Не только в древнегреческих мифах отцы пожирали детей, а дети ниспровергали отцов. Тем же нынче занимаются политтехнологи, подстркающие молодежь к «революции», сиречь — бунту поколения «детей» против «отцов». Именно на этом традиционном противоречии, обостряющемся в век информационных технологий, и замешан нехитрый рецепт «арабской весны».
Это именно революция «дети — против отцов», подростковая реакция протеста, выплеснувшаяся в массовое социальное действие, в масштабах всего общества. Для подростков (напомню — это возраст до 21 года, а в современных условиях вросление может еще и затягиваться) характерна, наряду с реакцией протеста противо родителей (против старших, против порядка. против устоев, против несправедливости и т.п.), еще и реакция группирования — стремление «тусоваться», собираться в «стаи», как онлайновые (особенно благодаря мобильному интернету), так и офлайновые. Вот и создается подходящая среда для полевого протеста, для «активных мероприятий» — сегодняшняя площадь просто-напросто представляет собой увеличенный в размерах аналог подростковой дворовой компании, или «тусовочной» подворотни.
Последствия же подобных «игр» для взрослых детей оказываются далеко не детскими. За «подростковой революцией». как можно видеть на Востоке, следует смена поколений — во власть приходят не сами «сердитые молодые», а те, кто постарше лет на 10. Те, кто и подталкивал-подначивал молодых к безрассудным активным выступлениям, находясь за их спинами, загребая протестный жар чужими руками — а потом пожиная политические плоды. Далее следует волна «взросления», то есть откат к «строгому воспитанию», исламской реакции.
Возможно ли повторение подобного в нашей стране? Ведь проблема современных авторитарных обществ — конфликт поколений, отсутствие социальных лифтов для молодежи — универсальна. Та же ситуация сложилась сегодня в России — все теплые места заняты представителями поколения ВВП.
Да и само «путинское большинство» представляет собой зреловозрастную аудиторию его сверстников (старше 45, в основном женщины). Эта возрастная группа оказывается большинством — при условии, что молодежь не ходит на выборы.
Но за 10 лет, прошедших со времени, когда сложилось это «большинство», главным мотивом для которого была стабильность, выросло новое «свободное» поколение, успешно манипулируемое/манипулирующее «интернетами». Поколение, которое переносит на ВВП образ родительской фигуры — и начинает выражать по отношению к «отцу народа» пубертатный протест, что онлайновый, что площадной.
Для сегодняшней российской молодежи тоже актуальна проблема социальных лифтов, ведь на всех молодых карьеристов не хватит СелигЕРов (точнее, «селигеры» — это лишь сел-игры, игра, или точнее заигрывание с молодежью). Для молодых, вынужденных «делать себя», самостоятельно пробиваться в жизни, «Путин должен уйти» не в его собственном лице — должно уйти со сцены «поколение путина», дабы расчистить место для молодых, живущих по принципу кукушат, выкидывающих конкурентов из гнезда (если бы только силенок хватило). Ради этого молодежь готова даже выйти из уютного интернета и заняться политактивизмом — именно на это и делают расчет технологи, осуществляющие широкомасштабную кампанию социомедийного «раскачивания» общественного мнения.
Правда, молодежный социальный «пресс» в России не так силен, как на Востоке — молодежи маловато, сказывается демографическая «яма» 90-х. Зато образовательный уровень повыше, а значит, больше подверженность социомедийным манипуляциям (подросшее поколение не хочет больше слушать СМИшные убаюкивающие сказки, оно «тащится» от собственных будоражащих воображение интернет-вирусов), да и уровень проникновения интернета достаточно высок.
Кто же выиграет в очередном туре социального противостояния — «отцы» или «дети»?