Термин «Катынское дело» является собирательным, он связан с трагической судьбой польских военнопленных и граждан довоенной Польши, пропавших на территории СССР в период Второй мировой войны
Сначала необходимо сделать пояснение. Термин «Катынское дело» является собирательным, он связан с трагической судьбой польских военнопленных и граждан довоенной Польши, пропавших на территории СССР в период Второй мировой войны. После обнаружения нацистами в 1943 г. массовых захоронений польских офицеров в Катынском лесу под Смоленском эта тема до сих пор является предметом постоянных польско-российских споров.
В сентябре 1990 г. расследование обстоятельств гибели польских военнопленных и арестованных граждан было начато Главной военной прокуратурой СССР. В сентябре 2004 г. уголовное дело № 159 (Катынское дело) было прекращено Главной военной прокуратурой РФ на основании п. 4 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ (за смертью виновных).
Родственники погибших польских офицеров, не согласившиеся с результатами российского расследования, в 2007 и 2009 гг. обратились с жалобами в Европейский суд по правам человека в Страсбурге. Они ссылались на нарушение ст. 2 (право на жизнь) Европейской конвенции о защите прав человека (далее — Конвенция). Заявители считали, что Россия не выполнила вытекающую из этой статьи обязанность провести адекватное и эффективное расследование гибели польских граждан. Истцы требовали заставить Россию возобновить расследование катынского расстрела и получить доступ к материалам его расследования.
В 2009 г. Европейский суд объединил иски в одно дело и в ноябре того же года принял его в приоритетном порядке к производству. Так появилось дело «Яновец и другие против России». 20 марта 2012 г. Пятая секция ЕСПЧ в составе семи судей, представляющих Люксембург, Чехию, Словению, Лихтенштейн, Россию, Украину и Германию, приняла решение по этому делу.
Политики и журналисты Польши и России на все лады комментируют решение Европейского суда. Многие называют его двойственным, т. е. устраивающим и Россию, и Польшу. На первый взгляд это выглядит именно так. Европейский суд не поддержал жалобу родственников расстрелянных польских офицеров на нарушение Россией ст. 2 Конвенции. Суд не обнаружил каких-либо новых свидетельств или доказательств, по которым можно было бы обязать российские власти возобновить расследование Катынского дела (п. 142 решения). Суд также отклонил требования польских истцов о присуждении им компенсации.
В то же время Европейский суд признал массовый расстрел польских военнопленных в Катыни военным преступлением, не имеющим срока давности (п. 118). Суд упрекнул российские власти в недостаточно гуманном и сострадательном отношение к родственникам погибших, т. к. некоторым из них не была предоставлена в полном объеме информация о судьбе их родственников. ЕСПЧ признал, что власти России не в полной мере сотрудничали с Судом, отказавшись представить ряд засекреченных документов по Катынскому делу. Тем не менее глава аппарата полпреда России при ЕСПЧ Андрей Федоров в интервью Интерфаксу заявил, что решение Суда в целом отвечает интересам России.
Поляки комментировали решение Европейского суда более сдержанно. Российский адвокат польских истцов Анна Ставицкая сообщила агентству РАПСИ: «Нельзя сказать однозначно, что российская сторона выиграла». Бартоломей Соханьский, другой адвокат польских заявителей, отметил, что Суд не смог вынести окончательное решение по ст. 2 Конвенции из-за того, что российская сторона не представила всех документов по этому делу, т. к. многие из них засекречены.
Отметим, что Суд счел аргументы российской стороны относительно необходимости засекретить материалы Катынского дела малоубедительными. При более внимательном анализе решения Европейского суда становится очевидным, что российская сторона спор в Страсбурге проиграла. Польская версия катынского преступления красной нитью прошла через все решение Суда. Вывод о том, что российская сторона является проигравшей, следует также из того, что Суд обязал Россию выплатить польским истцам €6500 для компенсации их расходов, связанных с участием в процессе. Некоторое облегчение вызывает то, что польские истцы требовали взыскать с России от €50 000 до более чем €1 млн.
