Хорошо известно, что после Февральской буржуазной революции 1917 года, т.е. после уничтожения самодержавной государственной власти в России, вопрос о новой российской государственной власти решился не сразу. Своеобразие этой революции состояло в том, что она создала двоевластие, которое проявлялось в существовании двух правительств: настоящего, действительного правительства буржуазии, «Временного правительства», которое имело в своих руках все органы государственной власти, и, так сказать, добавочного, «контролирующего» правительства в лице Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, которое не имело в своих руках органов государственной власти, но опиралось непосредственно на безусловное большинство народа, на вооружённых рабочих и солдат.
Следующей, в высшей степени важной особенностью Февральской буржуазной революции было то, что Петроградский Совет солдатских и рабочих депутатов, пользующийся доверием большинства местных Советов, наивно веря обещаниям Временного правительства действовать в интересах трудящихся, доверчиво-бессознательно уступил власть Временному правительству, заключив с ним соглашение о поддержке его, ограничившись ролью наблюдателя, контролёра за его деятельностью.
Это чрезвычайное, невиданное в истории, обстоятельство создало оригинальное переплетение враждебно противостоящих друг другу властей: власть буржуазии в лице Временного правительства и власть трудящихся классов в лице Советов рабочих и солдатских депутатов.
Не подлежало ни малейшему сомнению, что такое «переплетение» властей долго не могло сохраняться. Двоевластие неминуемо должно было завершиться либо единовластью буржуазии, либо единовластью трудящихся. «Двух властей в государстве быть не может» (В. Ленин). Одна из властей должна была пасть, и Временное правительство всяческими способами стремилось устранить с политической арены Совет солдатских и рабочих депутатов, всеми средствами стремилось установить единовластье буржуазии. Но в условиях революции Временное правительство, однако, не могло открыто вступить в борьбу с Советами, на стороне которых стояли трудящиеся массы. Оно вело борьбу против Советов скрыто, стараясь выиграть время, чтобы собрать силы для открытого выступления.
В борьбе за установление своего единовластья буржуазия рассчитывала на мелкобуржуазных социал-демократов – эсеров и меньшевиков, которые считали, что революция закончена, цель её достигнута, раз царизм свергнут. Они уверяли народ, что с победой над самодержавием изменился характер государства, что оно якобы перестало быть эксплуататорским. Обманывая народ, они называли себя «революционными демократами», и призывали к построению демократического, общенародного государства. Далёкие от мысли установить единовластие трудящихся классов, эсеры и меньшевики, вступив в сговор с Временным правительством, призывали установить «контроль масс» над Временным правительством. Они выдвинули формулу «постольку – поскольку»: поскольку – де правительство будет проводить демократические реформы, постольку его следует поддержать; если же правительство попытается повернуть назад, к старым порядкам, его следует критиковать, но ни в коем случае не свергать. Это был обман трудящихся, ибо контролировать без власти нельзя. На деле такой контроль означал соглашение с буржуазным правительством, доверие ему и поддержку. Он означал устранение Советов и передачу всей полноты власти в руки буржуазии.
С другой стороны, марксисты-ленинцы – большевики – в категорической форме выступили за установление единовластья Советов рабочих и солдатских депутатов. Большевики развернули огромную работу по разоблачению сговора эсеров и меньшевиков с Временным правительством. Они призывали к созданию Советов по всей России, добивались того, чтобы руководители Советов из рабочих и солдат не поддавались тому, чтобы эсеры и меньшевики своими лицемерными фразами сбили их с пути установления единовластья Советов.
