Явление «сетевые войны» становится неоспоримой данностью. Чем дальше, тем больше оно будет влиять на историю. Уже сейчас можно представить контуры и потенциал военного применения сетевых стратегий.
Три базовых элемента
Они составляют любое воинское формирование сетевой войны.
Первый объединяет в себе средства выявления противника, его отслеживания, сбора информации о нём, а также обо всех объектах и сетях, подчинённых противнику и используемых им для ведения боевых действий.
Эти средства – телекоммуникационные сети, а также элементы слежения: спутники, авиафотосъёмка, радары, высокочувствительные звуковые пушки, скрытые камеры, подслушивающие устройства, компьютерные трояны и программы-шпионы, новейшие системы перехвата и прослушки, а так же визуального фиксирования.
Второй элемент – средства подавления объектов противника. От физического устранения узлов ключевых сетей противника, его агентуры, политической и дипломатической поддержки и до новейших средств ведения боя – авиационная техника, высокоточные «умные» ракеты, танки, самое современное стрелковое оружие, включая лазерные технологии.
Сюда же следует отнести и средства компьютерного взлома, используемые для подавления электронных сетевых узлов сбора и передачи информации, средства радиоэлектронного и радиолокационного подавления, а также возможное на текущий момент использование тектонического и психотронного оружия.
Третий элемент – интеллектуальные и информационно-управляющие возможности.
Он включает в себя сортировку полученной от сенсоров информации, её анализ и выведение стратегии действий, координацию и обеспечение взаимодействия между сетями и акторами сетевой операции, а также информационное и медийное обеспечение сетевых операций во всех проявлениях.
К последнему относится также область информационной войны, являющейся сегментом сетевых войн, обеспечивающим медиа-поддержку сетевым операциям. Вообще интеллект и способность к анализу – главное преимущество в сетевой войне.
От правильной оценки собранной информации зависит точность принятых решений, а с учётом приоритетности когнитивного уровня ведения сетевых операций интеллектуальное обеспечение становится фактором номер один, что не исключает также использования искусственного интеллекта.
Фрагменты всех трёх вышеперечисленных уровней использовались и в «обычных войнах», однако основа обычной индустриальной войны – всё же вооружённое столкновение на поле боя, т. е. «горячая фаза», в то время как все остальные уровни являлись вспомогательными, лишь подготавливающими стороны к физическому столкновению, буквальному сражению.
В сетевой же войне самого сражения в понятиях индустриальной войны вообще может не произойти, либо оно станет лишь одним из незначительных проявлений, не предопределяющим исход битвы. Всё это обусловлено принципиально иным подходом к противостоянию, когда на первый план выходит не основа индустриальной войны, а именно сеть – полицентричное неиерархизированное пространство.
Соотношение трёх базовых элементов сетевой войны также не иерархизировано по отношению друг к другу, а скорее триедино. Одно вытекает из другого, являясь его продолжением, и одновременное все три элемента взаимно дополняют друг друга.
Солдат сетевой войны
Солдат сетевой войны, актор – понятие качественное. Доступ к информации и скорость её передачи имеют решающее значение для координации действий с другими акторами, создавая при этом условия тотального преимущества над противником. Можно сказать, что от скорости передачи информации в первую очередь зависит успех всей операции. Таким образом, обеспечение актора новейшими технологическими достижениями и разработками является обязательным. Экипировка солдата сетевой войны должна быть просто нашпигована сенсорами. От этого зависит его живучесть на поле боя.
Тенденция технологического оснащения актора сегодня проявляется в максимальной интеграции солдата и технологической «начинки». Чем более глубоко начинка встроена, интегрирована в организм, тем эффективнее её использование. По сути, организм солдата должен быть модернизирован посредством вживлённых технологичных элементов. Речь идёт о микрочипах, позволяющих контролировать и корректировать реакции организма, его психическое и психологическое состояние, уровень адреналина и т. д. извне.
Находясь на поле боя, совершенный в технологическом смысле организм постоянно находится на линии. А его действия координируются штабом операции посредством беспроводного обмена информационными пакетами. Картинка с поля боя транслируется на монитор штаба напрямую с веб-камеры, что даёт возможность точно представлять, что происходит в очаге событий, а также выявлять детали, оставшиеся без внимания актора, указывая ему на упущенные фрагменты и эпизоды, которые необходимо учесть.
