Про русский национализм вы все знаете, а про статью Рогозина, при в целом позитивном к ней отношении, хочу сказать следующее.
1. Считать, что Путин исполнил требования русских националистов, на словах признав русский народ государствообразующим, никак не возможно. Во-первых, в отличие от тоста Сталина, тост Путина — это не политическая установка. Это просто слова. за последние десятилетия ценность слов властителей упала ниже нуля. Имеют значения только дела. Дела Путина — это десятилетие антирусской национальной и миграционной политики и репрессии против русских националистов. Во-вторых, содержание тоста Путина, как я уже указывал, это заявление, что государствообразующая роль русского народа состояла якобы в том, чтобы отказаться от своего национального государства, а строить многонационалию. Для русских националистов это неприемлемо.
2. Требовать от русских националистов не участвовать в движении За честные выборы — тоже странно. Никто не пострадал от нечестной и жульнической избирательной системы так, как русские националисты, у которых запретили все партии, выжили из думы всех представителей, завели дела по 282 статье даже на региональных депутатов, как на Игоря Артемова и Василия Крюкова. Я уж не буду напоминать Дмитрию Олеговичу про судьбу его собственной партии — «Родина». Если не националистам требовать честных выборов, то кому требовать честных выборов? Добровольческое движение — прекрасная инициатива, но она не заменит политической партии и фракции в парламенте, где сейчас по меньшей мере треть депутатов занимает украденные у националистов места.
3. Но может быть нужно протестовать, но делать это отдельно от либералов и левых? Превратиться в один из тоненьких ручейков, на которые власти даже не обращают внимания? Не дружить с оппозицией? А скажите на милость, где националистам быть кроме как в оппозиции? На националистов что, не заводят дел по 282 статье? Их не пасет денно и нощно центр Э? На меня не пытаются возбудить дело таджики за напоминание о геноциде русских в 90-е? При каждом удобном и неудобном случае официальные власти начинают с пеной у рта превращать националистов в главную угрозу стране и делать из нас козлов отпущения. Никакие требования русских националистов не были услышаны и выполнены. хотя власть прекрасно знает, что это требования всего русского народа. Таким образом власть, отвираясь на словах, демонстрирует невменяемость по национальному вопросу на деле. И не терпит никакой критики, затыкая критикам рот, как, к примеру, пытаются заткнуть рот Константину Крылову, дело против которого не только не закрыто, но и движется к суду. Пока, быть может, одни националисты сидят в кабинетах, другие сидят на нарах. И вторых гораздо больше. Власть, которая обращается с националистами гораздо хуже, чем с оппозицией, не имеет морального права требовать, чтобы националисты не были в оппозиции.
При этом я согласен с тем, что людей из 90-х (как, кстати, и из 2000-ных) пускать назад во власть нельзя. Я согласен с тем, что если мы уроним страну, то она уже не поднимется. Я согласен с тем, что надо не забывать, что наши политические процессы проходят не в геополитическом вакууме. Но… Решение тут очень простое.
Власти надо сделать ровно три вещи:
1. ПЕРЕСТАТЬ ВРАТЬ! Перестать держать нас за лохов и ограничиваться словесными обещаниями.
2. УСЛЫШАТЬ НАРОД. Наконец-то начать выполнять требования русского народа в сфере национальной, миграционной, культурной политики, перестать морочить нам голову и ссылаться на многонациональность.
3. ДАТЬ НАРОДУ ВОЗМОЖНОСТЬ САМОМУ РЕШАТЬ СВОЮ СУДЬБУ. Обеспечить реальные гарантии свободы выборов, свободы слова, свободы собраний и свободы организаций. Перестать обеспечивать искусственный профит либералам, которые имеют внешнее финансирование в то время как все остальные не могут себе обеспечить внутреннего. Русский народ — мудрый народ, государственный народ, способный к самоуправлению народ и все клеветнические измышления, что он не готов к демократии — это грязная русофобия. Ельцинократия 90-х, была НЕ демократией, она была ДИКТАТУРОЙ, покоившейся на расстреле всенародно избранного парламента, защищавшего социальную справедливость и интересы большинства.