Несмотря на информационный вал, направленный на свержение законного сирийского правительства, правда о происходящем в этой стране доходит до России, в том числе благодаря Саиду Гафурову.
February 14th, 2012
0:10 pm: Если в Дамаске и Алеппо сирийские власти получили практически 100% поддержку народа, то за городом все не так радужно. Постоянно попадаются блок посты, на некоторых перекрестках установлены блоки из шин, не позволяющие машинам проезжать с большой скоростью. С другой стороны, нервозности никакой не проявляется. Солдаты бдительны, но спокойны и добродушны. Похоже, что офицерам приходится их постоянно накачивать политбеседами о необходимости постоянной бдительности. Тут еще надо заметить, что февральский пейзаж средней Сирии довольно уныл. Зелени нет.
Позавчера мы посещали госпиталь с ранеными солдатами (меня — как всемогущий направил взять с собой мешок с конфетами мишка и аленка), говорили, что безвозвратные потери на тот день составили 33 человека (с утра говорили, что 32). Это был штурм двух кварталов Хомса. Так как мы обещали на эту тему не распространяться просто скажу, что Хомс освобожден и съездить туда иностранцам сейчас относительно безопасно. Главное, чтобы только патрули на въезде в город не остановили. Тогда отправят обратно в Дамаск почти без разговоров. Провокаций власти боятся. Особенно провокаций с нападением на иностранцев.
Раненые производят мощное впечатление. Получивший шесть пуль, пролежавший четыре дня в коме, явно под сильными обезболивающими повторяет, как мантру: «Вот залечат меня доктора, и я вернусь. Мы им там покажем. Еще. В прошлый раз меня ранили, но, вернувшись, я двоих снайперов самолично снял. И еще поснимаю» О другом он и не думает.
Иностранные журналисты в частных беседах говорят, что мятежники обречены просто потому, что у них нет резервов и неоткуда ждать пополнений. Все, кто искренне ненавидел режим, уже прячутся в горах, а уголовный и полууголовный элемент, служивший им пополнением за катарские деньги, осознал, что большие деньги — это хорошо, но жизнь все равно только одна. Кроме того, обыватели стали их шугать из своих кварталов и деревень, уже не боясь. Армейские автомобили ездят с гражданскими номерами — маскировка, хотя на полицейских остались номера специальные.
Главное, чтобы не было иностранной интервенции. Пока сирийцы справляются сами.
Скоро увидимся. Всем привет
09:41 am: Создается впечатление, что местное руководство в Дамаске напугано не самими взрывами в Алеппо (сирийцы к индивидуальному террору со сторону оппозиции морально готовы), сколько тем, что попытавшихся ворваться в город после взрывов мятежников передушили и взяли в плен, главным образом, доставшие спрятанное по домам оружие городские обыватели, которые не проявляли свойственное армейским великодушие к пленным.
Поговаривают, что после начала мятежа на черном рынке цены на оружие не упали, как следовало бы полагать, а выросли в 10 раз.
Бандитам приходится несладко. Деньги — катарские серебряники — конечно, большие, но и у бандита ведь только одна жизнь.
09:25 am: Загадкой для меня остается сила влияния сторонников жесткой линии против мятежников, то есть, де-факто противников линии Башара-аль-Асада. Их много. Их влияние чувствуется (не знаю, что там вам рассказывают пишущие проститутки на содержании у избивающих послов катарских подонков, но президента в Сирии критиковать можно без опасений не только за свободу, но и за карьеру). Некоторые официальные лица от взглядов сторонников жесткой линии специально отмежовываются, некоторые другие ее пересказывают и мотивируют.
Степень их влияния мне непонятна, потому что круг общения у нас все-таки ближе к аппаратчикам, и я не уверен, насколько его можно переносить на простой народ. Среди аппарата, по моим ощущениям, сторонников жесткой линии примерно треть (или четверть). Наверняка, они пойдут на выборы, но от каких партий, я не понимаю. Должно быть, от Баас, но тогда нас ждет жаркая битва за места в списках ПАСВ. И вряд ли партийное руководство перед выборами допустит внутрипартийную дискуссию, ослабляющую партию.
В общем, анализируя происходящее в Сирии и электоральные перспективы обязательно нужно принимать во внимание эту мрачную, внешне малозаметную силу — сторонников жесткой линии.
