Когда администрация Обамы в 2009 году приняла решение разместить в Европе элементы системы «Aegis», она также заявила о своих планах на ближайшее десятилетие по разработке серии более продвинутых перехватчиков Aegis. А планы в области ПРО теперь требуют от США создания сотен перехватчиков базирующихся в море (на кораблях по всему миру).
Посему российские аналитики, предполагая, насколько эффективными и действенными могут стать эти системы в конечном счете, видят в них потенциальную угрозу. Президент Медведев в то же время, а также другие политические лидеры хотят заверить россиян, что они защищают их от расширяющегося американского военного присутствия. (Анализ того, как российские аналитики могли прийти к выводу – здесь (http://www.fas.org/pubs/_docs/2011%20Missile%20Defense%20Report%20-%20lowres.pdf)
Всего за несколько месяцев до того, как было принято решение о размещении элементов системы Aegis в Европе, администрация Обамы пообещала, что она не будет «отвлекать ресурсы, от других приоритетов в области национальной безопасности США, пока мы не получим ощущение того, что данная технология защитит народ Америки». Спустя три года администрация США по-прежнему «продавливает» эту неэффективную систему, чем существенно осложняет отношения с Россией.
Это является большой ошибкой, даже не беря в расчет то, что последние заявления г-на Медведева по ПРО могли были быть сделаны с расчетом вызова позитивной реакции среди отечественных избирателей. США требуется сотрудничество с Россией по целому ряду критически важных вопросов, в том числе следование условиям «Нового старта», и в части решения задачи не допущения разработки Ираном ракет дальнего радиуса действия и ядерного оружия.
Президент Обама в апреле 2009 года в Праге в своей знаменитой речи продемонстрировал долгосрочную цель по укреплению мировой и американской безопасности посредством сокращения ядерных арсеналов по всему миру. Однако с тех пор его же администрация существенно подпортила его усилия по стремлению к этой цели (как и движение «перезагрузки»), целенаправленно реализуя свое стремление построить систему ПРО, по отношению к которой так и не было доказано, что она будет эффективной и работоспособной.