Также актор снабжён и более глобальной системой указания его местоположения, и наблюдая перед собой всю картину поля боя целиком, штаб имеет возможность корректировать передвижение актора наиболее эффективным образом даже в абсолютно незнакомой местности, предупреждая его об опасности.
Важнейшим аспектом максимального повышения эффективности актора на «поле боя» становится доступ к его мыслям, ибо голосовая передача не отражает всю полноту оценки актором окружающей действительности, реального положения дел. К тому же голосовая передача значительно увеличивает время доступа информации в штаб, а соответственно, снижает эффективность. В решении этой проблемы уже сейчас достигнуты определённые успехи.
Минобороны США недавно выделило значительные средства на исследование волн головного мозга. Это лишь часть долгосрочного проекта, целью которого является создание так называемых «умных шлемов» – нового вида вооружений, способного совершить революцию в представлениях о современной войне. «Умный шлем» должен научиться считывать мысли человека-носителя. Сама конструкция инновационного шлема уже готова. Он оснащён 128 датчиками, улавливающими мозговые колебания, и программным обеспечением, преобразующим полученные данные в информацию о мыслях актора. Посредством шлема солдаты смогут с максимально возможной скоростью обмениваться информацией как со штабом, так и друг с другом, а также передавать команды и сообщения путем «громких» и отчётливых мыслей.
Фазы сетевой войны
Любая сетевая операция начинается прежде всего с достижения информационного превосходства. И это является первой фазой сетевой операции. Как правило, осуществляется путём развёртывания собственной информационной сети одновременно с подавлением или выводом из строя системы разведывательно-информационного обеспечения противника.
Объектами для пристального внимания и первоочередного устранения обычно становятся сетеобразующие узлы, а также центры обработки информации, её анализа и конечного принятия решений.
В реальности собственная информационная сеть обычно развёртывается под видом редакций вновь созданных СМИ, а также корреспондентских пунктов существующих СМИ. Сюда же относятся и обычные пиар- и консалтинговые конторы, а в особо осложнённых условиях – обычные фирмы. Если же среда представляется абсолютно враждебной, то приоритетным инструментом информационного развёртывания становятся существующие сети, перепрошиваемые путём покупки, идеологической обработки. Вплоть до прямой вербовки.
Вторая фаза сетевой операции – подавление способности противника к физическому системному сопротивлению после достижения информационного превосходства. Происходить это может через разложение управленческого аппарата государства или любой другой структуры. Здесь в ход идут и идеологическая обработка, и вербовка, и откровенная коррупция.
Всё это желательно проводить на фоне создания перманентных бытовых проблем и психологического давления. В боевых условиях соответствующий эффект достигается завоеванием превосходства в воздухе путём подавления системы ПВО противника. И в том, и в другом случае вторая фаза сетевой войны подразумевает устранение способности к системному согласованному сопротивлению, когда разложение и информационное превосходство полностью деморализуют противника.
После этого начинается третья фаза сетевой войны – последовательное уничтожение наиболее крупных и жизнеспособных объектов, оставшихся без управления, но ещё способных восстановить сопротивление. Под подобными объектами подразумеваются как министерства и ведомства, так и военные штабы или остатки воинских соединений.
Четвёртой, завершающей фазой сетевой операции является полное и окончательное устранение любых возможных очагов сопротивления, будь то небольшие СМИ, маргинальные группы или разрозненные воинские соединения и части.
Основной отличительной чертой сетевой операции является то, что все четыре фазы реализуются настолько стремительно, что не оставляют противнику возможности не только собраться с силами, но и принять нужные решения.
Всеобщая осведомлённость
Одна из отличительных черт сетевой операции – всеобщая осведомлённость. Каждый актор имеет доступ к общей сети, а соответственно, к общей базе данных, используя информацию из которой, он по умолчанию действует синхронно с остальными боевыми единицами.
К тому же каждый солдат в курсе всех переговоров, ведущихся между штабом и остальными акторами, вплоть до прослушивания мыслей остальных участников операции. В то же время боевая единица – это то понятие, которое не совсем правомерно для описания сетевых операций. То, что в индустриальных войнах представляло из себя в буквальном смысле одну человеческую единицу с ограниченными возможностями, в сетевой войне являет собой обобщающую систему. Решение, принятое такой системой на поле боя, если оно принято на основе стремительно полученных новых данных, может в целом изменить ход событий, общую стратегию действий, качественно улучшить тактику ведения операции.