Но главным негативным выводом Европейского суда, перевешивающим незначительные плюсы, которые получила Россия в Страсбурге, является юридическое признание массового расстрела польских военнопленных военным преступлением, не имеющим срока давности. Причем в п. 136 решения Суд отметил: «С учетом современных исторических свидетельств… смерть родственников заявителей произошла в 1940 г.». Т. е. ответственность за расстрел польских военнопленных Суд безоговорочно возложил на СССР и на Россию как его правопреемницу.
Напомним, что российское следствие квалифицировало катынские события как «превышение власти конкретными высокопоставленными должностными лицами СССР, имевшее тяжелые последствия при наличии особо отягчающих обстоятельств». А польский Сейм в своем решении от 23 сентября 2009 г. характеризовал Катынь как «резню» и «военное преступление, имеющее характер геноцида».
Особо следует подчеркнуть, что ситуацию с признанием катынского преступления военным и возложением ответственности за него на Советский Союз следует рассматривать как очередной шаг Запада, направленный на перевод России как правопреемницы СССР из числа государств-победителей в разряд виновников мировой бойни в 1939-1945 гг. Как известно, Запад эту задачу успешно решает. В Европе уже многие отождествляют нацистскую Германию и коммунистический СССР.
Заслуживает внимания то, что все 12 пунктов (10-21) раздела «Справочной информации», обосновывающей решение Европейского суда по делу «Яновиц и другие против России», являются изложением польской версии катынского дела. Неслучайно справочная информация начинается пактом Молотова — Риббентропа. Далее рассказывается, как в соответствии с этим пактом 1 сентября 1939 г. Германия напала на Польшу, а СССР аннексировал часть польской территории и захватил в плен 250 000 польских граждан.
В пп. 13 и 14 отмечается роль записки Берии Сталину в принятии «Политбюро ЦК КПСС, высшим руководящим органом Советского Союза» 5 марта 1940 г. решения о расстреле 25 700 польских граждан как врагов советской власти. В п. 15 перечисляются места расстрела и захоронения польских граждан. В п. 17 утверждается, что «с апреля по июнь 1943 г. эксгумацию катынских захоронений» проводили не нацисты с помощью поляков, а международная комиссия, состоявшая из 12 судебно-медицинских экспертов из Бельгии, Болгарии, Хорватии, Дании, Финляндии, Франции, Венгрии, Италии, Нидерландов, Румынии, Словакии и Швеции. Акцентируется, что комиссия пришла к выводу об ответственности Советского Союз за катынскую «резню».
В п. 19 утверждается, что катынский эпизод, инкриминируемый руководителям нацистской Германии, в ходе Нюрнбергского трибунала в 1946 г. был отклонен американскими и британскими судьями… за отсутствием состава преступления. В пп. 16 и 20 Европейский суд ссылается на записку председателя КГБ А.Шелепина первому секретарю ЦК КПСС Н.Хрущеву как достоверный источник информации, подтвердивший расстрел органами НКВД 21 857 польских военнопленных и арестованных граждан в 1940 г. В п. 21 отмечается факт официального размещения электронных сканов исторических катынских документов из «закрытого пакета № 1» архива Политбюро ЦК КПСС на сайте Государственного архива РФ.
Что можно сказать по поводу сведений, изложенных в «справочной информации» решения Европейского суда?
Начнем с Нюрнбергского трибунала. Разногласия по поводу катынского эпизода между судьями трибунала действительно были, однако фактом является то, что представленный Советским Союзом на рассмотрение Нюрнбергского трибунала «Документ СССР-54» о преступлении нацистов в Катыни из числа доказательств исключен не был. Это — неопровержимый факт. Обвинение по этому эпизоду не было снято, а сам катынский расстрел остался в числе доказанных преступлений нацистских лидеров.