Но призывы большевиков к установлению единовластья Советов не сразу стали ясны не только простым рабочим и крестьянам, внезапно втянутых в политическую жизнь всей политической обстановкой революционного времени, но и всей партии большевиков. Большевики встретились с таким редким в истории явлением, как двоевластие. «О двоевластие никто раньше не думал и думать не мог» (В. Ленин). Классовое значение и роль Советов не всеми и не сразу были поняты. Среди тех, кто не понял классового значения и роли Советов и, в силу этого, занял неправильную позицию по отношению к Временному правительству, был один из влиятельнейших членов партии большевиков Л. Каменев. Утверждая, что в России нет объективных условий для установления единовластья трудящихся классов, Л. Каменев высказывался против разрыва с Временным правительством и поддерживал эсеро-меньшевистское предложение контроля над правительством. Но под контролем он понимал не просто парламентскую критику Временного правительства, а оказание на него «давления» путём организации кампаний, демонстраций, заявлений, требований и т.д. Такая позиция фактически означала, что власть остаётся в руках буржуазного Временного правительства, и создавала ложное представление у трудящихся, будто Временное правительство может действовать в их интересах. С беспощадной резкостью против позиции Л. Каменева в отношении Временного правительства выступил идейный и политический вождь большевиков В. Ленин. В. Ленин выдвинул следующую тактику: «Полное недоверие, никакой поддержки новому правительству; Керенского особенно подозреваем; вооружение пролетариата – единственная гарантия; немедленные выборы в Петроградскую думу; никакого сближения с другими партиями».
Анализируя сложившуюся политическую обстановку в России, В. Ленин пришел к убеждению, что в условиях России после Февральской буржуазной революции создалась редчайшая в истории возможность мирного перехода всей полноты власти к трудящимся классам. Буржуазия ещё не осмеливалась, да и не имела возможности, применять насилие к массам. Сила была на стороне народа, в руках которого находился готовый аппарат власти – Советы. Если бы Советы, представлявшие подавляющее большинство народа, заявили, что берут на себя всю полноты власти, никто не осмелился бы им противостоять.
В то же время и большевики, с одной стороны, не могли идти прямо на свержение Временного правительства, ибо оно было связано с Советами, находившимися под влиянием эсеров и меньшевиков, и им пришлось бы вести войну и против Временного правительства, и против Советов, а с другой стороны, не могли также вести политику поддержки Временного правительства, ибо оно было правительством буржуазии. Необходима была новая, более гибкая политика партии большевиков в новых, оригинальных условиях борьбы за государственную власть. Эту новую политику дал В. Ленин. Не исключая возможности мирного перехода всей полноты власти в руки трудящихся, В. Ленин ни на минуту не забывал, что политическая обстановка, создавшая эту возможность, могла измениться, и партия большевиков оказалась бы перед необходимостью брать власть вооружённым путём, как это и случилось.
Признание мирного перехода власти к Советам на деле означало, что партия большевиков на данный период переносит центр тяжести своей политической борьбы на пропаганду неотложности ряда практических шагов к социалистической революции, осуществление, которых, в свою очередь, неразрывно связано с переходом всей полноты власти к трудящимся в лице Советов. Такими шагами являются уничтожение частной собственности на землю, средства производства и банки. Партия большевиков учитывала, что с передачей власти эсеро-меньшевистским Советам сущность партий меньшевиков и эсеров не изменится, их колебания и соглашательство будут продолжаться, но уже в порвавших с буржуазией Советах, на глазах у широких масс трудящихся, которые имели право отзыва не оправдавших доверия депутатов из состава Советов. Колебания мелкобуржуазных партий, стоявших у власти и не способных уничтожить частную собственность на землю, средства производства и банки, будет дискредитировать их. Большевики же в Советах, не входя во Временное правительство, будут критиковать и разоблачать предательскую роль эсеров и меньшевиков, разъяснять трудящимся массам, что до тех пор, пока власть остаётся в руках буржуазного правительства, передача земли, средств производства и банков в совместную собственность всего общества, просто невозможна. И, таким образом, смена правительства происходила бы в порядке свободной, мирной борьбы внутри Советов, ставших единственным и полновластным органом государственной власти. Так буржуазная революция переросла бы в социалистическую революцию.
Короче говоря, разработанный В. Лениным стратегический план установления единовластья трудящихся заключался в том, чтобы, с одной стороны, в среде трудящихся велась пропаганда необходимости уничтожения частной собственности на землю, средства производства и банки, а с другой стороны, велась пропаганда на твёрдое усвоение трудящимися необходимости вооружённого свержения Временного правительства. Настаивая на полном недоверии Временному правительству и отказе ему в какой бы то ни было поддержке, В. Ленин призвал партию большевиков возглавить борьбу трудящихся масс и направить её на свержение Временного правительства.
