Что касается России, то администрация Обамы провозгласила «перезагрузку» с целью улучшения двусторонних отношений, раздув вокруг этого громкую шумиху. Для достижения этих целей она переработала свои планы по созданию системы противоракетной обороны в Восточной Европе, вызвав головную боль у политиков и правительств данного региона – лишь бы осчастливить Москву.
Администрация приложила большие усилия, чтобы одобрить российское предложение по иранской ядерной программе. Она подписала с Москвой новое соглашение по контролю вооружений СНВ-3, а затем потратила немалый политический капитал, чтобы добиться его ратификации. Вашингтон приложил за кулисами немалые дипломатические усилия, чтобы Россию приняли в ВТО. А недавно администрация назначила послом в России главного архитектора политики «перезагрузки».
В отношении Китая администрация Обамы (после непродолжительных и праздных разговоров о «группе двух») ведет себя намного агрессивнее. Администрация развернула свои внешнеполитические ресурсы в направлении Азиатско-Тихоокеанского региона, подав довольно грубый сигнал о том, что в перекрестье прицела после такого разворота попадает Китай. Вашингтон сует свой нос в спор, продолжающийся в Южно-Китайском море, а недавно объявил о решении разместить войска в Австралии. Он проталкивает рамочное торговое соглашение, подчеркнуто не включая в него Китай, и одновременно требуя от Пекина поднять курс своей валюты. Госдепартамент налаживает контакты с одним из давних союзников Китая в попытке превратить зарождающуюся в этой стране демократизацию в нечто более стойкое и долговечное. И это просто часть далеко идущего плана, в рамках которого Вашингтон заключает в свои медвежьи объятия любую мало-мальски значимую страну, обеспокоенную действиями Пекина. Посол США в Китае активно критикует ситуацию с правами человека в этой стране всякий раз, когда перестает быть онлайновой сенсацией среди простых китайцев.
Итак, подведем итог. Администрация Обамы в качестве некоего приоритета рассматривает отношения с Россией, и в то же время прилагает серьезные дипломатические усилия и предпринимает важные инициативы, страхуясь от усиливающегося Китая.
А теперь сравним то, что говорили на этой неделе о Вашингтоне Москва и Пекин.
Для начала, Пекин.
Китай и Соединенные Штаты должны теснее сотрудничать в целях разрядки международных кризисных ситуаций и обеспечения того, чтобы трения между ними не пересилили общие интересы, заявил в понедельник возможный будущий руководитель КНР Си Цзиньпин, задав оптимистичный тон своему предстоящему визиту в Вашингтон.
«Какие бы перемены ни влияли на обстановку в мире, мы не должны ослаблять свою целеустремленность в деле развития сотрудничества и партнерства между Китаем и США перед лицом преходящих событий», — заявил заместитель председателя Си Цзиньпин на встрече в Пекине.
«Решая важные и деликатные вопросы, затрагивающие коренные интересы обеих стран, мы обязательно должны руководствоваться духом взаимного уважения, относясь к ним рассудительно и осторожно; мы ни в коем случае не должны допускать, чтобы наши отношения снова страдали от мощного вмешательства и потрясений».
В создающей определенный настрой речи Си Цзиньпина нет новостей о каком-то новом курсе, и не сообщается точная дата его визита в США. Однако он подчеркнул стремление Пекина к устойчивым отношениям в преддверии своего визита и вступления в должность руководителя второй в мире после Америки экономической державы.
А теперь в Москву.
Российский министр иностранных дел Сергей Лавров предупредил в среду, что внешнее подстрекательство антиправительственных выступлений на Ближнем Востоке и в Северной Африке может привести к «очень крупной войне, от которой пострадают не только страны этого региона, но и государства, находящиеся далеко за его пределами».
Ежегодная пресс-конференция Лаврова была посвящена в значительной мере критике западной политики в отношении Ирана и Сирии, которая, по его словам, может привести к новому витку насилия.
Его замечания прозвучали вскоре после того, как государственное телевидение в своей программе обвинило находящегося в России меньше недели нового американского посла Майкла Макфола в том, что он приехал провоцировать революцию. Премьер-министр Владимир Путин на импровизированной встрече с редакторами ведущих СМИ также подверг нападкам либеральную радиостанцию «Эхо Москвы», заявив, что она служит американским интересам.
Конечно, можно найти и другие материалы, свидетельствующие о том, что Китай без особого апломба относится к другим аспектам двусторонних отношений. Возможно, также, что в российских заявлениях больше пустых угроз, чем реального содержания. Но если сделать шаг назад и взглянуть на ситуацию объективно, становится ясно, что общая картина такова: Россия в последние месяцы занимает более враждебную и непримиримую позицию в отношении внешней политики США, а Китай выступает с большей самоуверенностью.
Почему? Не знаю, существует ли вообще простое и точное объяснение. Некоторые неоконсерваторы могут заявить, что авторитарные режимы реагируют положительно только на силу, а поэтому Россия ведет себя смелее, чем Китай. Я очень сильно сомневаюсь, что дело здесь в силе. Точно так же можно говорить о том, что Россия в плане внутренней ситуации чувствует себя менее защищенной, чем Китай, если посмотреть на недавние протесты и прочее. Опять же, я очень сильно сомневаюсь в этом. Ведь Китай в прошедшем году также сталкивался с внутренними волнениями.
Есть два более убедительных объяснения, но если говорить честно, я не уверен и в их обоснованности. Первое заключается в том, что у России и Китая разные стили работы дипломатии. Российские дипломаты более грубо и откровенно дают свои оценки американским намерениям и действиям, в то время как китайцы стараются действовать неприметно и без особой публичной суеты. Далее, Китай усваивает уроки прошлого и признает, что проводившаяся им в 2009-2010 годах политика оплевывания как можно большего количества стран ничего хорошего не дала. Не исключено, что по своей сути отношение России и Китая к Соединенным Штатам не особо отличается – просто действуют они такими способами, которые вызывают совершенно разные отклики в средствах массовой информации.
Второе, более приземленное объяснение состоит в том, что Китай и Россия заглядывают в будущее, и Пекин видит там гораздо больше поводов для оптимизма, чем Москва. Россия страдает от дисфункции своих институтов и от демографического упадка. Единственные имеющиеся у нее атрибуты великой державы это ее богатые природные ресурсы, огромная земная масса и ядерное оружие. Китай в будущем тоже столкнется с трудностями, но он не испытывает столь же мощной структурной нагрузки, как Россия. Поэтому Пекин просто меньше тревожится по поводу американской политики, чем Москва, так как у него больше потенциал «мягкой» и «твердой» силы.
Честно говоря, я не испытываю особой радости от этих объяснений. Поэтому, дорогие читатели, я задаю этот вопрос вам: почему Россия ведет себя более враждебно по отношению к уступчивой политике США, а Китай спокойно реагирует на более агрессивную политику Америки?
Будем ждать ответов…