Послание президента стало завещанием. А могло бы стать программой второго срока.
Его прощальный поклон
Дмитрий Медведев услышал Болотную площадь. Так и сказал в своем послании Федеральному собранию, что он «слышит». А вот услышит ли его Болотная площадь (ныне – проспект Сахарова)? Особенно, если внятные мысли о политической реформе, причем довольно серьезной, тонут в «дедушкиных оговорках» (точнее, «папиных» — ибо «папой» в коридорах власти зовут Владимира Путина). Например, таких: «Право людей выражать свое мнение законными способами гарантировано, но попытки манипулировать гражданами России, вводить их в заблуждение, разжигать в обществе социальную рознь неприемлемы. Мы не дадим провокаторам и экстремистам втянуть общество в свои авантюры. Мы не допустим и вмешательства извне в наши внутренние дела».
Вот так наш президент поступал все четыре года, можно назвать это явление «медведевскими качелями»: сначала обнадежит прогрессивным заявлением, потом его же и дезавуирует.
Незадолго до обнародования послания Медведев встречался с активом «Единой России», где, попутно назвав митинги «пеной», сказал: «У нас, очевидно, будет новая стадия развития политической системы». Нет, нет, конечно, митинги здесь не причем – мы, власть, сами догадались, что надо вернуть выборы губернаторов, снизить различные процедурные барьеры для выборов и проч. Только все это – поздно. И недостаточно: никакое «большое», оно же «открытое» правительство не заменит то гражданское общество, которое сегодня формируется на площадях.
Медведев приглашает «активных граждан» к себе в «открытый» кабинет, а гражданское общество ему отвечает – поздно, уж лучше вы к нам.
И потом Медведев, пусть и прогрессивный, пусть с «человеческим лицом», все-таки номенклатурщик, поэтому митинги для него – это и «пена», и «хаос». И обращается он к Думе, сформированной в результате фальсификаций. В Георгиевском зале Кремля, полном пафосной имперской эстетики, где на первом ряду сидят привилегированные слушатели: Владислав Сурков, рядом с ним Патриарх Кирилл, потом Валентина Матвиенко, Владимир Путин, Сергей Нарышкин.
Кому он все это говорит – про коррупцию, про недопустимость работы в госкомпаниях близких родственников, про устранение сложностей с передвижением инвалидов, про места в детских садах, про реформу высшего образования, про общение граждан с государством в режиме реального времени, про Общественное телевидение, про изменения в уголовном законодательстве и повышение качества судейского корпуса? Он это говорит тем самым людям, дети которых работают на высоких должностях в госкомпаниях, чиновникам, при которых коррупция в России обессмыслила частное предпринимательство, персонажам, которым глубоко наплевать на пандусы для инвалидов и места в детских садах, потому что передвигаются они на дорогих машинах, а их семьи эвакуированы в страны НАТО, манипуляторам сознания миллионов людей, которым Общественное телевидение сломает всю доходную базу, прокурорским и судейским, при которых стали возможны дикие истории Магнитского и Ходорковского…
Президент – по ту сторону виртуальных баррикад, он в большей степени выражает ИХ интересы. Потому что там, где аудитория Георгиевского зала – видите ли, «демократия». А улица – это «хаос». Сказал же президент: «России нужна демократия, а не хаос». Тут же вспомнилось раннее черномырдинское: «Я за рынок, а не за базар».
А ведь речь Медведева в целом-то была хороша и содержательна (кроме, конечно, последней фразы «Все у нас получится», за которую референтуру просто надо увольнять – это ж послание президента, а не женский роман). Она была достойна того, чтобы ее услышали не только представители «элиты». Ну, не Кеннеди, конечно, а говорил-то все правильно. Только а) для реализации заявленного нужен второй президентский срок и б) программный текст очень не шел человеку, который сам сдал позиции 24 сентября, отказавшись от «коалиции за модернизацию», тех людей, которые искренне ему поверили, и оставшись с отработавшей свой ресурс партией «Единая Россия» и загадочными «сторонниками», прошедшими строгую сурковскую селекцию.
И потому сути дела никто толком не услышал, в Фейсбуке больше было замечаний примерно такого сорта: «А время, время зимнее вернут назад?!». Вот так теперь воспринимается политическая деятель, который мог стать своего рода Александром Вторым, а остался стоять в летнем времени с бадминтонной ракеткой в руках под рокот любимого им хард-рока.
«Мы обязаны продолжить то, что начали», — сказал президент. Что начали? Кто такие «мы»? Патриарх с Путиным? Это был, как сформулировал Конан-Дойль, «его прощальный поклон». Гражданское общество и президент разошлись в разные стороны.
Жаль.