Выборы сегодня — бесспорная тема №1. И в соцсетях, и в метро, и на кухнях судачат о том, «сколько вбросили» и «как подсчитали». Оппозиция собирает гроздья гнева, власть старательно отмалчивается. Мы же попытались обсудить происходящее с человеком «оттуда» — из-за стены. В данном случае неважно, — смольнинская она, или Мариинского дворца (в котором заседает горизбирком). Суть ответов от перемены мест, уж поверьте, не поменяется. У них там, за стеной, свой взгляд на то, с чем столкнулись петербуржцы в день голосования и сразу после оного. Насколько он адекватен? Сейчас проверим.
«Назавтра будут выбора…»
Итак, собравшийся выполнить свой гражданский долг петербуржец 4 декабря вышел из дома и направился к привычной школе (в ней он голосует последние несколько десятков лет). Но дойдя до нее, очень многие, что называется, поцеловали замок. Либо эта — условная — школа просто оказывалась закрытой, либо же, вопреки обыкновению, не обслуживала привычную избирательную территорию.
Представителям оппозиции эти частые ошибки кажутся вовсе не совпадениями: организаторам голосования просто очень хотелось, чтобы на участки пришло как можно меньше «случайных» избирателей, и как можно больше осознанных — с открепительными удостоверениями или даже пачками бюллетеней для вбросов.
Сбой? Конечно, соглашается наш информированный собеседник. Но, во-первых, в процентном отношении количество таких эпизодов — ничтожно. Во-вторых, во многом виной тому объективные причины (скажем, банальная нехватка дворников, вешающих на двери подъездов бумажки с указанием адресов помещений для голосований). В-третьих, избиратели тоже хороши: могли бы заранее позвонить в комиссию и уточнить где и когда волеизъявляться.
«И вот настал великий день…»
Те же, кто сумел обнаружить свой участок, уже в нем сталкиваются со следующей напастью: очередью, а порой и не одной. Причиной стало даже не обилие избирателей (об этом мы поговорим чуть позже) — а новизна в методологии работы с бюллетенями. Всю нашу электоральную практику (причем, и после 1991 года, и до оного) их выдавали по адресам, а в этот раз решили — по фамилиям. Причем несколько букв алфавита «обслуживались» за одним столом. Скажем, Юрьевым или Явлинским повезло: спрос на «их буквы» был невелик. А вот один стол, подготовленный для «ИКЛМ», неизбежно порождал получасовую очередь.
Но ведь все делалось для вашего же блага, — уверяет наш статусный собеседник. Причем даже по инициативе самих избиркомов, чтобы очереди стали поменьше. Да, получилось нехорошо, но редкая система с первого запуска работает идеально. К следующему разу непременно наладим, — обещает он.
Наладят они, как же, ухмыляются оппоненты. Весь смысл комбинации был в том, чтобы вы не смогли проконтролировать, проголосовал ли уже тот, кто живет с вами вместе в одной квартире. Ведь сам-то он вполне мог до участка и не дойти, но подпись рядом с его фамилией стоит. Такое и раньше случалось сплошь и рядом, вызывая ненужные скандалы. А теперь от таких неприятностей избиркомы застраховались.
«Мне дали в руку бюллетень…»
Следующий парадоксальный факт, с которым Петербург в таком масштабе столкнулся впервые именно в эту кампанию, — нехватка бюллетеней для голосования. Информация об этом начала появляться в день выборов уже после пяти вечера. Особую пикантность происходящему придавал тот факт, что явка на участки к этому моменту не превышала 40%, что для Петербурга — показатель откровенно средний.
Что же случилось? Участковым комиссиям выдают не менее 70% и не более 102% бюллетеней от общего числа зарегистрированных избирателей. Каждый из них подписан как минимум двумя членами УИКа. Трудности возникли там, где территориальным избиркомам не оставили резервов: на одних УИКах явка зашкаливала, в других — совсем наоборот. Но так как все бюллетени подписаны конкретными сотрудниками комиссий, передавать их в другие УИК просто нельзя — так объясняют ситуацию представители власти.
Путано это все, да и вообще выглядит как подгонка задачи под ответ, — констатируют оппозиционеры. Бюллетеней не хватило из-за того, что их слишком много выдали по открепительным удостоверениям. А на очень высокую явку прочих горожан власти явно не рассчитывали (об этом мы, впрочем, уже упоминали). Именно отсюда — множественное отсутствие фамилий в списках для голосования, поэтому и дополнительные списки (которые во многих случаях даже и юридически оформлены были неверно).
«Беру и ставлю крестик — э-э-х…»
Последний по порядку, но отнюдь не по значению казус продолжался через неделю после дня голосования. Быстрее избирком не смог официально обнародовать данные о результатах ЗакСовского голосования.
Ничего из ряда вон выходящего не произошло; по закону у горизбиркома есть неделя на подведение итогов, в Петербурге думские выборы никогда не совпадали с ЗакСовскими, а это слишком большая и кропотливая работа; поэтому так долго и считали — объясняют нам «из-за стены».
На наших глазах произошли события, куда более позорные, чем сами так называемые «выборы», — горячатся оппозиционеры. Проблема не только в том, что при пересчете голосов стабильно рос процент «Единой России», но и в том, что среди оппозиционных кандидатов неожиданный профит получили те, кто в новом ЗакСе окажется более договороспособным. И уже прошедшие в первый день работы Собрания голосования за нового спикера и представителя ЗакСа в Совете федерации это всецело подтверждают.
«Я голосую против всех…»
Вам судить, какая из двух представленных точек зрения ближе к реальности. И если даже предположить, что все это (а также множество иных фактов, вызвавших возмущение горожан) — вовсе не спланированная фальсификация голосования, а лишь набор большого числа ошибок, с ними тоже следует безотлагательно разобраться.
Но официальные власти обозначают иную позицию. Смольный (недавно отметивший первую символическую дату — 100 дней с момента начала нового губернаторского срока) хранит сдержанное молчание и, видимо, подразумевает случившийся выборный бардак набором частных случаев. Стало быть, его вдохновители останутся на своих постах, и с не меньшим рвением будут готовить новую — президентскую — кампанию. Которой предстоит завершиться, напомним, уже меньше чем через три месяца.
Однако если эта комедия ошибок перенесется и на 4 марта (а при сохранении кадрового статус-кво сомневаться в этом не приходится), последствия таких выборов главы государства могут оказаться поистине разрушительными.