Ехал в Москву и слушал по «Эху Москвы» про то, что вот теперь Кудрин не будет переговорщиком между оппозицией и Кремлем. А будет Владимир Лукин. И интервью у Лукина по телефону взяли, и много-много прекрасных слов про него сказали.
Услышав фамилию Лукина, я нисколько не удивился. Помнится, полтора года назад «Независимая газета» опубликовала утечку из кремлевских коридоров — послание Лукина президенту, в котором он отчитывался об оперативной работе (беседах с правозащитниками) и беспокоился о том, чтобы лишить оппозицию героического ореола и выбить у нее почву из-под ног. Опубликованная справка однозначно показывала нам, что свою задачу уполномоченный по правам человека видел вовсе не в восстановлении конституционного права граждан на собрания и митинги, а в спасении репутации властей. Нет никаких сомнений, что и на этот раз ему поручена та же работа.
Источник «НГ» в аппарате уполномоченного по правам человека рассказал, что в своем письме Лукин доложил об оперативной работе, которую провел с несогласными после митинга. Он известил главу государства о том, что лидеры «Солидарности» Константин Косякин и Эдуард Лимонов «не заинтересованы в каком-либо компромиссе по вопросу о месте проведения митингов в рамках проекта «Стратегия 31». «Единственная их цель — настоять, если необходимо, силовым образом, на проведении массовых акций именно на Триумфальной площади. И ни в каком ином месте», — предупреждает Лукин. По его словам, оппозиционеры хотят обеспечить себе монопольное право на это. «В действующее законодательство подобное их стремление, разумеется, не вписывается», — уверен омбудсмен. Впрочем, не все лидеры «Солидарности» упорствуют в ереси, указывает Лукин. У председателя Московской Хельсинкской группы Людмилы Алексеевой «более гибкая позиция», считает он: «Она в принципе не против того, чтобы в той или иной форме ротировать акции 31-го числа между Триумфальной и Пушкинской площадями. При том понимании, что следующий митинг 31 июля сего года пройдет на Триумфальной площади».
… Одновременно уполномоченный предлагает не препятствовать несогласным в проведении их акций. «Существуют серьезные основания рассчитывать на то, что такое решение вопроса довольно быстро приведет к ослаблению общественного интереса к данной акции, — полагает Лукин, — ибо лишит ее участников героико-драматического ореола и соответствующего внимания нашей и зарубежной прессы». Он замечает, что опыт проведения подобных акций в других российских городах показывает, что на них приходит немного людей, а сами акции, как правило, забываются через два-три дня.
Я мог бы посвятить много места личности Владимира Лукина, давшего целую букву в названии партии «ЯбЛоко» (Явлинский-Болдырев-Лукин), но вместо этого могу просто отослать к моей книге «Советник президента», в которой как раз описывается этот тип либерала, ставшего кремлевским советником и пытающегося усидеть на двух стульях.
Книга у меня завершается сценой, списанной из «Мертвых душ». Да только не в птице-тройке летит г-н советник, а в черном бумере с мигалкой, распугивая прохожих и расталкивая на обочины встречный транспорт.
Уполномоченный по правам человека Владимир Лукин ездит без мигалки. Что не мешает его водителю разворачиваться через две сплошные, ездить по встречке и парковаться на тротуаре. Что, интересно, в этот момент думает о правах других участников движения наш уполномоченный?
Зачем вообще нужен посредник между Кремлем и оппозицией? На митинге прозвучали ясные требования, и Путину следовало бы ответить ясно — «да» или «нет» на несколько вопросов. Будут ли отменены результаты сфальсифицированных выборов? Будут ли наказаны Чуров и другие «волшебники»? Будут ли зарегистрированы и допущены к новым выборам оппозиционные партии? Выйдут ли на свободу политзаключенные? Чтобы ответить на эти вопросы, посредники не нужны. Тем более посредники, прекрасно встроенные в вертикаль власти.