Избирательный карнавал закончен. Официальные итоги провозглашены. И можно сказать, что теперь все участники выборов: «властная вертикаль», претенденты на президентский пост и «внесистемная» оппозиция, — могут сбросить маски. И маски уже сброшены, хотя это еще мало кто заметил и понял. Что же на самом деле произошло? И что нас ждет в ближайшей и более отдаленной перспективе?
ПАРАД ПОБЕДЫ
Буквально в день провозглашения избирательных итогов Путин сделал несколько, можно сказать, ошеломляющих политических ходов.
Во-первых, с ТВ экранов было официально заявлено, что он в рамках, будующей «рокировки» ведет закрытый диалог относительно формирования нового «большого правительства» с действующим президентом РФ Дмитрием Медведевым, который последние месяцы усиленно демонстрировал свою «ультралиберальную» и прозападную ориентацию. Другими словами, было подтверждено, что состав нового правительства будут определять лица «гайдаровского» розлива и чубайсовской закваски, составлявшие ближайшее окружение внука секретаря райкома партии и, по совместительству, поклонника Deep Purple в течение всех четырех лет его президентства.
Во-вторых, ликующий победитель вышел пообщаться с «кремлевским» пулом женщин журналистов в честь 8 марта, где в пространном выступлении однозначно охарактеризовал себя как «представителя» идеологии партии «правого дела», читай — того же Гайдара и Чубайса. И более того, обратился в своем выступлении к фигуре миллиардера Прохорова, «замечательного предпринимателя», в отношении которого «есть намерение пригласить в правительство на высокий пост, если он сам согласится».
Наконец, в-третьих, для понимания политической и идеологической позиции победившей власти нужно вспомнить встречу самого ВВП на следующий день после выборов с тремя претендентами — за исключением коммуниста Зюганова, который отказался от унизительной процедуры — где ВВП был показан уже сидящим за столом с самим Прохоровым (видимо, они обсуждали реальные дела первостепенной важности?) В то время, как Жириновский и Миронов были запущены в зал с временным гандикапом, и зритель их увидел семенящими к победителю с протянутыми руками, как бы говорящими: мы здесь, и мы сдаемся. Еще более показательным получился ответ «национального лидера» на слова Миронова о схожести программных положений в предвыборных путинских статьях с идеологией социал-демократии. Путин жестко отверг данную сентенцию и заявил, что у него «правильные предложения» — с упором на корень «прав». Можно здесь же напомнить и о том, что премьер упорно в ходе своей избирательной кампании печатался только в ультралиберальных изданиях («Ведомости», «Московские Новости», «КоммерсантЪ» и др.), которые в той или иной степени контролируются западными кругами, а общался исключительно с «либеральной прозападной интеллигенцией».
Все вышеперечисленное говорит о том, что политика всей «властной вертикали», включая лично Путина, однозначно лежит в плоскости «либерально-монетаристского курса», мало чем отличающегося от линии Гайдара-Чубайса прежних лет. И это кардинально контрастирует с предвыборной риторикой будущего «хозяина Кремля». Вообще, вся его избирательная стратегия стояла на «трех китах».
Во-первых, всячески педалировался государственно-патерналистский, можно даже сказать — левопатриотический, уклон самого Путина. Все эти три месяца он всюду и всегда демонстрировал себя как идейного приверженца «социальной модели государства». Второй постулат фокусировался на ярко выраженном патриотизме и антиамериканизме, т.е. борьбе против заокеанского «товарища волка» и его агентурой, которые «стремятся к расчленению и уничтожению России» через «оранжевую революцию». Обе эти схемы сработали. Но был и третий, важнейший, элемент избирательной кампании Путин. Он был обусловлен его стремлением получить легитимацию именно от Запада и США как законный правитель России. И именно этим объяснялось появление в «президентском списке» олигарха, прозападника и владельца американских баскетбольных клубов Прохорова, этим же объяснялось и «наброска» ему дополнительных процентов. Одновременно, Прохоров, как человек, находящийся под полным прокурорским контролем Кремля, должен был оттягивать протестное голосование от коммунистов и, что более важно — зацикливать на себя либеральную улицу. Хотели как лучше для себя, но в результате получилось, что Прохоров с его 8% приобрел своеобразный иммунитет, которым он может пользоваться по-своему — и далеко не всегда так, как хотят того в Кремле и на Старой площади.
