В Осло прошла конференция с красноречивым названием «Направление — Беларусь».
Европа ищет новые подходы к решению белорусской проблемы и пытается понять роль России в этом вопросе.
Вопрос вовлеченности России в белорусский вопрос только на первый взгляд кажется простым и односложным. Среди белорусских оппозиционеров, особенно националистических взглядов, очень популярна идея, что все действия Лукашенко продиктованы из Москвы. Это абсолютная ошибка.
Я уверен, что Александр Лукашенко полностью самостоятелен в принятии тех или иных решений и до сих пор политически независим от России. Он продолжает играть на противоречиях между Россией и Европой. Эта дипломатическая игра приносит ему экономические дивиденды и позволяет много лет удерживать власть.
Обсуждая отношения России к белорусским событиям я всегда призываю помнить, что для подавляющего большинства россиян Беларусь — продолжение российской территории, а белорусы — действительно младшие братья. Этот стереотип характерен как для сторонников Путина, так и для российских демократов и оппозиционеров. Российское общественное сознание продолжает оставаться имперским.
Если в отношении Украины российский истеблишмент признает право на независимость и самостоятельность, например, западных областей. Но по отношению к Беларуси такой сценарий исключен. Россия никогда или в ближайшие годы не выпустит Беларусь из зоны своего контроля и влияния.
Я убежден, что возвращение Владимира Путина в Кремль будет сопровождаться масштабными политическими проектами. Старый-новый российский президент намерен строить империю нового типа — через экономический союз России, Казахстана, Беларуси и, возможно, Украины. Ради этой идеи он пошел на серьезные репутационные издержки и политические риски, поэтому от этих проектов легко не откажется.
Никакие экономические предложения Запада к Минску не помогут разорвать эту связь. Россия всегда будет повышать ставки. Это понимает Лукашенко, и на этом он играет. Если Европа предложит Лукашенко кредит в 3 млрд. евро, Москва даст 5, если Брюссель решит выделить 6 млрд., то Россия даст 10 млрд.
Кроме того, значительная часть белорусской промышленной и экономической элиты никогда не согласится на разрыв отношений с Россией. Никто из промышленников в Беларуси, рабочих и бизнесменов не поддержит идею восстановления таможенных барьеров с Россией и границ, потому что сейчас подавляющая часть продукции белорусской промышленности идет на российский рынок. В России это тоже прекрасно понимают. Все торговые войны между Минском и Москвой заканчивались капитуляцией Лукашенко, у него нет экономических ресурсов для сопротивления.
Началась подготовка чиновничьей приватизации в Беларуси. Чиновники и директора предприятий потратили много сил, чтобы удержаться у власти при Лукашенко и удержать контроль над предприятиями. Они готовятся завладеть юридически этими активами и потом перепродать их российским олигархам.
Белорусы готовы проголосовать за независимость и даже высказать симпатии по отношению к Европе, но они никогда не поддержать разрыв экономических связей с Россией, потому что это приведет к экономической катастрофе. Хочу напомнить, что кроме работников сотен белорусских заводов, продукция которых идет на российский рынок, есть еще и почти 1 млн. белорусов, которые находятся на заработках в России. Те белорусские оппозиционеры, которые говорят об обратно, либо глупы и не понимают экономической ситуации, либо выдают желаемое за действительное.
Означает ли это, что ситуация безнадежна? Что разрыв отношений Лукашенко с Западом играет на руку Кремлю и толкает Лукашенко в объятия Путина? Нет, конечно. Противоречия между Путиным и Лукашенко носят непреодолимый характер.
В России любят Беларусь, но устали от Лукашенко. В Москве все более популярна идея освобождения от белорусского непредсказуемого партнера. Появление Китая в Беларуси как нового партнера Лукашенко пугает Кремль и вдохновляет официальный Минск.
По большому счету Россия ничего толком не контролирует в Беларуси. Частный российский бизнес не допущен до сих пор к белорусской экономике.
Новое столкновение Лукашенко с Путиным неизбежно. Россия будет настаивать на усилении интеграции двух стран, активизации приватизации белорусских заводов, введении единой валюты и так далее. Лукашенко будет сопротивляться, потому что диктатор не терпит рядом с собой никакой другой силы. Противоречия начнут нарастать.
Россию можно и нужно втягивать в решение белорусского вопроса. Без участия Москвы политические перемены, даже если они произойдут, могут быть блокированы.
Москва поддержит смену режима в Беларуси, но будет выступать против открытого давления по примеру арабских стран.
Россия ничего не сможет противопоставить против, например, серьезных экономических санкций. Но публично будет активно их осуждать.
Я являюсь сторонником масштабных санкций против режима Лукашенко. Они не приведут не столько к резкому снижению уровня жизни белорусов, сколько к резкому ограничению ресурсов Лукашенко, которые он направляет на репрессивный аппарат. Торговля нефтепродуктами — основной источник денег для Лукашенко, а не для белорусов. Его авторитарная экономическая политика ведет к постепенному разорению белорусских предприятий, а доходы от продажи в Европу нефтепродуктов позволяют укреплять репрессивный аппарат.
Однако Европа вряд ли пойдет на введение экономических санкций против Беларуси в части запрета на продажу нефтепродуктов. Следует хотя бы ограничить сотрудничество западных компаний с режимом Лукашенко.
Лукашенко спокойно смотрит на возможные экономические ограничения со стороны Европы, потому что они незначительные и, во-вторых, он надеется на российскую помощь. Однако он очень чувствителен к возможным политическим санкциям. Отмена проведения чемпионата мира по хоккею в Беларуси является мощным рычагом давления на Минск и одновременно сигналом для Москвы.
Москва готова к политическим переменам в Беларуси. В России согласятся со сменой режима, если это не разрушит ее стратегических планов и не будет угрожать ее стратегическим интересам в этом регионе. Однако с Кремлем следует постоянно оговаривать сохранение независимого статуса Беларуси и какой-то переходный период для серьезных политических перемен, в противном случае Россия использует белорусскую революцию для скорейшей инкорпорации страны в состав новой империи.