https://www.funkybird.ru/policymaker

К возможной потере Россией креативного класса

Моё личное отношение к возможности массовой эмиграции тех, кто нынче приклепал на себя имя «креативный класс», описывается украинской поговоркой «сто років мак не родив, а голоду не було» — т.е. сто лет был неурожай мака, а голода не было.

Дело в том, что само понятие «креативный» сейчас настолько модно и заезжено, что большая часть причисляющих себя к этому классу напрочь забыла изначальный смысл термина «креативность»: креативный – это вообще-то творческий, создающий нечто такое, чего ранее не было. Но большая часть нынешнего креативного класса – это т.н. постмодернисты, т.е. деятели, провозгласившие идею: всё уже давным-давно создано, сейчас невозможно создать что-то действительно новое и остаётся лишь перепевать старое, остаётся показывать какие-то вариации на тему старого. На мой взгляд, постмодернизм представляет собою лишь способ оправдать творческую импотенцию адептов этого учения.

Но, скажем, если сейчас массово эмигрируют деятели вроде художника Олега Кулика, творческая жизнь России испытает заметный скачок, потому что сейчас усилиями постмодернистских журналистов и юристов действительно творческие художники, которых всегда, во все эпохи сравнительно немного, просто незаметны на фоне этого легко продаваемого мусора.

Есть и другая сторона того же несчастья – значительная часть нынешнего креативного класса считает главным творческим занятием обгаживание собственной страны. Собственно, помянутый мною Кулик ещё не худший образец постмодернизма, потому что он лает на свою страну в буквальном смысле этого слова, изображая из себя собаку, а, допустим, Фёдор Сергеевич Бондарчук в фильме «9 рота» облаял страну, обессмыслив и оклеветав реально существовавший подвиг. А, допустим, сценаристка фильма «Бумажный солдат» Глезарова облаяла свою страну, представив творцов первого в мире космического полёта, в лучшем случае, как нищих дебилов. Причём Глезарова прекрасно ведает, что творит. Когда ей указали на историческую ложность её сценария, она ответила, что история не имеет значения, что ей важно только то, как она видит тогдашние события – а видеть их хорошо она не считает возможным, ибо всё прошлое страны было тоталитарным, а, значит, ужасным. Т.е. её деятельность не просто ложна, но и лжива.

Я бы мог приводить ещё множество подобных примеров – к сожалению, на свалке очень охотно растут всяческие поганки, а желающих превратить нашу страну в свалку всегда было очень много, и, по крайней мере, они уже превратили страну в свалку в своём собственном сознании.

Поэтому лично меня очень обрадует массовая эмиграция героев сахарного болота. Я даже очень надеюсь, что найдутся желающие оплатить им билет – естественно, в одну сторону.

За судьбу самих наших потенциальных эмигрантов я не беспокоюсь, потому что мы сейчас испытываем несчастье, общее для всего рыночного мира. Сейчас во всех странах, всё ещё почему-то именующих себя развитыми, процветают именно те процессы, которые мы сейчас охотно импортируем. Вот эта самая война постмодернистов против творцов проявилась, прежде всего, на Западе – проявилась именно потому, что творцов всегда немного, а маршанам, т.е. торговцам искусством, надо торговать постоянно.

Т.е. я уверен, что те же Кулики, Бондарчуки и Глезаровы найдут себе и на Западе рекламных агентов, готовых раскручивать их для того, чтобы заполнить рынок массовыми поделками. Пример Макдональдса доказывает – массовые поделки всегда остаются выгодным бизнесом, и, соответственно, люди, способные изготавливать такие поделки в товарных количествах, будут востребованы.

Так что, вероятнее всего, наш креативный класс не испытает особых житейских неудобств от того, что окажется наконец в тех странах, с которых он берёт пример и подражание которым считает творческой деятельностью.

Так что пострадавших в этом варианте не будет, что, на мой взгляд, вполне гуманно и целесообразно.