И партия большевиков, отвергнув половинчатую позицию Л. Каменева в отношении Временного правительства, приняла стратегический план В. Ленина. Последующее развитие событий всецело подтвердило правильность ленинского стратегического плана. Политическая обстановка стала стремительно меняться. Борьба за государственную власть между буржуазией и трудящимися массами резко обострилась, и, дойдя до своей высшей точки, разрешилась вооружённым свержением Временного правительства трудящимися массами, возглавляемыми партией большевиков. «Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой говорили большевики, совершилась» (В. Ленин, 25 октября (7 ноября) 1917 г.).
Итак, трудящиеся России завоевали государственную власть.
Но с завоеванием государственной власти трудящимися, борьба за государственную власть между ними и буржуазией не закончилась. Свергнутая российская буржуазия никак не могла примириться с тем, что у власти встали те самые трудовые люди, которые десятилетиями эксплуатировались ею, что эти люди посягнули на её святая святых – частную собственность. Буржуазия никак не могла поверить в то, что пришёл конец её праздной, безмятежной, паразитической жизни, её богатству, привилегиям, неограниченному господству. А потому с первых же дней завоевания рабочими и крестьянами всей полноты государственной власти она рассосалась по советским, хозяйственным и партийным организациям, даже внедрилась в руководящие органы партии большевиков и государственной власти и объявила им тайную войну, стала с бешеным ожесточением и прямо-таки фанатическим упорством сопротивляться построению СССР. В борьбе против СССР свергнутая буржуазия прибегала к самым различным приёмам. Используя свои былые связи с верхушкой интеллигенции, чиновниками, военными специалистами, спекулянтами и прочим уголовным элементом, она дезорганизовывала хозяйственную жизнь страны, работу государственных учреждений, оборону. Буржуазия, чуя как бы классовым инстинктом, что основой Советского государства является общественная собственность, всячески старалась расшатать её. Пользуясь тем, что у основной массы населения ещё сохраняются частнособственнические привычки и навыки, она разжигала в их сознании частнособственнические инстинкты и тем самым подталкивала их на массовое воровство и хищение общественного (социалистического) имущества с тем, чтобы разрушить основу социалистического государства – общественную собственность. Наконец, вся мировая буржуазия в борьбе против социалистического государства подменяла идеологическую борьбу психологическим террором, прибегала к открытой вооружённой борьбе против него (поход 14 империалистических держав против молодой Советской республики в 1918 году, организация второй мировой войны в 1939 году с целью уничтожения СССР). Короче говоря, экономическими диверсиями, угрозой военного уничтожения СССР, с одной стороны, и лестью, обманом, обещаниями райской жизни при капитализме, с другой стороны, буржуазия день и ночь расшатывала экономическую организацию СССР, разрушала морально-классовые устои его, и, в конце концов, добилась своего, разрушила его.
Но это ещё не всё. Знание только того факта, что СССР удалость разрушить всяческими средствами, не даёт нам полной картины его разрушения. Надо ещё объяснить, почему не удалось нейтрализовать разрушительное действие этих всяческих средств? Надо ещё объяснить, почему не удалось разрушить СССР на его ранней стадии развития, когда он экономически был ещё очень слаб, и как могло случиться, что его удалось разрушить на его более зрелой стадии развития, когда он находился на высшей точке своего экономического развития? Короче, как же удалось разрушить СССР?
Коротко, в самых общих чертах, это можно объяснить следующим образом.
Хорошо известно, что общественное производство осуществляется через действие объективных экономических законов, которые, подобно законам природы, действуют слепо, насильственно, разрушительно, пока люди не познали их. Но раз они познали их, изучили их действие, направление и влияние, то только от них самих зависит подчинять их всё более и более своей воле и с помощью их достигать своих целей. Именно так, т.е. путём познания объективных экономических законов и умелого применения их, осуществляется социалистическое производство; поэтому социалистическое производства осуществляется без разрушений. Напротив. В капиталистическом обществе сознательно игнорируется существование объективных экономических законов; поэтому капиталистическое производство осуществляется через периодические многочисленные разрушения (кризисы). И пока люди упорно игнорируют существование объективных экономических законов, до тех пор их общественное производство всегда осуществляется через многочисленные разрушения.