Каждый актор в этом случае, учитывая намерения командира, т. е. будучи полностью осведомлённым о конечной (даже не тактической, а стратегической) цели всей операции, может не только воспользоваться общедоступными данными на базе принципа всеобщей осведомлённости, но и пополнить общую базу.
И что самое важное, имеет возможность и полномочия сформировать необходимый контекст, если он ему нужен для исполнения той или иной задачи. А именно – находясь на «поле боя» (здесь подразумевается не обязательно площадка боестолкновения, но и любая другая среда проведения сетевой операции), актор имеет возможность оперативно связаться с представителем информационного агентства.
Журналистом, дипломатом или политиком. И путём полной или частичной передачи имеющейся информации сформировать необходимый для выполнения того или иного действия контекст. Переданное с «поля боя» сообщение может в секунды попасть на основные мировые новостные ленты, повлиять на котировки акций, что, в свою очередь может оперативно скорректировать принятие политических решений теми или иными субъектами, так или иначе имеющими отношение к операции. И тем самым изменить ход общих событий, повлияв на исход конкретного «сражения».
Также актор имеет возможность влиять и на социальную, и на политическую ситуацию в каждом конкретном месте своего пребывания, имея превосходство в доступе к информации, в скорости связи с другими акторами, координируя свои действия со штабом, обеспечивающим всеобщую осведомлённость.
В этом смысле солдат сетевой войны – это универсальный солдат, представляющий из себя комплекс максимальных возможностей, а иными словами – обобщающую систему, способную осуществить поистине любую операцию в пространстве материального информационного общества, достигнув любой цели. Солдат постлиберального общества будущего – это совершенный кибернетический организм с практически неограниченными возможностями.
Остаток верных
Описание совершенного солдата сетевой войны, ведущейся Америкой против остального мира, создаёт довольно депрессивную картину окружающей действительности для тех, кто находится на другой стороне. С учётом сложившейся ситуации самое бессмысленное и нерациональное, что можно было бы предпринять в данном случае, – это ввязаться в технологическую и затратную «погоню», пытаясь технически нагнать соперника, соревнуясь с ним в новом магистральном направлении развития современной войны. С другой стороны, одной из целей сетевой войны, ведущейся США против всего остального мира, является абсолютный контроль над всеми участниками исторического процесса.
А это, в свою очередь, достигается путём внушения мысли о бесполезности сопротивления. Совершенная человеко-машина, киборг должен внушать ужас противнику, деморализуя его, парализуя волю ещё до начала сражения. Однако это взгляд на человека с Запада. У современного киборга есть слабые места, задача лишь в том, чтобы выявить их и использовать в своих целях.
Современное постлиберальное общество запада является цивилизационной квинтэссенцией торгового строя, формировавшегося на Западе столетиями. А это, в свою очередь, формирует мотивацию каждой отдельной боевой единицы, которая, несмотря на кибернетическую начинку, всё же остаётся преимущественно человеком со своей мотивацией. И здесь именно человеческий фактор становится слабым местом кибернетического организма сетевой войны.
А именно – то, что в подавляющем количестве случаев побуждением к действию такого актора является финансовая мотивация. Индивид запада не оперирует категориями веры, ибо он тотально материален. Воля у такого субъекта становится продолжением его финансовой, материальной мотивации и отдельно не существует. Таким образом, понимая происхождение уязвимых мест, мы имеем возможность сформировать от обратного тип, способный противостоять киборгу.
Таким типом личности является человек, для которого фактор веры является решающим, а воля есть следствие этой веры, т. е. категория абсолютно нематериальная, метафизическая. Солдат будущего с нашей стороны, способный достойно противостоять киборгам, клонам и мутантам постлиберального будущего, – это человек с устойчивой верой, набором морально-нравственных качеств, вытекающих из веры, морально устойчивый, волевой и, соответственно, нематериально мотивированный. Чем меньше человек испорчен материальным, тем более устойчивой в военном отношении обобщающей системой он является. Ну а его технологическое обеспечение – это техническая сторона вопроса, доступная в глобальном мире в одинаковой степени в любой точке планеты. В конце концов, небольшое технологическое отставание сполна компенсируется морально-волевыми качествами боевой системы.