Сочинение Бориса Березовского, опубликованное в Прощёное воскресенье, в блогосфере уже успели назвать «покаянием». Политический смысл этого документа прост, как мычание. Он, в сущности, сводится к выявлению зловредной, с точки зрения Березовского, роли Владимира Путина в современной российской истории.
Известно, что значимая в политике и бизнесе публика обычно доверяет изложение своих мыслей профессионалам-спичрайтерам. Когда-то советский народ ломал голову над тем, кто же писал «Малую землю» и «Целину» за Леонида Ильича. Вопрос о том, кому доверил изложение своих мыслей Борис Абрамович, конечно, не столь интересен. Да и «перо», его обслуживающее, остротой не отличается. Уж так, бедный, старался православие клиента подчеркнуть, что невольно вызвал ассоциации с фильмом «Иван Васильевич меняет профессию».
Вот текст от «олигарха»: «Я проживаю долгую, яркую жизнь. И на своем пути совершал много поступков, и неизбежно ошибался. Неправедные поступки я совершал осознанно и еще больше – не ведая, что творю. Как говорится в покаянной молитве, «ведением и неведением, волею и не волею». Знаю, что многие мои дела осуждаются вами, народом России, частью которого я являюсь, и в судьбе которого, промыслом Господним, исполняю отведенную мне роль.
Я каюсь и прошу прощения за алчность. Я жаждал богатства, не задумываясь, что это в ущерб другим. Прикрывая свой грех «историческим моментом», «гениальными комбинациями» и «потрясающими возможностями», я забывал о согражданах. И то, что так делал не я один, не оправдывает меня. Простите меня».
Тут вспоминается кинорежиссер Якин, брякнувший от избытка подобострастия: «Житие мое…» И Иван Грозный, резонно заявивший: «Какое житие твое, пёс смердящий, ты посмотри на себя…»
Березовскому очень хотелось чего-то такого рязанского, есенинского, чтобы понятно было, что он свой в доску, человек из «страны березового ситца». «Перо» старалось выполнить пожелания и получить щедрые премиальные, но получилось нечто забавное – просто «паки» и «иже херувимы». И ещё характерное: «Я каюсь и прошу прощения за попранную мной свободу слова. Оправдывая себя стремлением спасти Россию от красно-коричневой чумы, я, определяя политику главного информационного рупора страны, пренебрегал демократическими ценностями. Мои действия положили начало уничтожению независимой журналистики. Так поступал не я один, но это не оправдывает меня. Простите меня».
Да успокойтесь, Борис Абрамович. Какую там свободу слова можно было в девяностые попрать, когда уровню идеологической дисциплины могли бы позавидовать советские парторги. Попробуй-ка, усомнись вслух в «общечеловеческих ценностях» и «правах человека». Или спроси, хорошо ли это, когда эсэсовцы в Прибалтике на старости лет победителями оказались, — мигом на подозрение попадешь. Быстренько объяснят, что герои Латвии в Саласпилсе со сталинизмом боролись.
Доносить бегали и бегают «рукопожатные» на идеологически неустойчивых коллег с пылом Николая Сванидзе, пославшего доносик на профессоров МГУ уже в нынешнюю эпоху. Идут десятилетия, а «общечеловечьи» нравы не меняются.
Не удивительно, что и Березовский не может удержаться на высоком стиле покаяния. Он легко наполняет свое «покаяние» угрозами в адрес Путина: «…Обязан был, но не смог увидеть в нем будущего алчного тирана и узурпатора, человека, поправшего свободу и остановившего развитие России. Многие из нас не распознали его тогда, но это не оправдывает меня… Больше мне себя винить перед Россией не в чем. Я понимаю, что покаяние – не только слово, но и дело. И оно последует».
Ой, что же там такое последует?
«Покаяние» следовало бы назвать его «черной меткой» Путину от впавшего в манию величия Березовского. Вот только зря он деньги на «перо» тратил: в России Березовский уже никто, и желания его никому из нынешних либералов не указ. У них уже другие, более серьезные спонсоры.