В Таллине завершила свою работу конференция «Россия после президентских выборов: партнер или изгой?». Проходила конференция эта в здании эстонского парламента. Инициатором её стала депутат Европарламента от Эстонии Кристина Оюланд, которая не считала возможным скрывать пропагандистскую направленность мероприятия. Почетными гостями и активными участниками мероприятия были приглашенные из России оппозиционеры — бывший российский премьер Михаил Касьянов и член правления российского Института современного развития Евгений Гонтмахер.
Обо всём этом, специально для РИА «Новый Регион», пишет в авторской колонке Илья Никифоров.
То, что думают о кандидате в президенты Владимире Путине российские оппозиционеры наш читатель легко может узнать и дома. Для этого не нужно проходить пограничный контроль и долго лететь куда-то самолетом. А вот, что думает и чувствует по этому поводу эстонский истеблишмент. Равно и латвийский, литовский, польский, болгарский и пр. Возьмем в качестве примера прибалтов, традиционно и искренне поддерживающих российскую оппозицию.
Местный медиа-магнат — владелец заводов, газет, параходов и не только в Эстонии, но и в Украине и Азербайджане — Ханс Х. Луйк сравнительно недавно издал книгу Михаила Касьянова и Евгения Киселева «Без Путина» (см. ВИДЕО). Презентуя эстонский перевод книги Ханс Х.Луйк без обиняков описал истоки отношения части эстонской бизнес-элиты и политиков к Владимиру Путину.
«Мы пробовали иметь дело в России, — сказал он, — но довольно часто бывало, что на этом пути нам мешало отсутствие так называемого административного ресурса. Откуда исходит этот всемирно известный административный ресурс России? Вот об этом, об административном ресурсе на самом высоком уровне, по-моему, блестящим образом и говорит книга «Без Путина»».
Без Путина ничего у предпринимателя с бизнесом в России не вышло…. А с Путиным не удалось.
Путин и Эстония
Барак Обама никогда не бывал в Эстонии. Он бывал Кении. Отсутствие прямых или косвенных родственных связей президента США со странами Балтии до такой степени очевидно, что эстонским политикам и журналистам не приходит в голову искать в причудских болотах корни американской политики в Восточной Европе.
С Владимиром Путиным все не так просто. В Эстонии он бывал сам, лично. Бывал студентом. Маленький, щуплый, но жилистый, светло-русый студент из Ленинграда не оставил приметных следов на улицах Старого города. Служил Путин тоже в Ленинграде, а потом, как известно, в ГДР, в Дрездене. Эстония никогда не была сферой его служебных интересов. Здесь своих хватало. Даже отпуск он проводил, как утверждали очевидцы, в ведомственном санатории в Паланге. А это Литва. Следуя логике местных аналитиков, может быть в этом и кроется причина, что отношения России и Литвы при Путине достигли вполне приемлемого уровня. Вот отдыхал бы Владимир Владимирович, например, в Пярну или на Сааремаа, и у Эстонии с Россией были бы отношения получше.
Снова попал в Эстонию Путин уже в начале 90-х годов, будучи заместителем мэра Санкт-Петербурга по внешнеэкономическим связям. Собственно говоря, в эстонские дела Владимир Путин окунулся почти сразу, как только в конце мая 1990 года перешел из ЛГУ на работу советником председателя Ленсовета. Уже 28 июня 1990 года тогдашний премьер-министр Эстонской республики, а ныне мэр Таллина Эдгар Сависаар встретился Анатолием Собчаком. Дальше, вплоть до конца 1991 года, встречи их были регулярными, а отношения очень тесными и дружескими. Путин был рядом, хотя Эдгар Сависаар и не оказался столь проницательным, чтобы почувствовать, кто является тенью ленинградского градоначальника, но, тем не менее, Путин его запомнил.
Этот личностный потенциал эстонским политикам и крупным бизнесменам не удалось использовать на благо Эстонии. Эдгар Сависаар больше никогда не возглавлял эстонское правительство, а Путин, наоборот, двигался только вверх. Ни один другой эстонский политик той поры даже не попробовал найти в России союзника, а уж тем более не сумел попасть почти в цель. Не судьба.
Известно, что Владимир Путин доверяет тем людям, с которыми он работал, прежде всего, в Ленсовете. Так называемые «питерские» занимают теперь в Москве все ключевые посты. Личная холодная недоверчивость к «посторонним» помноженная на политические прохладные российско-эстонские отношения побуждает балтийских мудрецов искать истоки политических трений в личной биографии российского политика вплоть до седьмого колена. Вот всплывают предположения, что «нелюбовь к эстонцам» принес с войны отец Путина, а то и вовсе появляются рассуждения, что Путин де из обрусевших (утративших национальную идентичность!) еще в XYII веке водьских и чудских финно-угорских племен. Правда не упоминается, что тысячи семей води и чуди изгнаны были шведами из Ингерманландии в ходе религиозных преследований. Они были православными.
