Председатель нижней палаты выступил с неожиданным заявлением.
Первое по-настоящему политическое заявление Сергея Нарышкина на посту председателя Госдумы оказалось вполне удачным. Было оно достаточно содержательным, но лаконичным. С понятными тезисами и одновременно с нужными в политике умолчаниями. Вот только осталось неясно, почему свою речь Нарышкин произнес именно утром 14 марта, и кому был адресован его месседж.
Нарышкин вчера попросил слова сразу же после выступлений представителей фракций с так называемыми пятиминутками. В ходе последних, например, лидер «Справедливой России» Сергей Миронов опять затронул проблему глухоты власти не просто к разумным инициативам оппозиции, но и к тем из них, актуальность которых подтверждается жизнью. Миронов напомнил, что «эсеры» еще осенью прошлого года внесли законопроект об оснащении видеокамерами тех помещений в отделениях полиции, где содержатся задержанные граждане. Правительство данную инициативу проигнорировало, но вот теперь после инцидента в Казани полицейские участки в Татарстане срочно переоснащаются. А ведь трагедии, получается, можно было избежать, если бы вовремя выслушали оппозицию.
Так вот Нарышкин в своей речи пообещал исправить ситуацию. Вспомнив президентскую кампанию и отдав должное той энергии, которую вложили в нее лидеры оппозиционных партий, спикер заявил: «И я считаю, что нам нужно очень серьезно отнестись ко всем позитивным идеям и предложениям, которые были ими сформулированы в предвыборную кампанию. И, возможно, часть этих идей и предложений будет трансформирована в законодательные инициативы».
Нарышкин призвал все партии вместе работать на укрепление авторитета Госдумы и на повышение уважения к ней со стороны российского общества. При этом он дал понять, что никакого роспуска нижней палаты не предвидится – «впереди пять лет совместной работы». Но непарламентские партии, причем, как старые, так и новые, которые могут возникнуть в результате политреформы, по его словам, получат больше возможностей для участия в законотворческих процессах. В частности, уже сейчас, уверен Нарышкин, регламент ГД надо менять в ожидании того, что таких партий окажется много.
Конечно, он не мог совсем обойтись без дежурных единороссовских фраз типа того, что не надо радикализма, надо больше конструктива. Что критика должна быть благожелательной и с соблюдением этических норм, а вот ведение дискуссий на эмоциях, напротив, никакого реального эффекта не дает. Ну, и так далее. Но все эти слова, произнесенные к тому же наставительным тоном, Нарышкину наверняка простят за те несколько конкретных обещаний, которые он дал своим коллегам-парламентариям.
Спикер призвал отказаться от ложных стереотипов, сложившихся на раннем этапе развития российского парламентаризма. Он имел в виду взаимоотношения между исполнительной и законодательной властями, когда вторая по сути дела подчинена первой. Нарышкин напомнил, что в России действует принцип разделения властей и каждая из них в своих действиях самостоятельна. Тем более, что, напомнил он, именно у законодательной есть право контроля над исполнительной. И обещал его усилить – через парламентские слушания и даже расследования. Не забыл Нарышкин и такое конституционное полномочие Госдумы как заслушивание раз в год отчета правительства. Новую, более весомую роль парламента спикер нижней палаты полагает возможным оговорить в ходе разворачивающихся консультаций по формированию нового правительства, в которых ГД тоже примет участие.
Представители оппозиционных фракций сразу же предположили, что речь Нарышкина – это некий успокоительный ответ на жесткие вторничные дебаты. «ЕР» тогда все-таки протолкнула решение об ускорении второго чтения президентских поправок в закон о политпартиях, а в ответ получило предупреждение о том, что игнорирование предложений оппозиции путем таких технических уловок совершенно недопустимо.
Однако, как выяснилось потом, Нарышкин к своей речи готовился заранее. Более того, он предупредил о ней Совет Госдумы еще в понедельник, правда, не уточнив, на какую тему собирается выступать. А потому на Охотном ряду сразу же родилось другое объяснение данного события. Оппозиционеры предположили, что главный месседж адресован вовсе не им, а Дмитрию Медведеву, который 14 марта как раз и обсуждал в формате «открытого правительства» планы по реформированию системы госуправления. Причем, никто не сомневается в том, что речь спикера была согласована с Владимиром Путиным и по содержанию и по времени ее произнесения.
Впрочем, и других объяснений внезапной политизации Нарышкина было достаточно. Среди них весьма убедительным выглядит то, согласно которому спикер идет навстречу оппозиции для того, чтобы иметь для себя иные опоры, кроме «ЕР». Ведь Нарышкин сможет вести себя во взаимоотношениях с властями как настоящий председатель Госдумы только тогда, когда будет иметь мандат от всех фракций, а не от одной, хотя и большой.
Тем более, что последней как раз и прочат ослабление и даже разделение на несколько частей. В принципе разговоры об этом ходят уже давно, но интересно, кто подбросил дров в информационный костер. А это была социолог Ольга Крыштановская, уже давно и плотно сотрудничающая как с Кремлем, так и с «ЕР». Именно она в интервью телеканалу «Дождь» не исключила, что последнее будет поделено на три части между консерваторами, либералами и государственниками – естественно, прокремлевского толка. И хотя лидер думских единороссов Андрей Воробьев сразу же все эти заявления дезавуировал, осадок все равно остался. Кремль, похоже, что-то готовит, но вот просчитать его намерения пока не представляется возможным.
Впрочем, некоторые эксперты такие попытки предпринимают, утверждая, что объявленная Медведевым политреформа может оказаться бледной тенью перед теми изменениями, которые предложит обществу Путин после инаугурации. Что речь, в частности, может пойти об изменении конституционного баланса властей в пользу представительной. Впрочем, пока признаков готовности нового президента пойти на такие шаги не видно. Скорее наоборот – после победы Путина власти резко перестали демонстрировать свою демократичность.