Далее, среди объективных экономических законов наиболее важнейшим является закон обязательного соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил, смысл которого заключается в следующем. Несмотря на то, что объективные экономические законы выражают субъективную деятельность людей, люди не могут действовать произвольно, не считаясь с окружающими их объективными условиями. Люди могут успешно решать только такие производственные задачи, для реализации которых налицо необходимые объективные условия, главным из которых является данный, определённый уровень развития производительных сил. С другой стороны, люди производят материальные блага не в одиночку, а сообща. Это говорит о том, что при производствеа материальных благ люди связаны друг с другом и зависят друг от друга, вступают между собой в определённые отношения, которые называются производственными отношениями. Производственные отношения определяют, в сою очередь, соответствующие отношения распределения. Наконец, распределение является, очевидно, связующим звеном между производством и потреблением. Таким образом, общим экономическим законом развития всякого общества является то, что процесс производства, распределения и потребления проявляется в виде единства, взаимозависимости (взаимодействия) производственных отношений и производительных сил. Но в то время как производительные силы являются наиболее подвижной стороной процесса производства, распределения и потребления, изменяются непрерывно, так как люди постоянно совершенствуют орудия труда и накапливают производственный опыт, то производственные отношения инерционны, изменяются в зависимости от уровня развития производительных сил и в свою очередь сами оказывают активное воздействие на их развитие. Когда производственные отношения соответствуют уровню развития производительных сил, тогда последние развиваются успешно, прогрессируют. И наоборот, когда производственные отношения не соответствуют уровню развития производительных сил, тогда они тормозят развитие производства, превращают его в хронический застой. Но люди никогда не отказываются от производительных сил, которые они приобрели на основе старых производственных отношений. Наоборот. Для того чтобы не лишиться достигнутого результата, для того чтобы не быть отброшенными назад, они вынуждены изменять старые производственные отношения в тот момент, когда они более уже не соответствуют приобретённым производительным силам. И если людям не удаётся это сделать, то они неумолимо отбрасываются назад.
Общественное развитие путём закона обязательного соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил выступает особенно наглядно во все критические эпохи у всех ведущих народов. В подобные моменты у народа есть выбор только между двумя полюсами дилеммы: «либо движение вперёд – либо движение назад». Яркие примеры этого – общественное развитие СССР на его ранней стадии развития (1917-1953 г.г.) и на его поздней стадии развития (1953-1991 г.г.). На ранней стадии развития СССР, когда им руководили В. Ленин и И. Сталин, блестяще владевшие марксистской наукой управления обществом, задача замены старых производственных отношений новыми производственными отношениями, которые соответствовали бы новым, возросшим производительным силам, решалась своевременно и с таким успехом (переход от Военного Коммунизма к НЕПу, от НЕПа – к Коллективизации и т. д.), что СССР в кратчайшие сроки (1917-1937 г.г.) превратился не только в одну из самых мощных государств мира, но и в государство, в котором всем членам общества были обеспечены не только вполне достаточные и с каждым днём улучшающиеся материальные условия существования, но также полное свободное развитие их физических и умственных способностей.
Шло время. Производительные силы социалистического общества продолжали развиваться. Особенно мощный толчок их развитию дало применение в промышленности интеллектуальных средств производства. Больше того: в той же самой мере, в какой в промышленности применялись интеллектуальные средства производства, в той же самой мере в общественном производстве уменьшалась доля физического труда и увеличивалась доля интеллектуального труда. А это фактически означает, что производственные отношения, базирующиеся на физическом труде, начинают стареть, отставать от сильно возросших производительных сил, что, следовательно, на место этих старых, производственных отношений, надо ставить новые производственные отношения, базирующиеся на интеллектуальном труде, роль которого теперь состоит в том, чтобы быть главным двигателем дальнейшего развития общественной производительной силы труда.
С другой стороны, изменение экономической структуры СССР неумолимо влечёт за собой, в полном соответствие с положением К. Маркса: бытие определяет сознание, изменение его общественного сознания. А изменение общественного сознания происходит, опять-таки, в полном соответствии с диалектическим законом отрицание отрицания: материалистическое мировоззрение, господствовавшее на ранней стадии развития социалистического общества, постепенно, неумолимо отрицается идеалистическим мировоззрением, и – на более зрелой стадии развития социалистического общества идеалистическое мировоззрение окончательно занимает господствующее положение в общественном сознании.