Ложным является утверждение, что эксгумацию катынских захоронений в апреле-июне 1943 г. якобы осуществляли эксперты Международной медицинской комиссии. Известно, что международные эксперты прибыли в Катынь 28 апреля 1943 г. и уже 30 апреля отбыли в Берлин. Они сумели исследовать всего лишь несколько специально подготовленных для них трупов. Из-за возникших разногласий эксперты так и не подписали итоговое «Заключение», обвиняющее СССР. Это «Заключение» члены комиссии были вынуждены подписать в ангаре аэродрома польского города Бяла-Подляска, куда нацисты специально посадили самолет. У членов комиссии не было выбора. Или подписать заключение, или…
В целом же судить о степени научной обоснованности и достоверности немецко-польской эксгумации и идентификации в Катыни в 1943 г. можно по цитате из письма президиума Польского Красного Креста (ПКК) от 12 октября 1943 г. Оно было адресовано Международному Комитету Красного Креста. В нем отмечалось: «Даже если бы ПКК располагал всеми результатами работ по эксгумации и идентификации, включая документы и воспоминания, он не мог бы официально и окончательно засвидетельствовать, что эти офицеры убиты в Катыни».
Таким образом, ссылка Европейского суда на результаты катынской эксгумации 1943 г., якобы установившей вину СССР, мягко говоря, некорректна.
Заметим, что в п. 12 справочной информации Суда говорится о 2730 идентифицированных в Катыни поляках. Известно, что официальный окончательный список опознанных катынских жертв, опубликованный ПКК в Женеве в 1944 г., составил 2636 чеовек. Нацисты же утверждали о 2815 опознанных. Вот почему следователи Главной военной прокуратуры РФ ограничились признанием личности только 22 идентифицированными экспертами комиссии Бурденко поляков.
В официальном ответе российского Минюста Европейскому суду от 19 марта 2010 г. (пункт 46) говорится, что список лиц, якобы опознанных в 1943 г., опубликованный в книге «Amtliches Material zum Massenmord von Katyn», не является доказательством по уголовному делу № 159, т. к. идентификация в Катыни проводилась с нарушениями требований уголовно-процессуального законодательства. По этой же причине не были признаны российским следствием и результаты польских эксгумаций и идентификаций, проведенные в 1991-1996 гг. в местах предполагаемых массовых польских захоронений. В ответе российского Минюста Европейскому суду от 13 октября 2010 г. было отмечено: «Таблички с фамилиями на польском мемориале в Катынском лесу не подтверждают в правовом смысле ни того, кто там похоронен, ни того, кто там был убит».
Отметим, что российское следствие в ходе 14-летнего расследования уголовного дела № 159 «достоверно установило гибель в результате исполнения решений «тройки» 1803 польских военнопленных». Такова российская официальная правовая оценка катынского преступления.
Вышеизложенная информация была доведена до сведения Европейского суда. Однако она была проигнорирована, т. к. российское руководство весной 2010 г. публично признало ответственность сталинского руководства за гибель в 1940 г. почти 22 000 поляков. Это не прошло мимо внимания Европейского суда и отражено в п. 109 решения.
В справочной информации Суда особо отмечено заявление Госдумы РФ ««О Катынской трагедии и ее жертвах» от 26 ноября 2010 г. Оценки катынского преступления — «зверство», «ужасная трагедия» и «произвольный акт тоталитарного государства», фигурирующие в этом заявлении, так впечатлили европейских судей, что они процитировали их в пп. 108 и 140 своего решения. Видимо, это также сыграло немаловажную роль при вынесении вердикта по делу Яновица и других.
Европейский суд в своем решении отметил, что «был поражен очевидным нежеланием российских властей признать реальность катынского расстрела. Так, российские военные суды продолжают утверждать, вопреки установленным историческим фактам, что родственники заявителей «пропали» в советских лагерях».
