https://www.funkybird.ru/policymaker

Кремль раскручивает гайки

Медведев предлагает оппозиции и обществу неформальный компромисс. Открываются клапаны для политической активности на партийном и региональном уровнях, но взамен действующая власть сохраняет большинство в парламенте до 2016-го, а пост президента – до 2018 года.

СМИ: комментарии «оппонентов»

Дмитрий Медведев оказался слабым, нерешительным и фактически бессильным президентом. Тем не менее одного у него не отнимешь – этот поклонник Deep Purple, по крайней мере, признал, что авторитарный режим, созданный его боссом Владимиром Путиным, никуда не годится. В четверг в своем последнем послании к парламенту г-н Медведев предложил отменить ключевые меры по концентрации власти, принятые в последние десятилетия г-ном Путиным, – вернуться к выборам региональных губернаторов, облегчить регистрацию политических партий и кандидатов в президенты и создать независимое государственное телевидение. («The Washington Post», США)

Сегодняшнее послание Медведева – признание полного провала политики установления воровской вертикали власти. Сегодняшнее послание – это ответ на Болотную и попытка сбить акции протеста, намеченные на 24 декабря по всей стране. И в первую очередь – на проспекте Сахарова в Москве. В принципе затея незамысловатая – пообещать, выждать время, а там само рассосется. Цену обещаний Медведева мы знаем. Демократизация, модернизация, инновация, «свобода лучше, чем несвобода» – все это сотрясание воздуха, которое ничем не заканчивалось. (Борис Немцов, член бюро политсовета движения «Солидарность»)

Все это напоминает какой-то провинциальный театр. Злой и добрый следователи. Сначала Путин хамит и оскорбляет участников протестных демонстраций. А теперь Медведев обещает политические реформы (не сейчас, конечно, но когда-нибудь непременно). Но если Путин был хотя бы искренен в своей неприязни к несогласным, то Медведев банально морочит людям голову. Ты президент, у тебя было четыре года. За эти четыре года ты не сделал ничего, кроме нелепого ребрендинга МВД и увеличения срока президентских полномочий. И вдруг теперь, когда десятки тысяч людей вышли протестовать, ты обещаешь нам светлое будущее? Нет вам веры, господа кремлежулики. (Илья Яшин, член политсовета движения «Солидарность»)

Как юный актер, трепещущий и возбужденный, Дмитрий Анатольевич Медведев, между тем актер прожженный, игравший президента страны целых четыре года, заявил сегодня о кампании реформ политической системы РФ… Через два с половиной месяца этого человека не будет в президентском кресле. Дума засела на пять лет. Новый человек в президентском кресле (он засядет на шесть лет) ответит, если его спросят о политических реформах: это же он вам обещал, мой предшественник, я вам ничего не обещал, чего вы от меня хотите? И пожмет плечами. (Эдуард Лимонов, писатель, общественный деятель)

Единственная сегодняшняя цель всего этого бла-бла-бла – снизить политическую активность граждан, утопить стихийное движение масс в политическом болоте и болтовне. Но я уверен, что, не справившись с предвыборной кампанией ПЖиВ, Медведев провалит эту с еще большим треском, поскольку все, на кого она может воздействовать, исчерпываются небольшим набором всем известных имен от Соловьева до Канделаки. На мой взгляд, реакция должна быть и будет ровно обратной: раз всего лишь парой митингов люди смогли добиться таких изменений (пока, правда, лишь упоминаний о них, но не важно) – чего уж останавливаться на достигнутом. (Александр Плющев, радио «Эхо Москвы»)

Я бы нисколько не стал обольщаться по поводу идей, анонсированных Медведевым. Фактически все они направлены лишь на укрепление нынешней политической системы, а не на ее кардинальное реформирование, как формально утверждает президент… Но, тем не менее, все, что происходит, это очень хорошо, потому что очень напоминает т.н. «горбачевщину». То есть попытки усилить систему через предложение обществу диалога о демократизации. Вспомним, чем это кончилось в конце 80-х годов? Крахом системы. (Станислав Белковский, политолог, публицист)