ПОСЛЕ ВЫБОРОВ
Если Путин твердо сориентирован на либеральный курс и либеральную команду в правительстве и в идеологическом блоке (а это так), то спрогнозировать ближайшие перспективы нашей жизни и судьбы Кремля нетрудно. В качестве ближайших шагов новой-старой исполнительной власти мы уже к осени увидим: дерегуляцию цен и тарифов, в первую очередь газовых и нефтяных. Это будет дополнено увеличением налогов — в первую очередь, налогов на недвижимость (квартиры, дома, землю и т.д.), которые были временно приостановлены на период избирательной кампании туманным заявлением министра экономики Набиуллиной. Начнется быстрое и повсеместное распространение платной медицины и среднего образования, не говоря уже о высшем. Произойдёт второй тур массовой приватизации таких государственных структур, как Газпром, Роснефть, ВТБ, Сбербанк и т.д. Наконец, реализуется схема вхождения в ВТО, что даст 20-30% падение в реальном секторе российской экономики, прежде всего — в промышленности и в сельском хозяйстве с появлением массовой безработицы. Наконец, продолжится массированный вывоз капиталов из России: как государственными, так и частными структурами.
И Путин, и его соратники знают, к чему они движутся. Отсюда лихорадочное повышение денежного содержания ОМОНу и другим силовым структурам в ожидании общественного недовольства. Легко понять, что барометр общественных настроений резко качнется в протестную сторону.
Понятно, что Путин — весьма эластичный и пластичный политик. Он уже проводил и «монетизацию льгот», и другие социальные мероприятия, которые потом смягчались или временно приостанавливались. Скорее всего, того же следует ожидать и здесь. Ответственность за происходящее будет переложена на плечи Дмитрия Медведева, которого и удалят с поста премьер-министра, что не противоречит интересам Путина, поскольку именно Медведев накануне президентских выборов неоднократно подыгрывал акциям «внесистемной» уличной оппозиции. Казалось бы, именно тогда и настанет время «Ч» для смены социально-экономического и политического курса Кремля, для перехода к реальным мероприятиям, отвечающим интересам подавляющего большинства российского общества. На это рассчитывали и на это надеялись многие видные деятели патриотического и левого лагеря, которые поддержали Путина на выборах.
Однако против такого развития событий есть серьезные контраргументы.
Во-первых, время для социально-экономических изменений будет потеряно, и ситуация в стране может войти в неконтролируемый вираж.
Во-вторых — и это важнейший аспект — существуют реальные умонастроения и убеждения самого Путина, который не раз давал клятву на верность либерализму.
В-третьих, вряд ли «национальный лидер» сможет отторгнуть от себя свой ближний круг, состоящий преимущественно из чекистских бонз, под контролем которых находятся огромные активы и группы унаследованных от Ельцина подконтрольных олигархов наподобие Абрамовича и других.
При этом нет никаких признаков возможности удаления от власти таких зловещих и, безусловно, близких к Путину фигур, как стремящийся к тотальному развалу наших Вооруженных Сил через «реформы» с переходом на стандарты НАТО Сердюков, или «трансформатор» отечественного образования и науки Фурсенко. А ведь первого ненавидит вся армия, а второго — всё научное и преподавательское сообщество России.
Конечно, небольшой зазор для реального поворота в нормальное русло экономической и социальной политики всё же остаётся. Но этот зазор связан прежде всего с фундаментальными внешними факторами.
Первый из них определяется новой волной глобального системного кризиса. Если она достигнет своего пика в течение ближайших 6-10 месяцев, то положение Путина и Кремля резко осложнится вследствие падения цен на российское сырьё, прежде всего — на углеводороды. Поступления в казну резко сократятся, накопленные в зарубежных банках полтриллиона долларов быстро испарятся, даже если их не реквизируют под тем или иным предлогом. Социальная нагрузка на население и протестные настроения в обществе резко возрастут, а возможность «закручивать гайки», напротив, значительно снизится. Именно здесь Путину и предстоит сделать выбор либо в пользу олигархата и либералов, либо в пользу народа и нового курса.
