Руководство «Единой России» заговорило о ее ребрендинге. Хорошо, если оно имеет ввиду реани-мацию, то есть выведение из состояния не то клинической смерти, не то комы. Если же только о «смене образа», то единороссам будет сложно. Потому что образ – лишь следствие иллюзорности их политического существования.
Проблема единороссов не в том, что они плохо ведут агитацию и пропаганду. Их проблема в том, что они политически вообще не работают. Они – административная структура. Им говорят – они исполняют. Причем, тупо – чтобы получить не результат, а видимость исполнения.
Многократно говорилось – «ЕР» не партия. Суть партии, как института – борьба за власть. Они за власть никогда не боролись. Грызлов в свое время выдвинул тезис: это на Западе партии борются за власть, а у нас они должны сплачиваться вокруг власти для того, чтобы ей помогать. Он вычитал это у кого-то из отечественных либерал-консерваторов начала XX века.
Вот пример того, как неприятие данных науки, выдаваемых за «чуждые отечественной почве», при-водят к политическому банкротству.
Партия должна иметь идеологию. И для того, чтобы с ее позиций определять свои политические задачи и действия. И для того, чтобы увлекать за собой людей. «Единая Россия» об идеологии гово-рила, но не имела ее. Потому что идеология – это система целей и ценностей, основанная на опре-деленной интерпретации научного знания.
У «ЕР» не было идеологии, потому что у нее был лишь один приоритет – обслуживать власть. И от-ношение к ней могло быть одно – как к обслуге. Поэтому своего собственного политического авто-ритета в обществе она не имела. Ее могли поддерживать постольку, поскольку поддерживали власть. Но власть не могли поддерживать постольку, поскольку поддерживали ее. Она могла быть прислужницей сильной власти, но не могла быть резервом и опорой слабеющей.
Она могла кого-то заставить или наказать, но имела влияние лишь на чиновников. После того, как она сдала Лужкова и, менее явно, Шаймиева, ее просто перестали воспринимать как нечто достой-ное внимания.
Ей, конечно, нужно менять образ – она имела на знамени медведя, но сама производила впечатле-ние шакала. Но чтобы избавиться от образа шакала, нужно перестать походить на него.
Партия по определению отличается от других форм борьбы за власть тем, что делает это путем борьбы за поддержку народа. «ЕР» этого никогда не делала. Она даже не пыталась агитировать на-род. А если в чем-то пыталась его неумело убеждать, то только в том, какая она хорошая и как мно-го для него делает. При этом она не столько доказывала, сколько вещала и командовала.
Она никогда не пыталась говорить с людьми в неформальной обстановке и по-человечески. Она всегда была высокомерна и со своими оппонентами, и со своими избирателями.
Она приняла 122-й закон о монетизации льгот. О тех, по кому он ударит, она думать не хотела. Ко-гда народ пошел перекрывать дороги и президент сказал, что закон нужно исправлять, она послуш-но все исправила.
Она отменила празднование 7 Ноября, хотя ни одна социальная или политическая группа этого не поддерживала. Против были ее собственные избиратели. Но если партия делает то, что не поддер-живают ее избиратели, как она может рассчитывать на чью-либо поддержку?
Она поддержала вступление страны в Болонский процесс. Все педагоги в один голос твердят, что это вредно, но она их мнение игнорирует, слушая невежественного министра образования. Вообще, что это за партия, которая слушается министра? Партия должна контролировать министров, оппо-нировать им, руководить ими, а она слушается его, как начальника.
Тоже самое со злосчастным ЕГЭ. Всем понятна его порочность. Вся страна против ЕГЭ, но «Единая Россия» уперто стоит на своем и не хочет его отменять.
«ЕР» пыталась фактически поменять изображение Знамени Победы. Протесты пошли по всей стра-не – от ветеранских организаций до региональных заксобраний. Но она даже после вето со стороны Совета Федерации утвердила свой нелепый проект. Когда Путин наложил уже свое вето, она под-чинилась. Но явно издевательски установила изображение Знамени не в том виде, в каком оно было поднято на рейхстаг – красное полотнище с серпом, молотом и пятиконечной звездой, а в том, в ко-тором оно оказалось тогда, когда его привезли в Москву – с исторической, но не имеющей к самому образу отношения надписью имени части, чьи бойцы подняли его над рейхстагом. В результате как реликвию его сохранили, как символ – утратили.
О каком «ребрендинге» тут может идти речь? Нужно говорить как минимум о переформатировании всей работы.
Нужно вернуть пытавшихся вести политическую работу активистов и аппаратчиков, которые были изгнаны. Нужно выстроить идеологию. Нужно поменять менталитет. Нужно понять, что партия сильна своей способностью ставить цели и убеждать в них людей, мобилизовывать их на достиже-ние этих целей.
Нужно создать свою нормальную газету и талантливо писать в ней что-то умное. Нужно научиться ходить по квартирам и предприятиям. Нужно научиться говорить с людьми у подъездов. Нужно четко определиться по отношению к основным датам истории страны. Нужно научиться уважи-тельно вести себя с оппонентами. Нужно перестать хамить с думской трибуны. Нужно отвыкнуть обвинять оппонентов в шпионаже. Нужно просто научиться уважать людей и изменить сам стиль общения с ними.
Нужно сделать то, что основные фигуранты «Единой России» в массе своей делать не в состоянии. И в последние годы они это доказали. Им не первый год говорят и Медведев, и Путин – меняйтесь, работайте, учитесь завоевывать уважение людей, но они не первый год это игнорируют.
Собственно, в мае прошлого года им уже был предложен «ребрендинг» – «Народный фронт». И они с чувством провалил этот проект, постаравшись превратить его в свое «внешнее дополнение», в свой управляемый рычаг. «ЕР» дали возможность обновиться в ходе «праймериз» – она выхолостила и обессмыслила последние, превратив предвыборные собрания в спектакль с перевозимыми с пло-щадки на площадку клакерами.
Конечно, можно составить для нее «дорожную карту обновления», прописав действия, которые нужны для превращения в политическую партию. Даже франкистская фаланга смогла стать совре-менной политической партией и научилась честно побеждать на выборах. Но она была хотя и фа-шистской, но все же реальной политической структурой. «Единая Россия» таковой не была никогда. План обновления для нее написать можно. Сможет ли она его выполнить – спорно. Но, если «ЕР» даже сейчас, когда нужно думать о реанимации, говорит лишь о «ребрендинге», то необходимость реанимации она поймет, видимо, лишь тогда, когда будет опаздывать на собственные похороны.