Интернет-портал «Голоса России» в рамках проекта для соотечественников «Окно в Россию» публикует размышления Альфреда Крумина, латвийского журналиста и политолога, сопредседателя Евразийского народного фронта о прошлом, настоящем и будущем. Представляем статью читателям «Российских вестей»:
«Я родился в 1955 году в Риге, всю сознательную жизнь (за исключением периода с 1960 по 1964 годы, когда мои родители работали на целине) в Латвии.
Сред
етехническое образование, три незаконченных высших. Работал на различных предприятиях Риги, на заводе «Энергоавтоматика» около 20 лет, до его фактического краха в 1995 году. С 1996 по нынешнее время занимаюсь журналистикой и политологией. Параллельно работаю там, где удается найти работу.
Развал СССР воспринял как глобальную трагедию, приведшую не только к негативным геополитическим изменениям, но и к миллионам личностных драм, во многих случаях приводивших к трагическим последствиям. Что же касается себя лично, то как может себя чувствовать человек, у которого из-под ног «вытащили» Родину, заменив ее нынешней Латвией с этнократически-языковым апартеидом в основе внутренней политики?
После установления в Латвии этнократии был лишён гражданства, что не могло не сказаться на моем как статусном, так и материальном положении.
Что может нравиться в государстве человеку, который лишен прав выражать свою волю не только на политическом (выборы в Сейм), но и даже на муниципальном (выборы в местные советы) уровне, не говоря уже о том, что лишен права быть избранным и занимать государственные должности?
К России я отношусь как к стране, с которой связан и культурными, и личностными (друзья и родственники) связями. Глубоко переживаю ее неудачи и радуюсь успехам. В последнее время с радостью отмечаю ее постепенное возвращение в статус великой державы. Бываю в России в среднем раза два в год.
Вы задали вопрос, удалось ли членам моей семьи реализоваться в новых обстоятельствах… Если вкратце… Живем не как хотим, а как можем.
В этом смысле показательна одна из историй, я бы её назвал «Прогулка с экскурсом в недавнее прошлое». Читайте и делайте выводы сами:
Есть у меня племянник Денис. Ему скоро «стукнет» 25 лет. Он, как и я, очень интересуется историей. Когда позволяет время, мы с ним прогуливаемся по Старой Риге, смакуя дела давно минувших дней. Но как-то такая прогулка превратилась в экскурс в прошлое совсем для меня недавнее, а для него, как оказалось, практически неведомое. И началось оно с… предложения выпить чашечку кофе — уж больно сыро было после дождя.
— На мои 200 латов (лат равен почти двум долларам — прим.ред.) не очень-то попьешь кофейку по 1.50 за чашку — сказал он, глядя на прейскурант кафе напротив здания биржи, что на Домской площади.
— Да уж, моё «богатство» от твоего мало чем отличается. А потому пойдем куда-нибудь, где цены подоступнее. А ведь 30 лет назад именно здесь находилось очень популярное кафе «Дома», и чашечка кофе стоила в нем 30 копеек…
— Но и получали вы тогда гораздо меньше?
— Получал я тогда как минимум 270 рублей, так что хватало не только на кофе. Ну а на 10 рублей можно было вполне прилично и в ресторане посидеть.
— Эти 270 рублей были как сейчас 270 латов?
— Да нет, поболее выходило, если учитывать разницу в ценах. К примеру, за ту же самую квартиру я теперь без отопления плачу 48 латов, с отоплением и вовсе 120 получается, а тогда «зимой и летом — одним цветом» 24 рубля выходило — с газом и электричеством. А теперь еще и налог на недвижимость платить придется — еще около 40 латов в год.
— А разве тогда налогов не было?
— Налоги были и при советской власти. И, как тогда казалось, немалые — 13% от зарплаты. А с холостых и бездетных мужчин еще и налог «за бездетность» брали. Потому один из лозунгов Атмоды (Атмода — движение за независимость Латвии в конце 80-х годов — прим.ред.) и был — ввести справедливые налоги, чтобы меньше поборов было. А вышло с точностью до наоборот — по 25% теперь отстегиваем, да еще и НДС при покупке товаров и услуг.
— Но, наверное, при Советах вы взамен не получали ничего?
— Это сейчас мы взамен почти ничего не получаем. Тогда с собираемых налогов государство финансировало дотации на ту же квартплату, медицину, образование.
