Первые 20 лет независимости Беларусь проморгала, прошляпила и профукала. 20 лет – это целое поколение. Для нашей страны оно стало потерянным. Но оно не само потерялось. Его уронило в анналы истории поколение советских партхозработников и идеологов. Они были и остаются у власти. Они продолжают монополизировать предприятия. Они доминируют в университетах.
Уже российский премьер-президент Владимир Путин на московском бизнес-форуме в феврале 2012 года заявляет: «С советским прошлым покончено!». Но Александр Лукашенко в окружении отцов-инженеров потерянного поколения пока к этой мысли не пришел. Пока у нас нет белорусского Э.Хемингуэя или Ф.Фицджеральда для литературного описания произошедшего. Зато есть цифры, а они часто стоят целых томов художественных образов.
В 1991 год Беларусь была одной из самых развитых стран Центральной и Восточной Европы. 2011 год мы закончили явным аутсайдером. Одним из самых убедительных показателей экономической эффективности и социальной ориентации является уровень заработной платы и пенсии. Логика здесь простая. Чем выше производительность труда, тем больше заработок. Работать лучше позволяет современное оборудование, качественный менеджмент. Им должны управлять квалифицированные работники. Образованные маркетологи умело продают произведенные товары/услуги. Производить больше выгодно, когда этому не мешает налоговая система. БÓльшая выручка – больше налогов получает бюджет и, соответственно, может повысить пенсию. Так сегодня проявляется солидарность между поколениями. Так выражается социальная ориентация. Так было бы в Беларуси, если бы наши доходы подтверждали эту логику.
Институциональная геронтофилия и регуляторная аддикция
Данные из доклада Национального банка Беларуси «Основные тенденции в экономике и денежно-кредитной сфере Республики Беларусь» за 2011 год ставят нелицеприятный диагноз белорусской модели развития: хроническая институциональная геронтофилия усиленная аддикцией (навязчивая потребность) к тотальному регулированию экономической деятельности. Болезнь парализует творчество, экономическую активность, приводит к снижению доходов населения и ставит под угрозу независимость страны.
В декабре 2011 года средняя зарплата белоруса составляла $342, россиянина — $988, казаха — $643. Средняя пенсия в Беларуси в декабре была $111, в России — $276, Казахстане — $185. Для сравнения: средняя начисленная зарплата среднего немца в конце 2011 года составляла $3870, шведа — $3350, испанца — $2900, грека — $2800. В самых неблагополучных странах ЕС Румынии и Болгарии зарплаты достигли $1150 и $890.
То, что мы проиграли по доходам и уровню жизни странам, выбравшим интеграцию в Европейский Союз, было очевидно давно. Но даже сравнение зарплаты с Россией и Казахстаном по итогам 2011 года шокирует. Средний белорус беднее среднего россиянина почти в 3 раза! Не какого-нибудь мелкого олигарха, а самого что ни на есть обыкновенного работника. Понятно, что в России есть нефть, газ, лес и вся таблица Менделеева в земле. Очевидно, что сегодня спрос на сырье очень высокий. У нас всего этого не было и никогда не будет. Значит, нужно было бы конкурировать с Россией другим: инвестиционной привлекательностью, качественным госуправлением, торговой открытостью, услугами независимых и беспристрастных судов, развитой финансовой инфраструктурой и логистической сетью, квалифицированной рабочей силой, индустрией красоты, оздоровления и отдыха. Можно было бы предложить российским бизнесменам услуги модернизированного сборочного цеха, в котором конкурентные инвестиционные и потребительские товары делают быстро и качественно. Иными словами, партнерство с Россией надо было выстраивать на том, чего у нее самой нет, или что есть, но в большом дефиците.
Подготовка к поглощению закончилась
Белорусские власти пошли другим путем – и проиграли. Дешевые энергоресурсы их развратили и расслабили. Ностальгия по советскому прошлому затмила взгляд в будущее. Белорусские распорядители чужого (политики и чиновники) пропустили тот момент, когда руководство России перестало смотреть в советское прошлое. Укрепление монархо-президентского строя на фундаменте частной квазирыночной экономики – это далеко не одно и то же, что белорусская вертикаль власти, опирающаяся на избитые марксистские догмы и государственную собственность. Тем более мы не знаем, куда пойдет Россия при Путине-2.0. Как бы ни поддерживал Кремль нео-олигархов, в России выросли и окрепли десятки тысяч частных конкурентных бизнесов. Конечно, по оборотам и капиталу они не ровня «Газпрому», «Роснефти», «Норильскникелю» или «Сбербанку», но по белорусским меркам и они — большой бизнес.