Второй фактор связан с результатом президентских выборов в США. Если Обама останется в Белом доме, что вполне реально при сохранении нынешней мировой финансовой конъюнктуры, Путину придется действовать в условиях постоянного и жесткого, но вполне предсказуемого и не выходящего за определенные рамки давления со стороны Вашингтона. Но если к власти в Соединенных Штатах на волне кризиса придет ультраконсервативная республиканская группа, то, с учетом конфликта в Южной Осетии («война 08.08.08»), следует ожидать, что она, помимо всего прочего, перейдет к прямой атаке против РФ, вплоть до открытой помощи сепаратистским движениям на Кавказе, в Поволжье и в других регионах России, с неизбежной активизацией оппозиционных либеральных групп в Москве и других городах-миллионниках.
И здесь у американской «агентуры влияния», которая провоцировала «оранжевую революцию» в нынешнем году, есть шанс воссоединиться с протестными массами населения, в результате чего Путин будет либо сметен, либо вынужден применить силу, что вконец рассорит его с Западом и, опять же, будет подталкивать к автаркии и с формированием самостоятельного нового курса.
Разумеется, существует и «горбачёвский» вариант, связанный с конституционной реформой, о необходимости которой всё чаще говорят российские либералы. Путин, при всех его недостатках, — всё-таки централист. Именно этим он принципиально неудобен и неприемлем для Запада. И сколько бы он ни стремился стать «своим» для российских либералов-западников, да и «вашингтонского обкома», ничего у него не получится без сдачи этой позиции. Если же конституционная структура РФ будет переформирована из президентской республики в парламентскую, что необходимо для окончательного развала России как единой страны, обломки которой будут «по полной программе» утилизироваться западными ТНК, то, возможно, Путину перестанет грозить судьба Милошевича и Каддафи. Но если Горбачёва «мировое правительство» оставило в покое как положительный пример и надежду для всех потенциальных и будущих предателей не только России, но и всех других стран мира, то в отношении Путина такая «привилегия» выглядит со стороны Запада совершенно излишней. А значит, и рассчитывать на неё не приходится, а ситуация «раба на галерах», при всей её видимой анекдотичности, полностью соответствует действительности: Путин оказывается прикован «к веслу», то есть, к власти.
ЧТО ДЕЛАТЬ?
В заключение можно с полной уверенностью сказать, что приближается время принятия ключевых решений, как это было в 1991 и 1993 годах. В складывающихся обстоятельствах есть два варианта действий левопатриотической оппозиции, которые будут определяться и моделироваться позицией Кремля.
Вариант первый (и вряд ли реализуемый, не более 10% вероятности). Если Путин на определенном этапе найдёт в себе силы сделать «левый поворот» в сторону защиты национальных интересов России и интересов большинства населения России, то необходимо обеспечить ему всемерную общественную, политическую и экономическую поддержку со стороны левых и патриотических сил. Но для этого он должен принять новую идеологическую платформу реально социального государства, создать новый кабинет министров, новые кадры в правительстве и на телевидении.
Второй вариант складывается на базе заявленных сейчас ВВП либеральных параметров, которые действительно вводятся в политическую практику. В этом сценарии разрозненным частям левых и патриотов неизбежно придется найти общую консолидированную платформу своих действий. И ставить вопрос о досрочных перевыборах — не исключено, что совместно с либеральной «внесистемной оппозицией». Ведь либеральный монетаризм в России исходит прежде всего из Кремля, а его ослабление или полное уничтожение позволят измениться соотношению сил в пользу большинства российского общества. Надо сказать, что в прошедшей президентской кампании КПРФ и Зюганов показали вполне адекватный ситуации уровень пропагандистской и политической борьбы. Зюганов непосредственно указывал на политику Путина как на источник либеральной идеологии и причину кризисной ситуации в нашей стране. Более того, он нашел в себе силы не пойти на признание итогов выборов, что дает возможность прямого давления на власть, исходя из будущих либерально-монетаристских нововведений Кремля. Отсюда и возникает острая необходимость в преддверии бурных событий создать общий левопатриотический фронт сопротивления. И здесь не место для старых обид или идеологических разночтений. Мы должны четко помнить уроки пассивности в 1991-м и недостаточной активности в 1993 году. Только готовность к мощному политическому броску и к самопожертвованию приведёт нас к победе.