Не будем говорить о т. н. «установленных исторических фактах». Они перечислены в справочной информации решения, и некоторые из них более чем спорны. А по поводу недоумения, высказанного Судом, обратимся к фразе, которую в декабре 1941 г. обронил в разговоре с поляками нарком внутренних дел СССР Л.Берия. Вот что писал по этому поводу польский полковник Е.Горчиньский в официальном рапорте от 6 мая 1943 г. в штаб армии генерала В.Андерса: «Когда мы сказали комиссару Берии, что большое число первоклассных офицеров для активной службы находится в лагерях в Старобельске и Козельске, он заявил: «Составьте их список, однако немного из них осталось, поскольку мы совершили большую ошибку, передав большую их часть немцам». Однако сторонники польской версии цитируют эту фразу без последних пяти слов. В итоге последние 20 лет она трактуется как признание руководителями НКВД СССР расстрела польских офицеров весной 1940 г.
Добавим, что след некоторых пропавших польских офицеров в 2000 г. обнаружился в неизвестном польском захоронении, находящемся вне польского мемориального кладбища в Катынском лесу. Оно никак не могло быть делом рук НКВД, т. к. находилось буквально в 50 м от дома отдыха НКВД. Об этом захоронении 12 апреля 2000 г. президент России Владимир Путин в телефонном разговоре сообщил тогдашнему польскому президенту Александру Квасьневскому. Супруга Квасьневского Иоланта, прибывшая на следующий день в Катынь, возложила цветы на эту могилу.
По предварительным оценкам, общее количество трупов в могиле составляет от 300 до 1000. Однако это захоронение в Катыни до сих пор остается не вскрытым. В чем дело? Видимо, в том, что появление сотен трупов «пропавших» и некстати появившихся поляков «обрушит» официальную версию. Ведь считается, что все расстрелянные в Катыни польские офицеры из Козельского лагеря уже найдены, опознаны и захоронены на территории польского мемориала. Это позволяет заявить, что утверждения российских следователей о «пропаже» польских офицеров в 1940 г. имеют веские основания. Пропали они на немецкой территории, а расстреляны были в Катынском лесу в 1941 г.
Особо следует сказать об исторических катынских документах из «закрытого пакета № 1» ЦК КПСС. Они оказали большое влияние на позицию Европейского суда и неоднократно отмечены в его решении. Между тем с точки зрения партийного делопроизводства и достоверности эти документы являются ущербными. Так, известная записка Берии № 794/Б Сталину была зарегистрирована в секретариате 28 февраля 1940 г., а датирована мартом 1940 г. В силу этого она является документом, достоверность которого не признает ни один нотариус. В сталинские времена подобное расценивалось как вредительство.
Помимо этого, официальной экспертизой установлено, что первые три страницы записки Берии напечатаны на одной пишущей машинке, а четвертая страница — на другой. Удивительно то, что шрифт первых трех страниц записки, в отличие от шрифта четвертой страницы, не встречается ни в одном из выявленных к настоящему времени подлинных писем НКВД 1939-1940 гг.! Это позволяет обоснованно заявлять о сомнительном происхождении первых трех страниц записки № 794/Б, на которых содержится обоснование и предложение расстрелять 25 700 польских граждан.
Выписки из протокола заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г. о внесудебном расстреле поляков являются не официальными партийными документами, а незаверенными информационными копиями, которым не место в сверхсекретном «закрытом пакете № 1».
Записка А.Шелепина Н.Хрущеву составлена с таким количеством ошибок и неточностей, что не может считаться достоверным историческим документом, подтверждающим расстрел польских граждан. Чего стоит только утверждение о том, что выводы комиссии Н.Бурденко «прочно укрепились в международном общественном мнении»! Это — ложь, которую Хрущев «раскусил» бы моментально, и последствия для Шелепина были бы печальными. Неслучайно российские следователи не сочли записку Шелепина документом, подтверждающим выполнение решения Политбюро ЦК ВКП(б) в части расстрела 21 857 польских военнопленных и арестованных граждан, содержавшихся в лагерях и тюрьмах НКВД. Это следует из пп. 43, 62 и 69 Меморандума Минюста РФ, направленного в Страсбург 19 марта 2010 г.