Словом, изменялась жизнь – изменялись люди. На более зрелой стадии развития СССР (конкретнее, после смерти И. Сталина в 1953 г.) стала, как-то незаметно, предаваться забвению марксистская материалистическая наука управления обществом. В руководстве СССР всё больше оказывалось людей, не обладавших достаточными знаниями в области марксистско-ленинской научной политической экономии. Эти, так называемые, хозяйственники, не обременённые знанием марксистских законов общественного развития, не понимали смысла и значения тех негативных явлений, которые всё больше и больше накапливались в СССР. Они никак не могли понять того, что к 80-90-м годам 20-го века социалистические производственные отношения СССР, которые, на его ранней стадии развития, базировались на физическом труде, сильно устарели, отстали от высоко возросших общественных производительных сил, перестали им соответствовать и именно по этой причине тормозили дальнейшее движение Советского общества вперёд. Теперь, на зрелой стадии развития социалистического общества, когда базисом производственного процесса являлся интеллектуальный труд, уже требовались новые производственные отношения, содержание которых заключается в том, чтобы общественно производимый продукт распределялся в пользу интеллектуального труда, но, разумеется, так, чтобы не ухудшались условия жизни физического труда. Но тогдашние руководители СССР (М. Горбачёв, Е. Лигачёв, Б. Ельцин, Н. Рыжков и т.д.) не понимали смысла закона обязательного соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил, не понимали жизненного значения этого закона для дальнейшего развития СССР. Они продолжали управлять обществом по старинки, делали упор на давно устаревшие лозунги: «выполним и перевыполним», «догоним и перегоним», пытались посредством «морального кодекса строителя коммунизма» и уголовными мерами устранять негативные явления, не понимая их действительных причин. (Чего стоят антиалкогольная кампания, облавы в бани, магазины, кинотеатры, посадки так называемых королей теневой экономики). Однако дальнейшее движение Советского общества вперёд неумолимо требовало замены старых производственных отношений новыми производственными отношениями (разумеется, на основе господства общественной собственности), которые соответствовали бы высоко возросшим общественным производительным силам, как это делалось на его первоначальной стадии развития. Но у тогдашних руководителей, как уже было сказано, было утеряно понимание того, что общественная жизнь осуществляется через действие объективных экономических законов. Поэтому они совершенно не понимали, в каком направлении и как обеспечить движение Советского общества вперёд, чтобы вывести его на более высокую стадию развития. С другой стороны, морально-классовое общественное сознание советского народа было таково, что оно было полностью деклассированно, подорвано психологическим террором, идеологической войной, которую вела против СССР объединённая мировая буржуазия. Вот собственно в результате сочетания всех этих обстоятельств и удалось разрушить первое в мире социалистическое государство – СССР. Но тем самым, однако, первое в истории человечества социалистическое общество было отброшено назад – к новым старым производственным отношениям, которые, по сути, оказались не чем иным, как капиталистическими производственным отношениям.
Социалистическое государство – СССР – вот уже 20 лет как разрушено. На его месте создано капиталистическое государство РФ. Здесь было бы пустой тратой времени говорить о последствиях деятельности этого капиталистического государства, так как они налицо. Как долго будет существовать капиталистическое государство, к какому финалу оно придёт, это покажет дальнейшее социально-экономическое развитие российского общества. С другой стороны, социалистическое общество не исчерпывается СССР. СССР есть начало социалистического общества. Поэтому с разрушением СССР борьба за социалистическое общество не прекращается. Социалистическое общество есть историческая тенденция человечества. Разрушенное на одной ступени общественного развития, оно с необходимостью будет восстановлено на его другой, более высокой ступени развития.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что в настоящее время, как и до революции 1917 года, трудящиеся снова ведут борьбу против капиталистической эксплуатации. Повседневно испытывая на своей собственной шкуре все прелести капиталистического «рая», трудящиеся современной капиталистической России всё больше начинают понимать, что причины их бедственного положения заключаются не в непрофессионализме, безответственности и вороватости его руководителей, а в самом капиталистическом обществе. А чем больше становится у трудящихся это понимание, тем больше они приходят к убеждению, что для избавления от своего бедственного положения у них нет никакого другого выхода, как уничтожить само капиталистическое общество. И, наконец, чем сильнее становиться у трудящихся убеждение в уничтожение капиталистического общества, тем больше они начинают понимать, что уничтожить его можно только путём завоевания государственной власти. А поэтому они снова поднимаются на борьбу именно за завоевание государственной власти с тем, чтобы уничтожить собственно само капиталистическое общество.