На самом деле понятно, что режим в россиянской федерации трещит по швам. «Политическая система» страны с 1993 года основана на обмане и фальсификациях, на симуляции и имитации – имитации «выборов», «демократии», «капитализма», – все огромный лохотрон. За 20 лет все эти симулякры слегка поднадоели. И тут вдруг президент Дмитрий Анатольевич опять хватается за наперстки и начинает втирать про «реформирование политической системы». Дело, конечно, не в горячем желании улучшить жизнь в России, а в горячем желании предотвратить неминуемое. Страна на пороге тотального развала и безвластья, и причина тому – никак не демонстранты на Болотной площади, «происки внешних врагов» и прочее. На самом деле проблема заключается в том, что Медведев на сегодняшний день – последний, стремительно утрачивающий легитимность институт власти. Дума никем не уполномочена, и потому она не Парламент, а просто сборище людей, которые собрались поговорить о политике. Народ «выборы» не признал, Запад не признал, дальше что? Хоть 51% Путину нарисуют, хоть 251% – все будут понимать: Путина не избирали. Продавить, запугать население не удастся, его не то что активно, его неистово не приемлет большая часть населения, не заметить это может только полный кретин. В итоге страна окажется в ситуации, когда Парламент никем не уполномочен, президент – не уполномочен народом, а Сенат – это сборище назначенцев, за которых тоже никто не голосовал. А такая ситуация и есть безвластие. (Агентство русской информации АРИ.ру)

СМИ: комментарии «апологетов»

Думаю, что с какими-то из этих решений некоторые влиятельные люди попытаются помедлить, но это не остановит процесс. Тектонические структуры общества пришли в движение, социальная ткань приобрела новое качество. Мы уже в будущем. И будущее это неспокойно. Но не стоит пугаться. Турбулентность, даже сильная, – все-таки не катастрофа, а разновидность стабильности. Лучшая часть нашего общества, или, вернее, наиболее продуктивная его часть, требует уважения к себе. Люди говорят – мы есть, мы имеем значение, мы народ. Нельзя высокомерно отмахиваться от их мнения. И очень правильно, что это мнение учтено, что есть благожелательная реакция власти. Предложены прямые выборы губернаторов, практически свободная регистрация партий… Уступить разумным требованиям активной части общества – не вынужденный маневр власти, а ее обязанность и конституционный долг. (Владислав Сурков, первый заместитель главы Администрации президента)

Эти предложения нам всем еще предстоит осмыслить, но могу сказать, что направлены они (и об этом президент заявил) на дальнейшее развитие демократии, на усиление роли граждан в решении основных вопросов для страны. Мне кажется, что многие люди получили и в выступлении Владимира Путина «Диалог со страной», и в послании Дмитрия Медведева ответы на вопросы, которые задавали, поэтому сегодня не вышли на митинг. Часть так называемой несистемной оппозиции просто пытается использовать недовольство для решения собственных узкокорыстных политических задач и интересов. Это не может не вызвать разочарования страны. По-моему, мы видим, что митинговая волна спадает. (Андрей Исаев, первый замсекретаря президиума генсовета «Единой России»)

Конструктивные предложения, прозвучавшие на митинге на площади Сахарова, в целом ряде принципиальных моментов совпадают с уже предложенными президентом России Дмитрием Медведевым мерами, которые будут реализовываться в правовом, конституционном поле. Те реформы, которые предложены президентом в его послании Федеральному Собранию, предполагают масштабную демократизацию как партийной, так и избирательной системы страны; причем, что важно, – определены сроки данной политической реформы. На мой взгляд, здесь нет, не должно быть противостоящих сторон – мы все заинтересованы в стабильном, поступательном развитии страны в рамках закона. (Владимир Плигин, председатель комитета Госдумы по конституционному законодательству и госстроительству)

Послание президента 2011 года является логичным развитием предыдущих инициатив президента по совершенствованию и политической, и социально-экономической системы России. Каждый год Дмитрий Анатольевич высказывает предложения, направленные на демократизацию и развитие как экономики, так и политической системы. Инициативы по политической реформе, децентрализации бюджетной сферы, развитию обороноспособности, финансовой устойчивости страны, высказанные сегодня, призваны обеспечить еще большую устойчивость нашего государства в условиях нарастающего напряжения в мировой финансовой сфере. «Единая Россия» за повышение эффективности и в политической, и в социально-экономической сферах. Все инициативы по развитию и преобразованию этих сфер, которые были предложены президентом, будут нами поддержаны. Они должны сделать нашу страну более развитой, более эффективной, конкурентоспособной, а значит, повысить уровень жизни наших граждан. (Сергей Железняк, первый заместитель секретаря президиума генсовета «Единой России»)