— Но нам говорили в школе, что нормальное лечение было тогда почти недоступно, многих лекарств было не достать…
— А сейчас стало не купить… Извини за неприятные ассоциации, но не так давно у тебя разболелся зуб. Сколько тебе пришлось выложить за лечение?
— За рентген 5 латов и за зуб 25.
— Ну а я просто шел в поликлинику, брал номерок к зубному и мне бесплатно делали все, что необходимо. Некоторые пломбы стоят до сих пор. А вот за мост на передний зуб в 2001-м году я выложил 100 латов. И за пломбу выпавшую недавно 20 латов отдал.
— А сколько стоили операции в Союзе?
— Столько же, сколько и зубы — ничего. Правда, в конце 80-х был напряг с донорской кровью, поэтому родственников и друзей больного просили сдать кровь.
— И сколько стоило провести сутки в стационаре?
— Нисколько, опять же. Даже питание бесплатное было.
— Не может быть!
— Еще как может — на себе испытал, со сломанной ногой отлежал две недели.
— Ну а врачам «конверты» давали?
— Кто-то давал, кто мог, кто-то нет, но коробочку конфет, бутылочку коньяка и цветы подарить считалось хорошим тоном. И с медперсоналом младшим в больницах отношения были такие же, как сейчас — кто мог, платил им, или дарил что-то. У них, честно говоря, и тогда зарплата не шибко высокой была. Но на жизнь уж точно хватало…
— А если не хватало?
— Видишь ли, тогда не было безработицы, скорее была нехватка рабочих рук. Везде висели объявления: «требуются», «требуются», «требуются» — работники разных профессий. И найти себе работу по сердцу или по кошельку или приработок не представляло особой проблемы.
— И работодатель соглашался с тем, что работник будет на него работать после основной работы?
— Работодатель тогда был, по сути, один — государство. Но и на частников многие халтурили — ремонты в квартирах делали, дачи строили, по хозяйству помогали. Естественно, неофициально. В общем, в этом плане жизнь от теперешней мало чем отличалась — предприимчивый человек всегда мог подзаработать.
— А уволить человека могли? Помните мой первый рабочий «опыт», когда меня взяли на испытательный срок, претензий к работе не предъявляли, а потом заявили, что я не подхожу — мол, плохо работал — и даже не заплатили?
— Такое тогда было в принципе невозможно. За любого работника, если только он не был законченным бракоделом, лодырем или алкоголиком, вступался профсоюз…
— Да, мне говорили, что тогда в профсоюз насильно загоняли…
— И кто тебе сказал такую глупость?! Не хотел — так мог и не вступать. Но тогда профсоюзы реально защищали интересы трудящихся. И если заключали трудовой коллективный договор с работодателем — администрацией предприятия — то под действие его подпадали и не члены профсоюза, на них тоже распространялась защита от любого произвола. К тому же быть членом профсоюза было выгодно — взносы были символическими, а они доплачивали или полностью оплачивали путевки в дома отдыха, санатории, пансионаты, туристические поездки и еще многое другое — пособия тем, кому это было необходимо, детские сады, завтраки и обеды в школах…
— Ага! И тогда были малоимущие!
— Да, но никто не гнал их из квартир, превращая в бомжей. Да, бывало, что глава семьи ударялся в запой, лишая детей необходимого. Бывало, что и оба родителя, мягко говоря, не соответствовали идеалам. Но именно тогда государство и профсоюзы брали на себя заботу о детях, не давая и им опуститься. Да и сбившихся с пути людей не лишали возможности излечиться от пагубных пристрастий, при желании учиться или приобретать профессию. И в этом тоже помогали профсоюзы. Ну а нынешние годны лишь для того, чтобы их представители преданно глядели в рот власти придержавшим…
— Ну а за границу-то поехать было нельзя, не так ли?
— Что греха таить — «железный занавес» был с капиталистическими странами до конца 80-х ХХ века. Ну, а в страны социалистические — практически без проблем ездили, правда, в составах тургрупп. Но зато на полном обеспечении и по вполне доступным ценам. А уж по республикам СССР и вовсе без проблем катались, кто как, когда и куда хотел. Никаких виз, границ и прочего!
— Зато тогда не было демократии, партия-то была одна! И на выборы гоняли силой!
