Центральная избирательная комиссия утвердила список доверенных лиц кандидата в президенты России Владимира Путина. В список, помимо рядовых граждан, вошли руководители общественных организаций, известные политики, деятели искусства и спорта… В том числе — актер и руководитель Московского художественного театра Олег Табаков.
О том, почему Олег Табаков решил поддержать именно Владимира Путина, а не других кандидатов в президенты, он рассказал в интервью Радио Свобода:
— Очевидно, что из этого набора кандидатов человеком, который может справиться с таким объемом работы, является, конечно, Путин.
— 24 сентября прошлого года прошел съезд «Единой России». Вы там были?
— Никоим образом. Я много работаю, как вы догадываетесь.
— Когда Путин и Медведев объявили о том, что поменяются местами, то есть произойдет рокировка, многих это покоробило. Вас эта ситуация не смутила?
— Нет. Тут же дело не в форме. Еще раз говорю, в наборе персон, выдвинутых на эту должность, на мой взгляд, никто всерьез не может конкурировать с Путиным. Во всех оценках типа «устраивает, не устраивает, раздражает» есть большая мера дилетантизма. Видимо, я из тех людей, кто сам много работает для того, чтобы люди, которые находятся в моем ведении, в моем подчинении, могли бы жить лучше. Понимаете мою логику? МХТ — едва ли не единственный театр, который за то время, что я там нахожусь, с 2000 года, дает ежемесячные субсидии на каждого ребенка, к примеру. Театр помогает своим сотрудникам в чрезвычайных ситуациях, оплачивает лечение. Вот сейчас, скажем, один из актеров театра должен делать операцию в Германии, ее целиком оплачивает театр.
За 113 лет жизни художественного театра ни император Николай Александрович, ни горный орел из города Гори, ни кукурузовод, ни полководец Малой земли, — ни один из этих людей не озаботился тем, чтобы хотя бы обновить технологическое устройство театра. А вот кандидат на пост президента Путин это сделал. Моя бабушка приучила меня не забывать то добро, которое сделали люди.
— Но сотни тысяч людей по всей России и по всему миру протестуют именно потому, что не хотят видеть этого человека на посту президента. Вы понимаете их аргументы?
— Аргументы я понимаю, но огорчаюсь женской логике этих людей.
— Даже тогда, когда они говорят, что выборы в Государственную думу были тотально сфальсифицированы?
— Да, бросьте! Насчет тотальности сфальсифицированных выборов, это, как бы сказать, тотальное словоблудие. Я немножко этим интересовался. Очевидно, что есть какие-то нарушения, но делать из этого жупел… Надо к этому относиться серьезно, входить в какие-то общественные организации, которые контролируют выборы, принимать участие в строительстве демократии.
— Правильно ли я вас понял, что эти сотни тысяч протестующих могут ошибаться?
— Боюсь, что да, потому что человеку свойственно ошибаться. И менее всего надо думать об истинности собственного мнения. Это здоровое свойство человека — сомневаться в своей исключительности.
— Путину сейчас нужна поддержка, его позиции слабеют. И тут вы подставили ему плечо. Вы понимаете, что это тот момент, когда он от вас, наверное, ждал этого шага?
— Я не думаю, что это до такой степени значимо. Хотя, с другой стороны, я помню, что когда помогал на последних выборах Юрию Лужкову, мне рассказали: это принесло несколько сотен тысяч голосов. Я делал нечто подобное и для Бориса Ельцина и, кстати говоря, никогда мне не приходило в голову брать за это деньги, как это делали другие.
— Когда Джордж Клуни поддерживает Обаму, это не вызывает дискуссий. А почему, когда вы и другие деятели культуры оказывают поддержку Путину, всегда возникают вопросы?
— Потому что пошлость мышления предполагает, видимо, сервильность мотивации моего поступка. Эта власть дала мне все награды, которые у нее есть, но я держусь от нее на дистанции. Как и предыдущая власть меня награждала, а я так же держался на дистанции. Но это вовсе не означает, что у меня недостаточно разума, чтобы сделать разумный выбор.
— Давайте представим ситуацию, при которой протестные движения приведут к отставке Путина и многие из тех, кто его окружает, окажутся на скамье подсудимых, потому что страна тотально коррумпирована.
— Это, к сожалению, имеет место быть.
— Вы станете защищать этого человека, когда он оступится? Не отвернетесь от него, когда ему будет плохо? Как, например, с Ходорковским…
— Когда произошла эта история с Ходорковским, я не уставал говорить, что первый ремонт в Художественном театре, когда я вынужден был его возглавить, сделал на деньги Михаила Ходорковского.
— И все-таки ответьте на поставленный вопрос.
— Я буду поступать по совести. И смена власти не будет означать изменений в моей совести.
— Но вы же признаете, что страна тотально коррумпирована.
— Я думаю, что во многом это имеет место, но ведь человек не принимает участие в тотальной коррумпированности, осуждает ее…
— На словах.
— Не только на словах. Не принимать участие — это означает не принимать участие, вот и все.
— Вы очень опытный полемист…
— Не только полемист. Я — нормальный человек, освободившийся после 74 лет нечеловеческого эксперимента над страной. После этого никто никогда не посмел мне сказать, какого автора выбрать, какую пьесу и к какой дате следует ставить. Я занимаюсь своим делом.
— Путин-то причем тут?
— Я, как мог, объяснил, причем здесь Путин. Очень важно, что за то время, которое я руковожу театром, зарплата здесь выросла в восемь раз. Театр заполнялся на 40-42 процента зрителей. А сейчас, в двадцатиградусные морозы очередь в театр — от Камергерского переулка до бывшей Пушкинской улицы. Так что и при коррумпированности можно делать свое дело так, чтобы людям жилось хотя бы немного лучше. И когда я выхожу на сцену (неловко об этом говорить, но вы сами на это напросились), зрители аплодируют. Почему? Наверное, дело в том, что я их нечасто подводил. Так что я сделал этот шаг, потому что считаю: выбирать-то не из кого.
— Вы догадываетесь, что некоторые ваши коллеги и поклонники разочаруются, когда узнают об этом?
— Главное, чтобы не разочаровались люди, для которых я работаю.
— Вы читали, какой поток критики был в адрес Говорухина, когда он возглавил штаб Путина?
— Это и не возвышает Говорухина, но и не умаляет его достоинств. Правда?
— Ваш поступок тоже вызовет дискуссию.
— Наверное. Но я к этому готов. Я пошел на это для того, чтобы в моей стране делалось дело. Я напомню вам слова Желябова: вера без дела мертва есть.
— Проводить параллель между вами и Говорухиным некорректно?
— Мне кажется, да.
— Но он поддержал и вы поддержали. В чем различие?
— Менее всего меня волнует различие. Я думаю, что мы сделали выбор. Есть пять кандидатов в президенты. И своим выбором я даю что-то вроде рекомендации людям, которые мне доверяют: из пяти вот этот попытается что-то сделать.
— Если бы Григорий Явлинский смог участвовать в выборах, ваша позиция могла бы быть подкорректирована?
— О… Может быть. Может быть.
— А правда, что ваша супруга и актриса Марина Зудина придерживается другой точки зрения и поддерживает акции протеста в Москве?
— О поддержке этих акций моей супругой я не в курсе дела. Знаете, у нас такая, назовем, демократия. У Марины — свои убеждения, у старшего и младшего сыновей — свои.