Мне совершенно не понятно, с какими требованиями сейчас может выходить оппозиция. Инициатива полностью находится на стороне власти, и вчера Медведев сформулировал политические реформы, многие из которых наши оппоненты даже не могли проартикулировать. Инициативы Медведева – это не просто слова, а законопроекты, которые в ближайшее время будут внесены в ГД и поддержаны нашей фракцией, а значит – станут реальностью и воплотятся в жизнь. Если митинг ограничится просто пиаром лидеров оппозиции, то боюсь, что они снова могут быть освистаны, как на Болотной, что окончательно дискредитирует эту волну уличного протеста. Митинги станут бессмысленными, а значит ненужными и неинтересными. Я считаю, что представители оппозиции 24 декабря должны выйти на проспект Сахарова с огромными портретами Медведева, на которых аршинными красными буквами будет написано «Д.А.!», а также с лозунгами, призывающими депутатов-единороссов максимально оперативно обеспечить принятие президентских законодательных инициатив. (Владимир Бурматов, депутат ГД, «Единая Россия»)

Медведев в своем выступлении показал, что страна развивается и в ней проходят масштабные реформы. В стране были резко расширены возможности для участия граждан в избирательном процессе. Речь идет о прямых выборах губернаторов и переходе к полумажоритарной выборной системе. Россию ожидает впереди бум партийного строительства, резко будут сокращены требования для регистрации политических партий. Основные партии останутся прежними, но в выборах сможет участвовать достаточно много партий. Послание президента России Дмитрия Медведева адресовано среднему классу, который проявил политическую активность в последние недели. (Сергей Марков, политолог)

Власть уже сделала то, что оппозиция могла бы потребовать на митинге в развитие политической системы. Эти решения даже более радикальные, чем те, что предлагались представителями оппозиции. Оппозиция теперь оказывается в положении выбора: вести ли диалог с властью, предлагая свои меры по реализации озвученных обещаний и контролируя выполнение этих обещаний, или же продолжать настаивать на кардинальной смене власти. Это будет означать радикализацию протестного движения и, вероятно, отчасти сокращение его базы, потому что чем радикальнее лозунги, тем меньше социальная база. (Михаил Ремизов, Институт национальной стратегии)

Прозвучавшие предложения говорят о большой реформе политической системы. Это ответ на вызов времени, на общественные настроения. Но не в жанре «мы поддались давлению». Это – осмысление текущих процессов и ответ на них. (Дмитрий Орлов, Агентство политических и экономических коммуникаций)

На мой взгляд, сейчас мы находимся на начальной стадии процесса постепенного перехода от консолидированной к полицентрической политической системе. Этот переход займет много времени. Мне представляется важным, что этот процесс должен носить и носит управляемый характер. И очень важно сохранить его именно в управляемых рамках, потому что в обратном случае произойдет обрушение всей конструкции. Принципиально важным в ходе этого нового этапа трансформации российской политической системы мне видится то, что эта трансформация осуществляется на основе преемственности. Мы, в общем, к этому термину привыкли до такой степени, что он для нас становится чем-то малосодержательным, а иногда даже употребляется как синоним отсутствия перемен. А ведь в данном случае речь идет именно о переменах на основе преемственности. И, на мой взгляд, очень хорошим воплощением этой модели развития – перемены на основе преемственности – служит переход к выборам губернаторов, который необходимо будет осуществить в ближайшем будущем. В выборах нового типа будут участвовать как рядовые граждане, так и президент с политическими партиями. И удержание выборов в рамках этого треугольника способно сделать новую модель исполнительной власти в регионах как отзывчивой, чувствительной к предпочтениям избирателей, так и сохранить ее встроенность в общероссийскую политическую систему. (Алексей Зудин, Центр политической конъюнктуры России)

Наш комментарий

22 декабря президент России Дмитрий Медведев обратился со своим последним посланием Федеральному собранию перед избранием нового главы государства. В предыдущие годы Медведев обращался с посланием к парламенту в ноябре, но на этот раз произошла задержка – президент дождался начала работы Госдумы VI созыва, выбранной 4 декабря, чтобы ставить задачи уже перед новыми депутатами.

В этом году послание заняло всего один час и три минуты – глава государства не стал перекрывать прошлогодний рекорд в 100 минут. Медведев кратко прокомментировал массовые акции протеста, связанные с недовольством выборами, – не сказав почти ничего по сути, он, однако, успел помянуть угрожающих России «провокаторов и авантюристов». Затем похвалил свои достижения на посту президента, а лишь потом перешел к самой важной части.