Ситуация со странностями в кремлевских документах стала проясняться в мае 2010 г. Тогда к депутату В.Илюхину (ныне покойному) обратился бывший сотрудник КГБ СССР, известный ему еще по советскому периоду (назовем его «заявитель»). Он передал депутату набор пустых бланков, печатей, штампов и факсимиле довоенного периода, а также архивное дело Спецфонда № 29, т. 7 «Переписка НКГБ — НКВД с ЦК ВКП(б) в период с 02.01.1941 по 05.05.1941 г.». Бланки и печати, по словам заявителя, были использованы в 1992 г. для фальсификации различных документов сталинского периода, в т. ч. и катынских. А дело № 29 было представлено заявителем как образец деятельности фальсификаторов. Свой поступок заявитель объяснил тем, что за «державу стало обидно»… Слова заявителя подтверждает тот факт, что с декабря 1991 по сентябрь 1992 гг. «закрытый пакет № 1» хранился не в кремлевском архиве, как утверждают официальные источники, а в личном сейфе президента РФ Бориса Ельцина. Т. е. доступ к нему был достаточно свободным.
Незадолго до смерти Илюхина заявитель передал ему черновики сфальсифицированной записки Берии Сталину. По первоначальному варианту в этом черновике предлагалось расстрелять не 25 700 (14 700 + 11 000), а 46 700 (24 700 + 22 000) поляков. Но, видимо, кто-то, осознав абсурдность такой цифры, уменьшил ее. Почерк человека, вносившего поправки в черновик, весьма своеобразный и запоминающийся. Странно, но после смерти Илюхина оригиналы черновика исчезли из его сейфа.
Столь подробный разбор недочетов и ошибок в решении Европейского суда был обусловлен следующим. Прежде всего необходимо показать, как поверхностно и идеологически зашорено Европейский суд иногда подходит к рассмотрению исков. Во-вторых, для того, чтобы читатель понял, почему российские власти с таким облегчением восприняли решение Европейского суда об отсутствии оснований, по которым Россия должна возобновить расследование Катынского дела.
Ведь при возобновлении такого расследования следствию придется принять во внимание десятки, если не сотни новых фактов и свидетельств, которые не оставят камня на камне от публичной официальной версии Катынского дела. Некоторые из этих фактов были приведены в настоящей статье. Более подробно о них можно прочитать в недавно изданной моей книге «Катынь. Современная история вопроса».
Перспективы Катынского дела не очень радостные. Не вызывает сомнений, что польская сторона продолжит тяжбу и добьется повторного рассмотрения дела Яновица в Большой палате Европейского суда. Тем более что замечаний в адрес России в решении Суда от 20 марта 2012 г. высказано достаточно.
Еще раз напомним, что катынское преступление, получившее статус военного, теперь не имеет срока данности. Поляки этим воспользуются сполна и не оставят Россию в покое. Особенно после того, как получат последний том уголовного дела № 159 с постановлением о его прекращении.
Известно, что Польша с ноября 2004 г. ведет собственное расследование Катынского дела. Как заявил в мае 2010 г. польский сопредседатель Группы по трудным вопросам Адам Ротфельд, материалы российского уголовного дела № 159 крайне важны для польских юристов. Ведь не могут же даром есть хлеб 16 прокуроров варшавского Института национальной памяти, занимающиеся Катынским делом!
Что же касается компенсаций, то польские родственники катынских жертв теперь имеют право обращаться по этому поводу в местные суды. В случае положительного решения вопроса в польском суде и отказе России выплатить компенсацию поляки получат право в качестве компенсации претендовать на любую собственность РФ, находящуюся на территории Евросоюза. Подобные прецеденты в Европе уже существуют.
Завершая тему, следует признать, что главная причина российского поражения в Страсбурге кроется в разных оценках руководством РФ и российскими юристами катынского преступления. К этому следует добавить, что у России, в отличие от Польши, отсутствует четко обозначенная позиция по защите своего исторического прошлого, и не только по катынскому вопросу. В будущем это может грозить нашей стране непредсказуемыми последствиями.