Одним из вопросов, который собирается обсудить президент США Барак Обама на двусторонней встрече с Президентом России Владимиром Путиным после саммита G8 в Кэмп-Дэвиде, — проблема дальнейшего сокращения ядерных вооружений, в том числе и тактических. Такой же вопрос стоит и в повестке дня саммита НАТО в Чикаго, намеченного на двадцатые числа мая. Главы государств, входящих в Североатлантический альянс, собираются обговорить судьбу американского тактического ядерного оружия (ТЯО) в Европе, условия и порядок его вывода. О сокращении ТЯО высказался Барак Обама и в своей недавней речи перед студентами в Сеуле. При этом он упоминал и российское тактическое ядерное оружие. Настаивал и на его сокращении.
Готова ли к снижению запасов своего ТЯО Москва? И если да, то, как это будет происходить после возвращения к власти Владимира Путина? Для того, чтобы ответить на эти вопросы, давайте выясним для себя, что такое тактическое ядерное оружие.
ТЯО, или, как его еще называют, нестратегическое ядерное оружие (НСЯО) это — авиационные атомные бомбы, мины, глубинные бомбы, артиллерийские снаряды, боеголовки к различным видам торпед, а также ракет наземного, воздушного и морского базирования, которые могут применяться на дальностях до 5 тыс. км и имеют сравнительно небольшую мощность в несколько килотонн. Оно, это оружие, не ограничено никакими международными или двусторонними соглашениями и не подконтрольно им. Хотя известно, что такое оружие есть практически у всех ядерных держав, за исключением, может быть, Великобритании, располагающей только боеголовками на морских стратегических ракетах «Трайдент» (американского производства).
Более того, никто точно не скажет, сколько именно такого оружия у каждого из официальных государств «ядерного клуба» – России, США, Франции, Великобритании (в данном случае как члена этого клуба), Китая и неофициальных ядерных государств – Индии, Пакистана, Израиля и Северной Кореи (Иран, несмотря на все подозрения, пока в этот перечень не входит). Но есть экспертные оценки, например, Стокгольмского международного института исследования проблем мира – СИПРИ, согласно которым, США располагают примерно 500 боеготовыми нестратегическими ядерными зарядами (авиабомбы и боеголовки для крылатых ракет). Кроме того, 800 нестратегических боезарядов находятся в Штатах в неактивном состоянии и в резерве. Примерно 200 американских авиабомб В61 из 500-т развернуто в Европе на шести авиабазах пяти стран НАТО – в Бельгии, Германии, Италии, Нидерландах и Турции.
По сведениям того же источника — СИПРИ, у России более 2100 боеготовых ядерных боезарядов, которые могут быть доставлены к цели при помощи ракет ПВО, самолетов тактической авиации и крылатых ракет морского базирования, глубинных бомб и торпед. О китайском ТЯО официально ничего не известно. Но, по оценкам военных экспертов, оно может составлять величину в 1000 ядерных боеприпасов, спрятанных в подземных и горных туннелях. О ТЯО других официальных и неофициальных ядерных государств говорить не будем. Только потому, что их запасы не столь велики, чтобы привлекать особое внимание международной экспертной общественности.
Главные дискуссии и споры сегодня идут вокруг российского и американского ТЯО. Именно оно и будет обсуждаться в Чикаго. В первую очередь потому, что европейские государства – члены Североатлантического альянса хотят избавиться от американских бомб на своей территории. Они понимают: для борьбы с международными террористами ТЯО никак не подходит (использовать такое оружие для подобных целей все равно, что поджечь собственный дом в борьбе с тараканами). Для сдерживания России, как это предполагалось когда-то, тоже бессмысленно. Не только потому, что у Москвы нет стремления кому-то угрожать в Европе своим ТЯО, но и потому, что решить вопросы ядерного сдерживания вполне под силу стратегическими ядерными ракетами. Это — эффективнее.
Есть еще один момент – иметь на своей земле чужие атомные бомбы большой риск подставиться под атаки террористов или в какой-то критический момент «притянуть» на себя чужие ракеты. Может быть, ядерные. Никто не хочет под них подставляться. Но просто так убедить США убрать свои бомбы из Европы не получается. Мешает евро-атлантическая солидарность. Ведь по большому счету они защищают союзников по НАТО, и проявить такую черную неблагодарность по отношению к Вашингтону – это не в европейских традициях.
И в Европе некоторые политики и эксперты говорят о равенстве ответственности США и России за свое ТЯО, о дисбалансе между американским и российским НСЯО, о необходимости сокращения его той и другой стороной. А также о выводе его с европейской территории нашей страны. Вот почему на майском саммите НАТО в Чикаго одним из главных вопросов будет обсуждение предложения альянса России о начале переговоров о таком выводе.
Понятно стремление США «привязать» к своему нестратегическому ядерному оружию и к его сокращению Россию. Оно для Вашингтона начинает терять свою привлекательность. В современных боях применять его сложно и, более того, нельзя. Это может вызвать неконтролируемые экологические последствия и такой же неконтролируемый всплеск интереса к подобному оружию со стороны стран, до сих пор его не имеющих. С другой стороны, у Пентагона такое огромное превосходство над всеми армиями мира в обычных вооружениях, что волноваться за исход военной операции против некоторых стран, не обладающих ядерным оружием, им не приходится. Примеры Югославии, Ирака. Афганистана об этом наглядно свидетельствуют.
Но в Москве отношение к ядерному оружию, в том числе и к тактическому, совсем иное. При очевидной слабости, в сравнении с армией США, сил общего назначения ТЯО России играет роль сдерживающего фактора по отношению к любому агрессору. Даже обладающему ядерным оружием. Кроме того, в отличие от Соединенных Штатов, наше тактическое ядерное оружие, как не раз заявляли руководители страны и Минобороны, об этом упоминал и Владимир Путин, находится на собственной территории, американское – на чужой. Разговор о сокращении тактического ядерного оружия и контроля над ним можно начинать только при том условии, если все НСЯО будет размещаться на национальных территориях. И никак иначе. Это принципиальная позиция и вновь избранного президента России.
Кроме того, напоминают наши эксперты, соседи США – Мексика и Канада не располагают не только тактическим ядерным оружием, но и стратегическим. В соседях же у России не только НАТО (три страны, входящие в нее, обладают ядерным оружием), но и ядерный Китай, граница с которым у нас тянется на 4,5 тыс. км, и мы не можем не учитывать его запасы ТЯО и растущую с каждым годом мощь его армии. Недалеко также Пакистан, где талибы и «Аль-Каида» того и гляди могут стать обладателем этого оружия.
Есть еще тема американской ПРО, которую размещают у границ нашей страны, и это — тупик на переговорах между Москвой и Вашингтоном. Хотим мы того или не хотим, эта тема тоже связана с ТЯО. Так что, говорить о равной ответственности и равенстве подходов для России и США в этом вопросе, как считают некоторые эксперты, не совсем справедливо и корректно.
Анализируя обострившиеся в последнее время разговоры о нестратегическом ядерном оружии, понимаешь, что эта тема будет в ближайшие месяцы активно навязана нашей стране. И если внешнеполитическое ведомство и Минобороны не перехватят инициативу, не предложат опережающие идеи, как сократить и поставить под контроль волнующее мировую и европейскую общественность тактическое ядерное оружие, Москве опять придется отбиваться и оправдываться. А в глазах общественного мнения тот, кто оправдывается, безусловно, виноват.
Не хотелось бы, чтобы это были мы.