Застрявшие в советском прошлом белорусские руководители до сих пор думают, что мы Россию кормим, поим и одеваем. Реальность такова, что Россия близка к тому, чтобы превратиться в большого экспортера продовольствия и промышленных товаров. Для агрессивного частного российского бизнеса Беларусь – это еще один регион в маркетинговой сбытовой сети, который ничем принципиально не отличается от Вологодской, Саратовской или Ивановской областей. Беларусь вступила в ЕЭП как раз тогда, когда динамичные, российские корпоративные «волки» готовятся к внешней экспансии. Понятное дело, что наша страна появилась в прицеле многих российских компаний. Они предлагают не только больше денег, но и очевидный корпоративный лифт. Более того, сегодня органы государственного управления РФ, силовые структуры, университеты, разного рода научно-исследовательские институты предлагают гораздо лучшие условия работы, более щедрые социальные пакеты, чем в нашей стране. А.Лукашенко мог блокировать интеграционные процессы, приватизацию и введение российского рубля, но он бессилен перед мощным стимулом денег. Он может создать особый оазис доходов для верхушки Вертикали, но для одного миллиона белорусов, получающих зарплату из бюджета, довести зарплату хотя бы до 80% российской невозможно. Вернее, можно, но налогоплательщики этого не выдержат.
Тот факт, что российский лейтенант получает $1500 в месяц, а его белорусский коллега – более чем в пять раз меньше ($280), говорит о неизбежном ускорении не только бегства мозгов, рук и мундиров из Беларуси в Россию, но и о формировании с низов активного номенклатурного и военного лобби в пользу реальной, а не бумажной интеграции Беларуси и России. Большинство белорусов с очевидным дефицитом патриотизма и национальной идентичности плывут туда, где больше платят, прилично одевают и хорошо кормят. Мы на деньги наших налогоплательщиков будем учить и готовить офицеров, милиционеров, строителей, инженеров, программистов. Россия же с удовольствием будет брать на работу лучших, еще больше увеличивая разрыв в конкурентоспособности бизнеса и в профессионализме органов госуправления.
Развитие ситуации может приобрести совершенно иной характер, если Россия решит в рамках углубления дружбы и интеграции ввести двойное гражданство для белорусов, работающих в России или желающих переехать туда на работу. Представляете, что значит для Беларуси 500-700 тысяч белорусов с российским паспортом? Это для начала. Дальше – больше. К 2015 году белорусское правительство продаст все свои основные активы. Нечем будет расплачиваться за внешние долги. Россия предложит выход – российский рубль, может даже по очень выгодному курсу. После этого Беларусь окончательно станет Белоруссией, а в бизнес планах иностранных ТНК она будет охватываться московскими представительствами.
Да, А.Лукашенко попытается в очередной раз взбрыкнуть, но ему будет нужна народная и номенклатурная поддержка. Ему будет нужна опора на национальный бизнес. Однако потерянное поколение не станет на его защиту. К 2015 году прагматичная, аполитичная и космополитичная его часть будет за Россию, потому что там больше платят. Номенклатура тоже будет все больше смотреть на Кремль, который дает гораздо более высокие зарплаты и который можно «доить». Остается белорусский бизнес, но его-то нужно поддерживать, создавать ему условия и передавать государственные активы. Иначе он тоже станет под знамена с двуглавым орлом. Там ведь основной рынок сбыта, сырье и мажоритарные акционеры. Таким образом, у А.Лукашенко остался один небольшой шанс сохранить Республику Беларусь как независимое государство – партнера России, а не младшего брата, пусть формально суверенного и с членством в ООН.
Беларусь не научилась суверенитету
Белорусские власти не осознают глубины проблем. Они должны смотреть на национальный бизнес как на спасителя, как на источник силы в новой конкурентной борьбе. Но, к сожалению, АпСоНа (Администрация Президента, Совет Министров, Национальный банк) продолжает смотреть на национальный бизнес как прапорщик на солдата в советской армии. Не пущать, запрещать, регулировать – все чтобы было по бумажке. Вместо реальных реформ – нагромождение концепций развития промышленности, инвестиций, экспорта, льноводства – и все обязательно на пять лет вперед. Забалтывание проблем стало излюбленным приемом чиновников. АпСоНа по отношению к национальному бизнесу остается высокомерной, горделивой и безучастной. А ведь именно он – наш национальный бизнес – является последним бастионом защиты нашей независимости.
Ярким примером отношений бизнеса и государства стал случай с фермером с 20-летним стажем Виктором Богачевым из Витебского района. Он хотел построить овощехранилище. Так и написал в бумагах, а потом решил добавить в проект не только морковь и свеклу, но и картофель. Получилось картофеле-овощехранилище. Картофель – тоже овощ, но добавление одного слова полностью заблокировало этот инвестиционный проект. Десятки килограмм бумаги, согласований, разрешений и т.д. пошли насмарку. Для белорусских чиновников-шлагбаумов важно, чтобы все было по бумажке, как для прапорщика – по уставу. Пошел второй год согласований…
На латыни слово год – это annus. Интересно, сколько еще annus-ов белорусских предпринимателей и бизнесменов нужно убить, чтобы наши большие и малые начальники поняли, что нужно для модернизации экономики? Это Жванецкий или Задорнов могут смеяться над подобными историями. Для нас же они — явно не comedia, а tragedia. И в рамках ЕЭП она быстро движется к своему завершению.