В преддверии мартовских президентских выборов в России, когда силы оппозиции устраивали массовые протесты, Владимир Путин резко усилил накал антиамериканской и антизападной риторики. Зазвучавшие обвинения во вмешательстве США во внутренние дела России и изображение Америки в качестве врага Москвы вызвали воспоминания о холодной войне, а также создали впечатление, что Кремль стал непреодолимым препятствием, мешающим достижению многих внешнеполитических целей США.
Эта обеспокоенность приобрела особый вес в момент, когда Соединенные Штаты и их союзники пытаются создать единый фронт, чтобы остановить иранскую ядерную программу и положить конец массовому истреблению сирийских оппозиционеров силами, преданными президенту Башару аль-Асаду. Этот страх стал вполне реален, когда Россия вместе с Китаем заблокировали в феврале санкции против Сирии в Совете Безопасности ООН.
Но сейчас, когда Путина снова избрали президентом, Вашингтон, Запад и их союзники на Ближнем Востоке вполне могут увидеть, как на мировую сцену выходит прежний Путин — прагматичный политик. После голосования прошло менее трех недель, а мы уже наблюдаем первые признаки более примирительной внешней политики.
Пронзительные обличительные речи Путина в адрес США были в значительной степени политическим театром. В итоге он одержал победу на президентских выборах, набрав подавляющее большинство голосов, пусть эти выборы и вызвали неоднозначную реакцию. Но перед этой победой Путина ждал неприятный и тревожный сюрприз, заставивший его выступить с обличениями в адрес Запада. Масштабы протестов против его правления стали серьезным потрясением для этого человека, который ранее пользовался несомненной поддержкой избирателей. Путин боялся слабых результатов. Его пламенная антизападная риторика вкупе с демонстрацией мускулов в Совете Безопасности была популистской тактикой, рассчитанной на угождение толпе.
Теперь выборы позади, и Путин, скорее всего, искусно перенастроит свою внешнюю политику. Эта перенастройка будет незаметной и не привлекающей внимание. Резкое изменение позиций по Сирии было бы слишком прозрачным и явным. Но есть основания надеяться на то, что Москва проявит больше готовности к сотрудничеству, дабы своим подходом не противоречить устремлениям и желаниям многих арабских государств, Турции, США и их европейских друзей.
Конечно, Москве хочется, чтобы Асад выжил. В конце концов, он не только единственный друг России на крайне важном Ближнем Востоке, да еще к тому же обладающий портами на средиземноморском побережье. Он также ценный клиент, тратящий почти 80 процентов своего быстро увеличивающегося военного бюджета на российское оружие. Дамаск активно занимается военным шопингом в России, и только в прошлом году объем закупок оружия в этой стране составил 1 миллиард долларов.
Однако Путин, будучи в глубине души прагматиком, не хочет окончательно настраивать против России Запад и арабские страны, которые стремятся покончить с кровавой бойней в Сирии. Вполне возможно, что Москва попытается улучшить отношения.
Для Путина главным приоритетом и ключом для сохранения власти является стимулирование экономического роста в России. Сумятица на Ближнем Востоке подняла нефтяные цены и привела к росту экспортных доходов России. Но опасность усиления нестабильности, в том числе, за счет новой войны в Сирии или в Иране может вызвать дорогостоящий общемировой спад в экономике. Путин также хочет увеличить объемы иностранных инвестиций в Россию и поднять спрос Запада на российский экспорт. А если его будут считать непредсказуемым антагонистом, поступки которого в мировых делах предугадать невозможно, расплачиваться за это придется российской экономике.
Уже появились первые признаки смягчения российской позиции. Министр иностранных дел Сергей Лавров заявил, что Россия, дважды блокировавшая резолюции ООН по Сирии, готова сейчас проголосовать за заявление Совета Безопасности в поддержку посреднической миссии бывшего Генерального Секретаря ООН Кофи Аннана, действующего от имени Лиги арабских государств и Организации Объединенных Наций. Москва также выступила с заявлением в поддержку плана Международного комитета Красного Креста, предусматривающего ежедневное прекращение огня на два часа с целью проведения гуманитарных акций.
Москва также внезапно начала критиковать Асада, заявляя, что сирийский президент совершил «много ошибок», которые усугубили ситуацию. Россия по-прежнему призывает к примирению, а не к смене режима. Но впервые похоже на то, что Москва старается дистанцироваться от Асада, выступая с самой жесткой критикой с момента начала восстания.
В отношении Ирана Путин уже проявлял свой прагматизм. Москва резко критикует наиболее жесткие санкции, введенные против Исламской республики, но в то же время проявляет весьма примечательную готовность вести переговоры по данному вопросу. Россия передала Ирану ядерные технологии и ноу-хау, построив атомную электростанцию в Бушере, и ей хотелось бы сохранить своего клиента и свое влияние в этой стране. Однако она отдает предпочтение стабильности на Ближнем Востоке, которая может оказаться под угрозой, если Западу не удастся убедить Иран отказаться от обогащения урана.
Москва уже отказалась от поставок Тегерану противоракетных и противовоздушных комплексов. А Путин, кроме того, продемонстрировал свою готовность договариваться с Вашингтоном в отношении Ирана. Российские руководители неоднократно предупреждали о недопустимости нанесения ударов по иранским ядерным объектам, однако Москва поддержала целый ряд санкций против Ирана в обмен на определенные льготы от США.
Поскольку цель достигнута, и Путин избран президентом на новый срок, он больше не ощущает внутриполитической потребности разжигать националистические настроения выступлениями против Запада. Это дает основания говорить о том, что его антиамериканизм будет ослабевать. Но в ближайшее время резких изменений ждать не следует. Хотя Путин одержал победу со значительным преимуществом, оппозиция его власти никуда не исчезла. И если его противники начнут укреплять свои позиции внутри страны, он, скорее всего, усилит накал обличительной риторики против Вашингтона и снова вернет отголоски холодной войны.
Фрида Гитис — независимый комментатор по международным делам и пишущий редактор World Politics Review.