Если бы не застарелая моя неприязнь к иностранным словам внутри русской речи, я бы назвал известные газетные статьи Путина беспрецедентным феноменом. Или феноменальной беспрецедентностью. Что так, что эдак — один хрен. Ну, не было еще никогда ничего подобного. Ни на нашей земле, ни за её пределами. И даже сравнивать не с чем.
Вот почему для начала надлежит разобраться, что оно есть такое. А иначе нам не понять, — зачем?
Шесть огромных статей выстроились друг другу в затылок, будто новобранцы на пыльном гарнизонном плацу. Всё в них одинаково — от пилоток до сапог. О чем бы ни зашла речь, неизменно торжествует унылая одинаковость. Что про дальнейшую демократию, что про грядущую войну. В каждой из статей ельцинские 90-е висят, будто вор на дыбе, истязаемый палаческими батогами.
Батоги, понятно, изношенные. Все, что мог сказать Путин про лихие годы, его вскормившие, уже давно сказано. Отсюда и вывод известный: от перестройки и до Путина — без единого просвета.
К Советское власти отношение иное. По большей части — тёплое, сыновье. Да, не без греха был СССР, порою вздыхает автор (или авторы?) статей. А все же красные рубили правильно, народно, героически. Поэтому статьи просто кишат глаголами «восстановить» и «возродить». Армию, университеты, дружбу народов, передовые позиции в мировой науке, прописку, державность, роль рабочего класса, мощь военно-промышленного комплекса, детский спорт — всё это и многое иное предполагается если не возродить, то восстановить. С поправочкой тоже, впрочем, исконно цековской: «на новом историческом этапе».
Несмотря на изобилие слов, разглядеть прошлое России из всех шести статей никак не возможно. Впрочем, будущее ещё туманнее. Его не разглядеть даже на расстоянии вытянутой руки. Что демократия нам нужна настоящая, лучше всех в мире — на этом Путин настаивает категорически. Но что когда и что за чем?
Описывая меры, которые неотвратимо принесут России множественное счастье, Путин усиленно использует приём, известный звездочётам и гадателям по ладони еще с той поры, когда Земля была плоской. Если он жестко и непоколебимо говорит что, то всячески увиливает от когда. И наоборот: если четок и однозначен по поводу «когда», то совсем уж неуловим в смысле «что». В сознании читателя цифры сливаются в нечто надежное, достоверное, что вполне оправдывает общую назидательность тона. При том¸ однако, непременном условии, что читатель неопытен, легковерен и вообще считает грехом поверять алгеброй фактов гармонию начальственных суждений.
Для понимания общей картины важно также задаться вопросом об авторстве этих сочинений. Вне всякого сомнения, над ними работали коллективы. Сама их тематическая разбивка пробуждает воспоминания об отраслевом устройстве аппарата ЦК КПСС. «Известиям», явно в награду за недавно обретенную верность делу Путина, была отдана первая, вводная глава, являющая собою произвольное поппури на темы Карла Маркса и Константина Победоносцева. На долю «Независимой газеты» выпал национальный вопрос: старые советские копчености с явным дымком от знаменитой трубки Иосифа Виссарионовича. «Ведомости» были осчастливлены думами Путина об экономике будущего. Главная идея статьи: все непременно будет очень хорошо, поскольку иначе всем нам будет очень плохо. На «Коммерсант», откуда недавно изгнали несколько вольнодумцев, отчего-то возложили труд отдуваться за особенности путинской демократии. «Комсомольская правда», бесспорный флагман отечественной сексуальной революции, получила в нагрузку вопросы социального развития. Иные особо любознательные читатели ранним утром бросились к киоскам узнавать, что все-таки будет с проклятым квартирным вопросом. Но волновались зря. Оказалось, что его опять успешно решат. И опять в кратчайшее историческое время.
Самое почетное задание досталось правительственной «Российской газете». Поскольку в шести огромных кусках так и не нашлось и пары строк для успехов путинской дипломатии, следовало усмирить врагов из разного зарубежья звоном наших мечей. Тут автор и раззвонился. На месте дяди Сэма я бы зябко поёжился. Ему не устоять против «военно-технического ответа России на глобальную американскую ПРО и её сегмента в Европе». Наш ответ, сказал В. Путин, «будет эффективным и ассиметричным. И будет полностью соответствовать шагам США в сфере ПРО».
Профессиональные военные обозреватели уже рассмотрели все военно-стратегические клятвы В. Путина и признали сказкой, которой не суждено стать былью. Приятно помечтать о боевой технике, «которая »видит» дальше, стреляет точнее, реагирует быстрее, чем аналогичные системы любого потенциального противника». Наша экономика барахтается вокруг двух процентов мирового ВВП, американская близка к четверти глобального производства. В союзниках у США с полмира. Эффективность труда у них втрое выше. Эффективность науки несравнима. Но если Путин зачислил Америку в наши «потенциальные» друзья, то зачем было тревожить «Российскую газету»? С Грузией мы справимся и без новых 23 миллиардов рублей.
В целом суть предложений, которые вынесены на суд читателей во всех шести статьях, можно разложить на три кучки. В первой окажутся суждения и обещания совершенно никчёмные. Ну, вроде стрелять лучше всех. Во второй — нечто естественное и обычное, однако представляемое в виде невиданного подвига Путина и его команды. Так автор статей расписывает поведение руководимого им правительства в годы последнего кризиса. И, наконец, в третьей куче окажутся предложения полезные, давно назревшие, остро необходимые для полноценной жизни общества. Это касается, прежде всего, того, что связано с разрушительной деятельностью самого Путина. Под его личным руководством в России были внедрены в законы и подзаконные акты более 50 серьезных ограничений наших гражданских прав.