Главной темой послания стала политическая реформа, некоторые контуры которой обсуждались еще в начале прошлого года, другие были озвучены в ходе недавней «прямой линии» с Владимиром Путиным, а иные – не допускались и в среднесрочной перспективе. Президент заявил и о необходимости комплексной реформы российской политической системы, подчеркнув, что он слышит тех, «кто говорит о необходимости перемен», и понимает их.

Некоторые комментаторы сочли, что президентская речь, произнесенная за два дня до очередной демонстрации непримиримой оппозиции, отражает попытки запаниковавшего Кремля смягчить протестное движение, которое вывело десятки тысяч людей на улицы Москвы и других крупных городов. Отчасти эти комментаторы правы, однако справедливости ради следует напомнить, что Дмитрий Медведев говорит подобные вещи уже не в первый раз.

Заявления о необходимости реформирования политической системы, сформированной в стране – заметим в скобках, при непосредственном участии самого Медведева, будь то в статусе руководителя Администрации президента или первого вице-премьера Правительства, – звучали едва ли не в каждом программном выступлении Дмитрия Анатольевича в последние годы. Очевидно также, что все эти заявления до сегодняшнего дня оставались лишь благими пожеланиями.

Тем не менее Кремль настойчиво отрицает прямую причинно-следственную связь между нынешними заявлениями президента и подъемом протестного движения в стране. Так, бывший глава президентской администрации Сергей Нарышкин, избранный накануне спикером Госдумы, отметил, что политическая реформа, предложенная Медведевым, сформулирована еще в начале 2011 года, а не под напором Болотной площади. В свою очередь, помощник президента Аркадий Дворкович уточнил, что как минимум два законопроекта, касающиеся политической реформы, были подготовлены загодя и Дмитрий Медведев внесет их в Госдуму уже в ближайшие дни.

Итак, свершилось: человеку, который должен был олицетворять чаяния молодого среднего класса, потребовалось без малого четыре года на то, чтобы сформулировать-таки конкретную и действенную программу политических перемен. Непосвященному наблюдателю могло показаться, что это кандидат, идущий на второй срок, излагает свою предвыборную программу.

В самом деле, выступи Дмитрий Медведев с такими инициативами четыре, три, два, да еще даже год назад, и он взорвал бы информационно-политическое пространство. И тогда идея второго срока Медведева могла бы приобрести число сторонников, далеко выходящее за пределы поименно известного списка Дворкович ­– Тимакова – Павловский – Юргенс – Гонтмахер etc.

Сегодня же, что бы ни говорил Медведев, все его «благие пожелания» – это предложения уходящего президента, ослабленного и дискредитировавшего себя добровольным и унизительным для любого самостоятельного политика отказом от борьбы за второй срок с целью уступить место старшему товарищу, у которого «рейтинг больше».

Решись Кремль на подобные изменения до декабрьских выборов, а не тогда, когда возмущенные их ходом и результатами люди вышли на улицу, – и «партия власти», возможно, имела бы реальные основания заявлять о своей «чистой победе», а нынешние лидеры внесистемной оппозиции выступали бы с заведомо более слабых позиций закономерно проигравших вместо нынешней, во всех отношениях выигрышной позиции не допущенных до выборов под надуманными предлогами.

Предлагая сегодня то, что он сам не далее как два года назад отвергал на корню – «Я не вижу условий, при которых мы могли бы от этого решения отказаться ни сейчас, ни через 100 лет», – Медведев демонстрирует уже не силу, а слабость, собственноручно расписываясь в том, что на президентском посту упустил свой шанс. Оптимальное время для комплексной модернизации было упущено.

Сейчас медведевские меры воспринимаются как уступки, к тому же сделанные перед возвращением в Кремль Владимира Путина, который презрительно отзывается о белых ленточках и называет лидеров оппозиции бандерлогами. Как несколько запоздалое послание той политически активной части общества, которая пришла 10 декабря на Болотную площадь и которая резко недовольна не только фальсификациями выборов, но и отсутствием перемен. Медведев дал понять, что запрос услышан, а обратная связь работает.

В самом деле: восстановление губернаторских выборов, фактически заявительный режим регистрации партий, создание общественного телевидения, контроль над расходами чиновников – всего этого оппозиция требовала годами. В публичном пространстве уже заговорили, что власть перехватила основные лозунги оппозиции и теперь ей только и останется, что расплыться в блаженной улыбке, будучи «услышанной», и в благодарность снизить накал митинговой активности.

