Владимир Путин опубликовал первую свою программную предвыборную статью. Впереди другие, предположительно более конкретные, но уже и по этому, вводному, так сказать, материалу можно о многом судить.
Сначала о достоинствах. Во-первых, сдержанная, неагрессивная форма изложения. Ссылки на помехи и неправильные требования со стороны некоей «оппозиции» в тексте встречаются постоянно. Но никаких «бандерлогов». Это плюс. Второе достоинство — приглашение обсудить долгосрочные перспективы страны, поговорить о том, «что надо делать за рамками выборов, после выборов». И даже обсудить эти темы в режиме диалога. Хотя с кем именно, когда и в каких формах Путин собирается вести такие диалоги, никак не расшифровано, но и сама мысль об этом, если, конечно, она не шутка, тоже идет в плюс.
Это о форме. Теперь о содержании. С августа 1999-го, уже двенадцать с половиной лет, Владимир Путин на должностях премьера или президента руководит Россией, будучи не всегда де-юре, но всегда де-факто первым лицом в государстве. За последние сто лет это третий по длительности результат после Сталина и Брежнева.
После столь долгого правления просьба к народу продлить мандат на власть вроде бы неизбежно должна начинаться с заявления, предлагается ли какой-то новый курс, или в предстоящие шесть лет будет продолжен старый. Если старый, то надо с фактами в руках доказать, что он успешен и заманчив. Если же новый, то задача сложнее. Придется сначала объяснять, в чем состояли ошибки старого курса, а уже после этого убеждать публику в собственной способности эти промахи исправить.
Так вот, в первой программной статье Путина вообще отсутствует прямой ответ на вышеупомянутый вопрос. Причины понятны. Объявить, что курс будет прежним, сейчас невозможно. Общественное мнение категорически требует именно нового курса. А признать сделанные ошибки, а значит и личную за них ответственность, это довольно рискованный способ агитации за свою кандидатуру.
Поэтому изложение движется по достаточно извилистому руслу. Вроде бы и вчера все делалось правильно, и завтра все будет так же. Но по-другому. Почему? Так ведь и мир, и страна изменились. «Так что рост России в предстоящем десятилетии — это расширение пространства свободы для каждого из нас».
Благожелательный читатель, видимо, должен сам догадаться, что раньше это «расширение пространства свободы» было делом вредным, а теперь вдруг стало полезным. Хотя и о том, что в прошлом десятилетии «пространство свободы» сужалось, тоже напрямую не говорится. «Сегодня мы видим, что сделано удачно, что сработало эффективно. И наоборот — что нужно скорректировать, от каких вещей вовсе отказаться». Видим-то видим, да не скоро скажем. Ведь воспоминания о пройденном управленческом пути не должны превратиться в разбор полетов.
Поэтому не ищите в статье объяснений, почему не обогнали Португалию по производству на душу, почему ВВП не удвоился за 10 лет и какие пункты из популярного «Плана Путина» 2007 года выполнены, а какие — нет. Неудач не было. Перечисляются только успехи, которые волей-неволей приходится подавать довольно сумбурно, чтобы не привлечь внимания к тесно с ними же связанным социальным и хозяйственным ошибкам, о которых решено не упоминать.
Мы достигли и преодолели показатели уровня жизни самых благополучных лет СССР. Например, продолжительность жизни в России уже выше, чем в Советском Союзе в 1990 — 1991 годах». Сегодняшняя продолжительность жизни в России ниже, чем в Колумбии или в Секторе Газа, а последние два года существования СССР уж точно не были «самыми благополучными», но желание всюду изыскивать триумфы слишком велико.
По сравнению с 90-ми годами бедность сегодня сократилась более чем в 2,5 раза». Действительно, жизнь сейчас материально лучше, чем в «лихие 90-е», но ведь они сами были временем резкого спада по сравнению с «благополучными годами СССР». Уровень жизни сейчас куда выше, чем в 1990-е, но ведь рост начался не тогда, когда у руля встал Путин, а раньше — сразу после августовского дефолта 1998-го. А с 2003-го этот рост подхлестывался стремительным ростом мировых цен на нефть, каковой уж никак нельзя назвать продуктом управленческого мастерства российских властей.
А затем, после «десяти лет одного из самых высоких в мире темпов экономического роста», у нас разразился самый глубокий, если и не во всем мире, то в двадцатке главных экономик, циклический спад, последствия которого, даже по оптимистичному мнению наших властей, преодолены только сейчас, через три с половиной года. Эксклюзивный анализ от первого лица перипетий всех этих взлетов и падений стал бы сенсацией. Но анализа как раз и нет.
Между прочим, отсутствие сколько-нибудь объективного разбора прошлых достижений не позволяет серьезно отнестись и к будущим свершениям, анонсы которых размещены в первой программной путинской статье и, видимо, будут детально изложены в последующих.
Ничто не мешает согласиться с тем, что «создание 25 миллионов новых, высокотехнологичных, хорошо оплачиваемых рабочих мест для людей с высоким уровнем образования — это не красивая фраза. Это насущная необходимость». Но мало ли у нас насущных необходимостей? А сколько «новых, высокотехнологичных, хорошо оплачиваемых рабочих мест» было создано за 12,5 предыдущих лет? Немного? Но все-таки сколько? Этой цифре было бы самое место в статье первого лица. Интересно же узнать. И кто не дал создать их много?
А вот еще одна «необходимость», уж никак не менее насущная. «В России в полном объеме должна быть сформирована система социальной мобильности, социальных лифтов, соответствующая современному обществу». Под «социальными лифтами» обычно понимается возможность для каждого сделать любую карьеру, опираясь только на собственные таланты и усердие. Люди возмущены той окостенелостью, которая наметилась еще к концу 1990-х, но по-настоящему расцвела именно в эпоху Путина. Все поделено. Человеку без связей и родства выше менеджера среднего звена не пробиться. Неужели Путин завтра начнет бороться с тем, чему столько лет, скажем деликатно, не мешал?
А он даже и не обещает. Под «социальной мобильностью и социальными лифтами» претендент № 1 понимает, если вчитаться, всего только «поддержку, которую получат дети из бедных семей при получении образования», «социальное жилье для семей с низкими доходами» и «преодоление дискриминации инвалидов». Все перечисленное — это, во-первых, вовсе не социальные лифты, а, во-вторых, уже не раз было обещано по различным предвыборным и иным поводам.
И, наконец, ключевой тезис. «Общество будет успешным, только когда у наших граждан не будет сомнений в его справедливости». Кто бы спорил. Но ведь у «наших граждан» и в самом деле нет сомнений насчет справедливости нашего общества. Потому что они твердо уверены, что оно устроено несправедливо. Так считают 61% россиян, опрошенных недавно Фондом «Общественное мнение», и всего 12% назвали общественное устройство у нас справедливым.
Вот как раз на этой точке общественных настроений Владимир Путин заканчивает один этап своего правления и собирается начать другой. Удивительно ли, что ему так легко рассуждать об уроках мирового экономического кризиса, о вызовах деструктивных сил в различных уголках нашей планеты, о расцвете российского среднего класса; и так трудно — о подлинных чувствах людей и о реальных проблемах, от которых земля вздрагивает под ногами.