Между тем, нынешняя политическая обстановка, в которой ведётся борьба между трудящимися и буржуазией, в одном пункте существенно отличается от политической обстановки революционного 1917 года. Если в революционный 1917 год борьба трудящихся за государственную власть находилась под влиянием большевиков, то в настоящее время борьба трудящихся находится под влиянием социал-демократов, т.е. апологетов буржуазного общества. А это фактически означает, что до тех пор, пока трудящиеся будут находиться под влиянием социал-демократов, борьба трудящихся за государственную власть будет всегда оставаться без успеха. Собственно этим и объясняется то, почему нынешняя борьба трудящихся за государственную власть, которая ведётся уже более 20-ти лет, остаётся без успеха.
В чём же может состоять тактика нынешних большевиков при таком положении дел, когда трудящиеся находятся под влиянием социал-демократов? Конечно, не в том, чтобы призывать трудящихся к немедленным практическим действиям против власти, ибо эти призывы будут легко блокированы контрмерами социал-демократов, а в том, чтобы выводить трудящихся из-под влияния социал-демократов. Как этого добиться? Не просто указывать на обман, который сам по себе очевиден, а раскрывать механизм этого обмана, разъяснять, в чём собственно заключается обман. Возьмём, например, вопрос об управлении общественной жизнью, или, иначе говоря, вопрос о политической системе современного российского общества. Социал-демократы утверждают, что политическая система современного российского общества построена на основе многопартийности. Действительно, когда мы начинаем рассматривать её, то первое, что бросается в глаза, это то, что управление общественной жизнью происходит путём борьбы нескольких партий за государственную власть. Отсюда, т.е. из простого количества партий, борющихся за государственную власть, кажется правильным делать вывод, что политическая система современного российского общества многопартийная. Однако этот вывод ошибочный. Что толку от того, что мы знаем, что такое то число партий участвуют в выборах, если мы оставляем в стороне качественную, конкретнее, идеологическую определённость этих партий? Количественные данные о некотором явлении имеют смысл постольку, поскольку отнесены, «привязаны» к качественно определённым объектам. Так вот. Если рассматривать политическую систему современного российского общества с точки зрения не только числа партий, участвующих в выборах, но и c точки зрения их идеологической направленности, то легко обнаружить, что политическая система современного российского общества не многопартийная, а однопартийная. Чтобы в этом убедиться, достаточно обратить внимание на один простой факт. Несмотря на то, что партии, ведущие борьбу за государственную власть, различаются между собой названиями, программами, обещаниями, собачатся между собой и т.д., – все эти партии, однако, имеют то общее, что они все являются сторонниками частной собственности, следовательно, являются партиями частной собственности. Вот достаточно свести все эти партии к этому их единству, чтобы убедиться, что политическая система современного российского общества на самом деле не многопартийная, а однопартийная. Какое бы количество партий не участвовало бы в борьбе за государственную власть, какая бы партия не победила бы в этой борьбе, эта государственная власть, основанная опять-таки на безраздельном господстве частной собственности, всегда будет служить не интересам общества, а интересам партии частной собственности. В буржуазном обществе, где безраздельно господствует частная собственность, по сути, существует одна партия – партия частной собственности. Многопартийность в буржуазном обществе есть иллюзия, порождаемая борьбой за государственную власть между различными фракциями буржуазии. В этом последнем обстоятельстве, т.е. в иллюзии, порождаемой борьбой за государственную власть между различными фракциями буржуазии, и заключается смысл обмана трудящихся в случае с многопартийностью политической системы современного российского обществ.
За рабочий класс!