03:26 am: Захожу в местную лавку в Дамаске и спрашиваю: «У тебя есть сирийское пиво Барода?» (в моей хотели подается только ливанское пиво — не знаю, почему):
— Сколько тебе?
Я разглядываю холодильник:
-Покажи.
Показывает. Я удивленно чешу репу.
— Десять лет назад оно по-другому выглядело…
Продавец мрачно на меня смотрит, выдыхает дым от сигаретины и говорит:
— Десять лет назад и ты, устаз, выглядел по-другому…
Когда они такие молодые, они — такие глупые, ведь, правда?
Интересно, сможете ли вы понять, почему я так люблю сирийцев….
12:12 am: К вопросу о свободном распространении информации.
К вопросу о свободном распространении информации.
Обнаружил, что в моей гостинице в центре Дамаска свободно принимается и Аль Джазира (на арабском и в английской версии) и аль арабия и саудовское и эмиратские телевидение.
Сверхпопулярный сирийский бойцовский канал аль-Дунья, сыгравший немаловажную роль в стабилизации ситуации в Сирии, и отключенный от спутниковых пакетов в рамках «санкций», не принимается. На его месте какой-то странный казахстанский канал на русском языке…
Думайте, думайте. Голову включайте.
February 13th, 2012
11:59 pm: От меня, наверное, сирийцы скоро плеваться начнут. за три дня меня снимали разные телеканалы, наверное, раз 20. Заходишь в любой магазин, где работает телевизор, обязательно нас показывают… Моя борода, несомненно, производит на тележурналистов завораживающее впечатление. Или это мои мысли?
10:07 am: Признаков войны в Дамаске мало, но они есть. Действует запрет на любое фотографирование любого военнослужащего и любое упоминание имен военных. Правило разумное и понятное, но запрет на упоминание, например, знаменитого на всю Сирию доктора, спасшего много людей (а сирийцам благодарность очень свойственна) — главврача военного госпиталя или на фотографирование охраняющего расположенный по соседству с нашей гостиницей офицерский клуб Дамаска очень важного двадцатилетнего солдатика — дембеля с пышными усами, который с видимым огорчением просит себя не фотографировать и со снисхождением опытного человека говорит: «Ну ты же, устаз, сам понимаешь, АРМИЯ» — оставляет ощущение легкого перебора.
Военных в городе очень мало, они охраняют государственные объекты. Выбор самих объектов непонятен, потому что здания министерств в центре города, куда мне 10 лет назад приходилось часто ездить, не охраняются солдатиками. Учитывая, что рядом с военными постами всегда находятся несколько странно расположенные маленькие баррикадки из мешков с песком, у меня сложилось впечатление, что это зашита от смертников на заминированных машинах. Никаких оснований для такой версии у меня нет, кроме того, что она все объясняет — и избирательность постов, и странные места для баррикадок.
У входа в гостиницу расположен рамочный металлоискатель. Совершенно никто не обращает на него внимание, даже когда он страшным голосом свистит и мигает всеми лампочками, когда под ним проходит Дарья Александровна со своими сумками и украшениями.
В городе — еще раз — все абсолютно спокойно. Жизнь вернулась в довоенный ритм.
02:42 am: Главное ощущение в Сирии — это доминирующая везде спокойная уверенность в себе. Переход мятежников к тактике индивидуального террора — это уже расписка в полном поражении. Но индивидуальный террор, как известно, против воли масс не работает.
Битву за сердца народа мятежники проиграли окончательно и безнадежно.
Никому и в голову не приходит обсуждать возможность прихода к власти мятежников, зато вовсю и повсюду разговаривают о предстоящих выборах. Медианное рассуждение: на президентских Башар аль Асад получит минимум 60-70% голосов против любого возможного кандидата, на парламентских — ожидают, что Баас, коммунисты и сирийские националисты выступят блоком и наберут те же 60% против, главным образом, исламистов.
Об этом говорят люди.
На маленьких демонстрациях и пикетах интересна социальная структура проправительственных активистов — подавляющее большинство простые люди, искренне радующиеся, когда рядом с ними становятся русские, а чуть в стороне обязательно стоят интеллектуалы, которые разделяют с народом общие идеалы, но окончательно с ним не смешиваются стилистически — народ шумит, кричит и громогласно хохочет, интеллектуалы ведут себя по-сирийски сдержанно и строго. Они вышли выразить свою волю, а не шуметь.
Очень устал. Буду спать. Скоро увидимся.