Михаил Виноградов, в понедельник побывавший на встрече кандидата Путина с политологами, рассказал Slon о том, к кому, по его ощущениям, прислушивается премьер. Судя по словам Виноградова, больше всего Путин доверяет собственной интуиции, о какой-либо закрытой аналитической группе (thinktank) ничего не известно, но он готов слушать и слышать профильных чиновников, руководителей социологических центров, спецслужбы, читать иностранную прессу, а с крупным бизнесом предпочитает общаться напрямую.
— Есть ли у Путина thinktank сейчас?
— Я не думаю, что у Путина есть сейчас свой thinktank. Мне кажется в принципе их роль, если они были в России, как и роль политологов, экспертов в последние годы снижалась. В прошлом году на эту роль претендовали разработчики программы 2020 Высшей школы экономики и Академии народного хозяйства. Программа 2020 сейчас заархивирована, а какого-то другого thinktank сегодня и нет. И Путин, с одной стороны, полагается на свою интуицию, а с другой — экспертное мнение окружающих его чиновников. Есть еще социологические центры, которые поставляют информацию об общественном мнении. Путин демонстрирует, что неплохо знаком с публикациями о России и о себе, которые печатаются в иностранной прессе. Но я не могу сказать, что кто-то системно окружает его информацией.
— Кого персонально он слушает? С кем-то ведь надо иногда посоветоваться?
— Это зависит от темы. Путин способен слушать, хотя трудно не забронзоветь, когда тебе 12 лет говорят какой ты великий, в это невозможно не поверить. Тем не менее, если посмотреть на встречу с политологами, было видно: Путин корректировал свою внутреннюю позицию.
Если посмотреть, что он говорит в экономике, я видел выступление в Екатеринбурге на форуме «Единой России». В принципе, наверное, 90 % того, что говорил тогда Владимир Путин об экономике, вряд ли могло вызвать возражения большинства профессиональных экономистов. Почти либерально в части понимания, что государственные инвестиции не особенно эффективны. И спорить очень сложно. Видно, что в экономике он ориентируется неплохо, и очень неплохо ориентируется в фактуре. Я это говорю безо всякого подобострастия. Различает между собой регионы. Возьмите, к примеру, Говорухина, который хоть и говорит, что он живет в России, а остальные в Москве, но рассуждая о регионах, приводит довольно странные примеры. Видно, что Путин достаточно погружен в факты. И я бы даже сказал — в сравнении с другими премьерами современной России он едва ли не больше всех погружен в содержательные вопросы.
Путин, так или иначе, слушал Алексея Кудрина и, наверное, в какой-то мере Кудрин по-прежнему для него референтен. Скорее всего, он ориентируется на интуицию, и на тех профильных экспертов и чиновников, которые приходят к нему с проработанным документом. Другое дело, что всегда проблема, когда ты пытаешься получить с чиновника содержание собственной работы, это всегда очень сложно.
Я предполагаю, что документы, которые ложатся на стол премьера, часто формальные и к ним можно по-разному относиться. В свое время мне рассказывал один из экспертов, что Виктор Черномырдин вообще бумаг не читал. Он просто говорил: «…ну там же у тебя нормально все написано, давай подпишу». А скажем, Михаил Касьянов вычитывал все до последнего столбика. Школа работы с документами разная, но все-таки документы в госаппарате трудно называть глубоко аналитичными. Наверное, есть какая-то экспертиза у спецслужб. Хотя существует стереотип об «аналитиках КГБ», которые предрекали распад СССР и все последующие события, по данным историков, аналитические подразделения в советских спецслужбах появляются только в середине 1980-х годов, а до этого там был только склад информации. Во многом, я думаю, проблема анализа разрозненной информации, которая накапливается в большом количестве в спецслужбах сегодня, вполне актуальна.
Если перечислять остальные каналы информации Путина, то есть еще социологические центры.
— Давайте пойдем по отраслям, кого еще Путин слушает про экономику?
— Наверное, профильные ведомства: Шувалов, Голикова, в какой-то степени, может быть Набиуллина. Я допускаю, что институт Гайдара, что Кузьминов, что Мау.
— Внешняя политика?
— По внешней политике, в свое время много говорили про приход в аппарат правительства Ушакова, но с тех пор сложно оценить, стал ли он тяжеловесом или нет, до конца не понятно.
— Политическое проектирование?
— Аппарат правительства всегда был не очень прозрачной структурой. Наверное, в сфере политического проектирования, политических технологий Владимир Путин слушал Владислава Суркова, Вячеслава Володина. Мне показалось, что картина Путина не лишена полутонов и отнюдь не сводится к примитивному делению на «оранжистов» и на тех, кто за власть и за стабильность. Но его представление о том, в чем роль политических институтов, насколько значима тема легитимности власти, конечно, несколько отличается от общепринятого. Все равно Владимир Путин считает, что у него по-прежнему сохранилась некая особая химия в отношениях с населением. Он искренне так считает.
— В кавказском вопросе кого слушает?
— Судя по тому, что он много говорит о Кавказе, я думаю, что он слушает себя. Очевидно, он ценит мнение Александра Хлопонина, поддерживает постоянную коммуникацию с руководителями кавказских республик, и, конечно, спецслужбы, которые кавказскую тему давно опекают.
— Судебная власть?
— Сложно сказать. Но видно, что он в теме. Он говорил, о программе одного из кандидатов: вы говорите о выборности судов, вплоть до районных. Вы понимаете, что эта профанация. Но у вас же сегодня есть право избирать мировых судей? И ни один регион не установил. Путин в теме, хотя тема судебная ему менее близка, чем Медведеву. Последнее время эта тема опекалась президентом.
— Кого слушает в бизнесе?
— У Путина есть прямые контакты с бизнесменами. Он на разных встречах упоминал и об опыте Виктора Вексельберга, и о Михаиле Прохорове. Есть топливно-энергетический комплекс, есть Игорь Сечин, которому приписывают самую высокую степень влияния. Но, если речь идет о топ-10 или топ-20 бизнесменах, я думаю, что В.Путин контактирует с крупными бизнесменами напрямую.
— Путину можно позвонить на мобильный? Есть такая практика?
— В свое время он говорил, что у него мобильного нет. Недавно Алексей Кудрин признался Леониду Парфенову, что он ни одной смски Путину не послал, потому что, когда они появились, Путин был уже небожителем. Часто мы видели Дмитрия Медведева, посылающего смски во время публичных мероприятий. Путин, наверное, пересматривает свое отношение к Интернету, хотя до конца не понимает, что это такое. Как-то он сказал, что половина всей информации там — порнография. До конца никто до конца не знает, умеет ли Путин пользоваться интернетом.
— То есть, нет такого формата, когда можно без посредников связаться с Путиным?
— Наверно, всегда в системе есть дырки. Каждый чиновник выбирает сам степень своей внутренней замкнутости. Путин человек не самый открытый. Отчасти такая систем создана целенаправленно потому, что существует стереотип, что чем больше к тебе входов, тем больше людей будут использовать «доступ к телу» в собственных целях.