«Действия такого рода вошли в историю национальной измены в Польше», — сказал в ходе недавних дебатов в Сейме премьер-министр Польши Дональд Туск в адрес оппозиционной партии Право и справедливость.
«Если вы сегодня осмеливаетесь здесь лгать таким способом, то я повторю: это позор, которая войдет в историю Польши, и вы будете записаны в этой историю вместе с теми, кто состоит в польском списке позора», — ответил Туску с парламентской трибуны лидер Права и справедливости Ярослав Качиньский.
К чему относится такая жесткая риторика?
Упомянутые дебаты состоялись через два дня после второй годовщины катастрофы польского правительственного «Туполева» под Смоленском, в которой 10 апреля 2010 года погиб тогдашний президент Польши Лех Качиньский с супругой и почти 100 представителей общественно-политической элиты страны. Похороны погибших два года назад объединила Польшу в скорби и соболезнованиях семьям жертв катастрофы. Но вскоре эта катастрофа стала причиной острого политического раздора в стране.
Выяснение причин катастрофы, в котором существенную роль сыграла Россия, на территории которого эта беда и случилась, стала причиной взаимных обвинений и политических распрей, риторика которых становилась все более жесткой. Оппозиция от Права и справедливости обвиняла правящую Гражданскую платформу в подхалимаже перед Москвой и намекала, что катастрофа могла быть не результатом несчастного случая, а мрачным заговором, с целью избавиться от Леха Качиньского.
В ходе манифестации, организованной Правом и справедливостью в Варшаве на вторую годовщину катастрофы, из уст некоторых манифестантов звучали прямые обвинения Дональда Туска в сговоре с Владимиром Путиным, чтобы убрать Леха Качиньского. В дебатах в Сейме до таких откровенных обвинений не дошло, но атмосфера тоже была раскалена добела.
Право и справедливость предложила принять резолюцию, которая призывала бы Россию выдать Польше обломки самолета, которые все еще находятся в смоленском аэропорту недалеко от места катастрофы. Россия обломков не выдает, ссылаясь на то, что ею расследование катастрофы еще не закончено. В принципе, Сейм мог бы принять такую резолюцию, если бы не явно провокационная формулировка, которую туда вставили депутаты из партии Ярослава Качиньского. Они написали, что польский Сейм обращается с призывом к властям Российской Федерации выдать обломки самолета, так как для этого «польские власти не делают решительных юридических шагов». Было ясно, что вопрос здесь было вовсе не в принятии резолюции, а в обострении политического конфликта. Так и произошло.
«Только люди, охваченные ненавистью к собственному государству, презирающие своих оппонентов, лишенные естественного уважения к отечеству, в которой живут здесь и сейчас, сегодня, готовы вносить проект постановления, обращение к властям Российской Федерации, обращение к Думы, обращение к царю, ради того, чтобы утвердить, что польское государство плохо функционирует», — сказал премьер-министр Дональд Туск в Сейме.
«Вы повернулись спиной к своим друзьям, поэтому под конец я вам посвящаю одну цитату: «Человек без чести — это хуже чем смерть», — отвечал Туску один молодой депутат из Права и справедливости.
Резолюцию, разумеется, даже не поставили на голосование.
Если бы кто послушал эти польские дебаты без знания польского политического контекста, мог бы подумать, что они происходят не в парламенте свободной и демократической Польши начала XXI века, а на одном из последних польских Сеймов конца XVIII века, когда Польша исчезала с политической карты Европы. Все, Польше пришли конец … Рука Москвы … Национальная измена … Позор … Руководство без чести…
Тогда, в XVIII веке, роль кукловода в польском парламенте выполняла Россия. А кто или что заставляет польских политиков говорить подобные вещи сейчас? Или Польши действительно угрожает политическое падение, так как нынешнее польское руководство сговорилось с нынешним российским руководством ради какой-то чудовищной политической комбинации? Этот вопрос звучит, безусловно, смешно, но если кто и смеется над тем, что сегодня происходит в польской политике — то это Москва. Полякам сейчас уже не до смеха.
Вскоре после упомянутых дебатов, выступая перед избирателями на юге Польши, депутат Права и справедливости Антоний Мацаревич сказал, что катастрофа под Смоленском была «объявлением войны». По Мацаревичу, непосредственной причиной гибели самолета были «два взрыва» на его борту. «Чем же иным может быть ситуация, в которой погибает вся элита, в которой народу отрезают голову? Это объявление войны», — цитируют Мацаревича польские СМИ.
Говорят, будто все дело в том, что Ярослав Качиньский, брат-близнец погибшего президента, выбрал именно такую конфронтационную стратегию для того, чтобы. наконец, переломить ряд политических поражений и придти к власти. Кто-то подсчитал, что если взять во внимание местные, парламентские и президентские выборы, то Ярослав Качиньский проиграл семь раз подряд. Следующая поражение — на президентских выборах — будет равнозначно концу его политической карьеры. А потому он пошел на обострение политической риторики, чтобы консолидировать электорат на правой стороне политической сцены Польше вокруг своей личности и партии. Дело гибели брата — которое до сих пор до конца не расследовано — является как раз ядром политической консолидации польских правых.
Польские обозреватели не воспринимают заявлений Антония Мацаревича всерьез, хотя он и является председателем комиссии Сейма по расследованию смоленской катастрофы. А некоторые вслух высказывают мнение, что Мацаревичу давно уже пора пойти на консультацию к психиатру. Но, как кажется, многим приходит в голову и такой вопрос: а что будет, если Право и справедливость выиграет выборы, и Мацаревич снова окажется в правительстве?
Мацаревич в польском правительстве уже был министром внутренних дел (1991-1992), заместителем министра обороны (2006) и шефом контрразведки (2006-2007).
Так что, будет война Польши с Россией за обломки «Туполева» под Смоленском? И как поведет себя НАТО — поможет Польше или нет? Не наступит ли тогда как раз тот момент, о котором когда-то упоминал Александр Григорьевич [Лукашенко], что белорусы наконец-то получат возможность доказать свою преданность Москве и станут массово ложиться под натовские танки?
Все это, как говорится, было бы смешно, если бы не было так грустно.