Надо вовремя ответить «да»
В бурный период между январем и августом 1991 года Владимир Путин даже помог Эстонии на её пути к независимости. Конечно, действовал он, прежде всего, в интересах своего города, своей страны и собственной карьеры. Вот этот прагматизм и делал его в те поры союзником, а не противником Эстонии. Достаточно вспомнить январь 1991 года. Свой штрих в описание ситуации внес первый посол ФРГ в Эстонии Хеннинг фон Вистингаузен (тогда генконсул ФРГ в Ленинграде). Единственным реальным рычагом воздействия на руководство СССР в период январского кризиса для Запада были кредиты и материальная помощь. Российские регионы, заинтересованные в западных кредитах, вели отчаянную борьбу за прекращение противостояния в странах Балтии. Свою лепту внес и Путин. Фон Вистингаузен вспоминает свои беседы с Путиным в эти дни. По словам немецкого дипломата, Владимир Путин ничего хорошего о политике Горбачёва сказать не мог, не нравился ему и прибалтийский сепаратизм. Но! 14 января проходило заседание Ленсовета, который обсуждал действия советской армии в Литве. Правительства стран ЕС внимательно отслеживали ситуацию. Путин, работая у А.Собчака, был крайне заинтересован, чтобы достоверная информация о «пробалтийской» позиции Ленсовета быстро попадала на Запад и из первых рук. Генконсула ФРГ он провёл прямо в зал заседаний Ленсовета и даже усадил на личный стул секретаря ленинградской организации КПСС Бориса Гидаспова.
Многие еще не забыли, что в марте 1991 года был проведен общесоюзный референдум о сохранении «обновленного СССР». Но не все помнят, что РСФСР добавила ещё и свой вопрос «о введении поста российского президента», а москвичи ещё и выясняли стоит ли выбирать мэра всеобщим голосованием. Как голосовал Путин? Можно предположить, что на оба вопроса общероссийского референдума он ответил «да», прекрасно понимая, что введение российского президентства и сохранение СССР вещи несовместимые. С другой стороны, «нет» президенту РСФСР — нет дальнейшей карьере ушедшего в запас подполковника первого отдела Ленинградского УКГБ. Уже с 12 июня 1991 года Владимир Путин становится вице-мэром по внешнеэкономическим связям в городском правительстве Анатолия Собчака. Дальше все знают. Как говорится, надо вовремя ответить «да».
Базовый политический инстинкт
Владимир Путин никогда не акцентировал политическое внимание именно на Эстонии, будь то вопрос с газопроводом «Северный поток», моральная и материальная помощь Грузии в период осетинского конфликта, расширение НАТО или гуманитарные вопросы, связанные с различным пониманием прав русскоязычного населения. Тем не менее, Владимир Путин постоянно находится в центре политической полемики, мировоззренческих дискуссий, внешнеполитических инициатив и вообще, складывается такое впечатлении, что он неотъемлемая часть эстонской политической жизни. Ориентир, маяк, аршин, которым прибалты мерят всё и всех.
Трудно быть соседом огромного государства. Финны, прежде чем нашли способ уживаться (и наживаться) с Советским Союзом, а потом с Россией, пережили в XX аж четыре советско-финнских войны, утратили бОльшую часть Карелии, привыкли к тому, что иногда молчанье — золото. При этом финны сохранили боеспособную армию и убеждение, что военное сопротивление нужно оказывать только в крайнем случае, но на полную катушку. Другими словами в Хельсинки поняли, что у России есть свои национальные интересы и установили незримые границы, до которых финны готовы считаться с российскими национальными интересами. Дальше начинаются интересы финские, с которыми научилась считаться Москва. В том числе и Владимир Путин.
В Эстонии же многолетнюю словесную и одностороннюю войну лично с Путиным можно объяснить тем, что местные политики пока не могут для себя уяснить, где пролегают границы их национальных интересов. Более того, в чём они должны своими интересами поступаться, чтобы преследовать общие интересы Евросоюза? Спросим прямо, какое дело Португалии до приграничного с Россией региона Эстонии Сетумаа? Что эстонцы могут ответить итальянцам на вопрос: и какие наши убытки от этой радости? Если это так, то становится понятной сдержанность Путина в ответ на критику из Эстонии, Латвии, Литвы. Всё это лишь риторическая форма, в которой прибалты обсуждают собственные болезненные внутренние вопросы.
Ханс. Х. Луйк продвигая на эстонском рынке книги российских оппозиционеров, да и их самих, пытается дать ответ на вопрос: почему у него не пошел бизнес в России так, как он это делает в Эстонии? И почему ему теперь трудно убедить всяких там шведов, что он де Россию знает. А если на самом деле не знает? Не может указать разумные пределы, до которых могут простираться национальные интересы Москвы? Не представляет себе, как удержать в руках своё? Страшно.
Страх надо персонифицировать. Путин в данном случае — лучший кандидат. Он входит в четверку самых влиятельных людей мира. Бывший офицер КГБ, жесткий, не испытывающий страха и сомнений, сторонник имперского наследия, гонитель Михаила Ходорковского, личный враг Михаила Саакашвили. Он не лезет за словом в карман, культивирует образ мачо. Задеты самые базовые политические инстинкты и отношение к Путину у прибалтийских политиков становится глубоко личным, а значит и неистребимым. Оно может только со временем поблекнуть и потерять сиюминутную актуальность. Но без Путина они не останутся