— Но было две ветви власти — одна по линии советов народных депутатов, вторая — по линии партии. И на перегибы одной можно было найти управу в другой. Ну а насчет выборов — никто никого не гонял. Шли сами — одни из боязни, что их как непроголосовавших, «возьмут на заметку», хотя таких случаев я лично и не припомню, хотя не раз выборами манкировал, другие — потому что большинство так делало, третьи — потому что верили в тот строй. Ну а были и такие, которые и вовсе не ходили голосовать. И, опять же, при голосовании ты мог вычеркнуть тех кандидатов в депутаты, которые не внушали тебе доверия — выборы-то были тайными. Ну а нынче «демократия» просто процветает — треть населения страны лишены права голоса вовсе, притом даже на муниципальных выборах!
— Но и в СССР были люди, лишенные права голоса…
— Да, были. Но их лишали этого права по суду, за конкретные преступления, если не говорить о временах сталинизма…
Однако за разговором мы уже дошли до Академии художеств…
— А что в ней было раньше?
— Все та же Академия художеств. А почему ты спросил?
— Ты говорил, что в ней учился…
— Да, заочно, но не закончил ее.
— Денег не хватило?
— Нет, в ней я учился для своего удовольствия, можно сказать, ведь и образование было бесплатным, в том числе и высшее. К тому времени я уже работал по полученной в другом ВУЗе специальности. Скорее, просто не хватило времени, к тому же я уже до окончания полного курса получил ответы на те вопросы, которые у меня были.
— А платные высшие учебные заведения были?
— Вот чего не было, того не было — «обделена» в этом плане была наша жизнь. Более того — успевающим студентам-очникам платили стипендии. Учебники дотировались и стоил копейки, к тому же многие выдавали в школах и библиотеках бесплатно…
— Сыровато, однако.
— Согласен. Погодка осенняя. Но ты заметил, что мы уже три остановки троллейбусных отмахали? И ведь в голову не пришло проехать на транспорте — дорого… А в «проклятые» советские времена 5 копеек сие удовольствие стоило.
— Всего пять копеек?!
— Да, приятель, и автобус, и трамвай и троллейбус. Подорожал он лишь в конце 80-х годов. Да и то не настолько, насколько нынче… Нынче ведь даже в Юрмалу съездить становится проблемой, трижды подумаешь, а стоит ли? А тогда билет до Пумпури и обратно стоил 50 копеек. Ездил именно туда, народу там поменьше было…
За беседой мы добрались до недорогого кафе и за чашечкой кофе продолжили нашу беседу. В ходе оной выяснилось, что в отличие от дел давно минувших дней у моего молодого родича весьма смутное представление о том, как жили его родители и деды относительно недавно. Открытием для него стало и то, что в Риге было более полусотни кинотеатров, что билеты туда стоили не более чем полтора рубля, что школьники ходили в театры по абонементам, со скидкой, что был специальный театр юного зрителя, рассчитанный на детскую и подростковую аудитории. Что в зоосад билет стоил буквально копейки, как и в любой из музеев. Что в Межапарке была детская железная дорога и масса аттракционов. Что были оплачиваемые отпуска. Что после болезни можно было пройти бесплатный курс реабилитации в санатории или профилактории. Что каждый год работающие проходили бесплатное медицинское обследование. Что летом дети отдыхали в пионерлагерях, а путевки туда стоили символические цены или были бесплатными, от профсоюзов…
В общем, создалось впечатление, что нашим потомкам официальная система образования рисует картину жизни при советском строе весьма далекую от реальностей тех лет, притом в самых мрачных тонах, заостряя внимание на всех ее недочетах и тщательно маскируя все плюсы…
— Но почему нам ничего про это не рассказывают в школах и не пишут в учебниках? — поинтересовался Денис. На этот вопрос я посоветовал ему обратиться к тем, кто уже 20 лет правит Латвией якобы от имени всего народа и держит его в неведении о том, что было и что будет вскоре. Но, думается, вряд ли он получит от них сколь либо правдоподобный ответ. А посему возникла у меня мысль — а не пора ли всем, кто может, вспомнить наиболее яркие моменты из «той, прошлой жизни» и собрать их в одну книгу, чтобы наши потомки смогли оценить плюсы и минусы ее не из уст пристрастных конъюнктурщиков, а от непосредственных ее участников? Из уст тех людей, что тогда работали, учились, воспитывали детей?»