Внесистемной оппозиции бросается как бы лакомый кусок: регистрация политических партий должна проводиться по заявке от 500 человек, представляющих не менее 50% регионов страны. В настоящее время этот минимум составляет 45 тысяч человек, и даже это само по себе, как известно, вовсе не является гарантией положительного результата: если взять в качестве примера партию РОТ ФРОНТ, которой четыре раза отказали в регистрации, становится ясно, что Минюст уже давно отказывает в регистрации партиям не из-за нехватки 45 тысяч членов партии, а по сотням иных причин.

То же касается и сокращения количества подписей, собираемых в порядке выдвижения кандидатур на президентских выборах, с 2 миллионов до трехсот тысяч: не трудно догадаться, что столь же радикально сокращается абсолютное число подписей, которые достаточно признать недействительными, чтобы снять с пробега кандидата в президенты или партию.

Показательно, что часть инициатив, прозвучавших в послании Медведева, были несколько ранее озвучены Путиным в рамках прямой линии с россиянами. Так, премьер заявил о выборности губернаторов при условии наличия некоего «президентского фильтра»: кандидаты на пост губернаторов будут отбираться президентом из предложенных партиями, представленными в местных ЗАКСах, и затем проходить через прямые выборы. Медведев в своем послании в детали не вдавался, указав лишь на прямые выборы губернаторов и оставляя широкое поле для разных вариантов формирования региональной власти.

Наибольшее количество вопросов вызвала прозвучавшая в послании инициатива по изменению порядка формирования Государственной думы. Обозначившаяся 4 декабря вполне реальная перспектива утраты «партией власти» уже даже не квалифицированного, а простого парламентского большинства со всей остротой поставила в повестку дня вопрос о превентивных системных модификациях, призванных предотвратить подобную катастрофу.

Опыт формирования региональных законодательных собраний, в которых сохранен институт одномандатников, наглядно демонстрирует широкие возможности административного ресурса по части пополнения депутатского корпуса нужными людьми: по итогам декабрьского голосования во многих заксобраниях субъектов Федерации, где результаты «Единой России» по партийным спискам оказались провальными, она смогла обеспечить себе устойчивое большинство только за счет депутатов, прошедших по мажоритарным округам.

С учетом сказанного представляется вполне логичным, что Медведев поднял эту проблему сразу после думских выборов, на встрече с членами общественного комитета своих сторонников. Тогда президент заявил, что возвращение выборов по мажоритарной системе «будет генерировать выход на поверхность» ярких людей из регионов.

Однако в тексте послания, вместо ясной и четкой формулировки о возвращении мажоритарных одномандатных округов на федеральном уровне, появляется весьма мудреная фраза о «пропорциональном представительстве по 225 округам».

Эксперты, покопавшись в памяти, смогли припомнить лишь так называемую «пиночетовскую», или «биноминальную», систему, которая была введена в Чили при переходе к демократии в 1989 г. В каждом округе разыгрываются по два мандата, при этом их делят между собой лидирующая партия и вторая по уровню поддержки, даже если этот уровень – скромный. Например, могут пройти лидирующая партия с 40% голосов и вторая с 15%, при условии, что оставшиеся голоса распределены между большим количеством малых партий. Партия выигрывает оба места в округе лишь тогда, когда получает в нем две трети голосов.

При такой системе Кремль вполне может рассчитывать, имея нынешний уровень поддержки, на устойчивое (возможно, даже конституционное) большинство в парламенте, где сохранит (и значительно увеличит) свое представительство КПРФ, а ЛДПР и СР могут рассчитывать лишь на минимальное число мандатов. Очевидно также, что подобный эффект будет тем более вероятен, чем большее количество партий будет допущено к выборам, и именно этим обстоятельством (помимо прочих), надо полагать, объясняется неожиданно радикальное ослабление требований по части регистрации партийных организаций, предложенное президентом. При условии, что они, как и следует ожидать, не смогут реально составлять конкуренцию по уровню поддержки партии власти и другим крупным парламентским силам.