Хотя автор в каждой из статей щедро рассыпает шпильки в колеса представительской демократии, он не привел ни единого доказательства в пользу того, что выстроенная им система тупого чиновного исполнительства, управляемая главарем в законе, надежнее и полезнее, нежели обычная демократия, плодами которой вот уже полтора века пользуется процветающая треть человечества. Поэтому главным откликом по прочтении статей со всеми их безудержными заклинаниями является такой вопрос: а где вы, господин Путин, были все эти двенадцать лет? Если вы сегодня признаете в своих статьях, что российские суды должны быть независимыми, то зачем вы нынешнюю зависимость насаждали? Если губернаторов следует избирать, то зачем вы настояли, чтобы их назначали? И если это вы нагородили Бог весть что, так отчего именно вам, и никому более, нужно доверить возврат к народовластию?
Шесть статей В. Путина по количеству слов явно превосходят и знаменитые предсъездовские «Тезисы», и отчетные доклады. Дух покойного ЦК витает над каждым абзацем, где то тут, то сям неловко разбросаны «я считаю», «я уверен», «я вижу». Это, конечно, строчили казенные писцы, называемые нынче спичрайтерами. Строчили наперегонки, в лихорадочной спешке, получая нагоняи от начальства, которое, в свою очередь, страдало от начальства, над которым помахивал кнутом лично В. Путин.
Лично Владимир Владимирович уже не раз доказывал, что он относится к числу тех авторов (ораторов, собеседников), которые бремя доказательства своей правоты милостиво возлагают на читателей (слушателей), искренне считая их, в первую голову, подчиненными. Это логика петуха, успешно установившего единоначалие в своем курятнике: я, мол, прокукарекал, а там хоть и не рассветай.
Нормальное правительство отличается от нормального курятника разделением компетенций. Хороший помощник обязан предупредить шефа, в какой неизбежный ощип попадает зарвавшийся петух. Почему в данном случае никто из аппарата не предупредил предполагаемого автора об особенностях печатного слова? Не является ли это еще одним свидетельством разложения чиновной этики, предшествующей обычно падению режима? Все шесть статей написаны с вопиющими искажениями фактов, с жестокими покушениями на элементарную логику, с передергиваниями и обманами.
И что совсем уж убивает — пресквернейшим русским языком. На сорок с лишним тысяч слов — ни одного оригинального суждения, ни единой свежей мысли, ни проблеска юмора и полный ноль крылатых слов. Зачем была эта бодяга шести ведущим газетам страны? Отчего запретили своим редакторам благотворно покопаться в текстах? Почему пошли на сговор, покорно дожидаясь своего понедельника? Не стыдно ли?
Ну, с «Известиями» всё ясно. Газета принадлежит близким путинским приятелям, которых тоже колотит страхом перед грядущими переменами. «Комсомолкой» и «Коммерсантом» тоже владеет преданный путинский народ, только под маркой «аффилированных структур». «Российская газета» есть прямой правительственный департамент. Тут не забалуешь. «Независимую газету» с её скромным тиражом и скудным подножным кормом принудить к миру и вовсе легче легкого.
Падение же «Ведомостей» — явление иного порядка. The Wall Street Journal в Америке и британская The Financial Times (отцы-основатели наших «Ведомостей») в самом страшном сне не представят, что правительства посмеют скомандовать им «на первый-второй рассчитайся!». Случись там нечто подобное, старые и почтенные газеты подняли бы жуткий скандал. А нет, так вмиг остались бы и без денег, и без читателей. Тот факт, что российские «Ведомости» покорно впряглись в упряжку путинского штаба, означает, что отказаться от указаний путинского предвыборного штаба было выше их сил. И это красноречивее любых уверений показывает, сколь жалко и бедственно состояние средств массовой информации в нынешней России.
Вся эта безумная эпопея с шестью огромными статьями была рождена тупым чиновным усердием, исполнена в худших традициях покойного Агитпропа и канет в небытие намного раньше, чем пожелтеют страницы несчастных изнасилованных газет. К счастью, давно почила в бозе начетническая «сеть партийного просвещения», и некому больше бессонной ночью заучивать «тезисы Путина». Более того, все шесть статей произвели на избирателей воздействие, совершенно противоположное тому, на что рассчитывал вождь.
Привыкший к бронебойному телевизору, Путин грубо просчитался в оценке газет. Мир читателей мало соприкасается с миром зрителей. Зритель, особенно телевизионный, особенно вдалеке от сияющих столичных проспектов, — милый губошлеп. Он боится местного сатрапа, но вознаграждает себя умилением к царю. Газетный читатель не таков. Мало того, что он знает наизусть много цифр, мало, что обучен иным языкам, так еще и приходит в интеллектуальное возбуждение, когда его норовят обмануть. А поскольку все шесть статей нацлидера щедро пересыпаны кривулями и обманками, то и вопли по прочтении были преимущественно сердитыми. Психологически это понятно. Идти за газетой, дважды заваривать кофе, читать длинные столбцы — и всё для того, чтобы убедиться, что тебя держат за дурака?
Михаил Прохоров, если он, конечно, еще не разорился, должен был бы возместить Путину этот тяжкий труд. Даже если премьер не писал эти тысячи слов, а только читал их с карандашом в руке — все равно работа адова. Так много букв, и всё для того, чтобы отвратить от себя очередные тысячи читателей? Не умно.
Но есть и такое объяснение газетной активности Путина, которое снимает подозрения в грубом просчете. Для выборов важна деятельность, для видимости выборов достаточно суеты. Шесть статей, совершенно не затронув простодушного путинского избирателя, произвели массу побочного шума. Так что не то важно, что он (и он ли) писал. Важно, по какой статье прошли эти шесть статей.