Значимым последствием предполагаемых изменений в механизме формирования нижней палаты Федерального собрания также может стать расширение возможностей для более ярких и автономных политиков регионального уровня. Которые, по всей видимости, призваны разбавить собой ряды избалованной и космополитичной федеральной элиты (уже в силу своего социального положения более восприимчивой к чаяниям столичных «белых воротничков» с их «белыми ленточками») здоровым и брутальным «замкадным» провинциализмом. Одновременно способствуя ожидаемой «карнавализации» российского парламента, призванной решить сразу две тактические задачи: отчасти развлечь заскучавшего в последние годы телезрителя, а также мобилизовать «здоровые силы общества» наглядной демонстрацией угрозы «возврата в 90-е».

Если будет реализован именно такой вариант реформы электоральной и партийно-политической системы, то ее суть можно смело свести к улучшению условий для обеспечения контроля Кремля над парламентом. Однако комментарии кремлевских представителей по существу предложенных президентом инициатив оказались настолько противоречивыми, что понять, каким же в итоге будет механизм выборов депутатов Госдумы, на сегодня не представляется возможным.

Подводя итоги, отметим, что объявленные политические реформы с высокой долей вероятности стали именно плодом массовых акций протеста снизу, несмотря на попытки Сергея Нарышкина и некоего источника в Кремле убедить СМИ, что реформы планировались последние полтора года. Для Кремля сейчас главной политической задачей является сбить протестную волну, для чего нынешние реформы никак не должны признаваться результатом ее возникновения. Поддавшись искушению в первые дни после выборов вернуться к «закручиванию гаек» (это было видно по весьма жестким заявлениям Медведева, Чурова, информационной кампании против внесистемной оппозиции), власть была вынуждена спешно пересматривать тактику в пользу плюрализации, причем неожиданно глубокой и качественно новой даже по сравнению с той «оттепелью», которую пытался реализовывать Медведев в первые годы своего президентства. При этом говорить о существенной либерализации политической системы все равно не приходится. Скорее можно утверждать, что власть вынуждена избавляться от избыточных рычагов удержания контроля при сохранении минимального набора механизмов для поддержания управляемости «вертикали». Власть не отказывается от своей прежней стратегии: сохранение политического контроля над парламентом, губернаторским корпусом и доминирование партии власти, которой, вероятно, предстоит значительное преобразование.

Медведев фактически предлагает оппозиции и обществу неформальный компромисс. Открываются клапаны для политической активности на партийном и региональном уровнях, но взамен действующая власть сохраняет большинство в парламенте до 2016-го, а пост президента – до 2018 года.

Политически Медведев остался верен тактике, которую ранее обозначил Владимир Путин: уважение и внимание к запросам среднего класса на перемены при дискредитации лидеров внесистемной оппозиции, которые продолжают позиционироваться как агенты западного влияния.

Кремль отвечает на обозначившиеся в последние недели выражения народного недовольства посредством смеси диалога, дозированных политических перемен и точечных репрессий – причем последнее используется благоразумно и рассудительно, скорее в качестве напоминания заигравшимся в «революцию» лидерам об имеющемся диапазоне опций (приговор Удальцову).

С одной стороны, некоторые из обозначенных реформ являются вполне обоснованными с точки зрения «сброса» протестной активности. Это касается прежде всего инициатив по либерализации процесса регистрации политических партий, а также возвращения выборности губернаторов. Более того, некоторые из «уступок» на самом деле, напротив, играют на руку власти (в частности, ренессанс смешанной системы выборов в Госдуму РФ).

С другой стороны, ряд «послаблений» не являются «вынужденными» и «мотивированными» и таят в себе угрозу для устойчивости политической системы. Например, резкое снижение числа подписей, необходимого для участия в президентских выборах, может в перспективе превратить данную электоральную кампанию в «проходной двор». Также проблемным для власти станет обещание о создании Общественного телевидения. Если руководство РФ не выполнит данного обещания или выхолостит его, оппозиция использует это в качестве аргумента относительно «недоговороспособности режима». Если же радикалам и популистам удастся прорваться на экран, то в условиях нисходящей мобильности власти такой передел информационного пространства станет фатальным для власти, поскольку во многом режим в настоящее время функционирует благодаря информационному ресурсу.

Остается вопрос, до какой степени эта популистская программа сможет парировать вызов слева. У Путина и Медведева еще есть время до 4 марта 2012 года, чтобы убедить российский электорат, что они больше не собираются почивать на лаврах восстановления мира и стабильности после страшного десятилетия 1990-х, периодически радуя телезрителей постановочными пиар-сюжетами в стилистике стареющих плейбоев, и что они действительно понимают растущие социальные требования справедливости и верховенства закона.